На мгновение я уставился в шкаф, ничего не видя, затем перефокусировался. — Это то, что вам нужно? Я взял небольшую коричневую пластиковую бутылку и протянул ее Фрэнни.
Она осмотрела этикетку, затем открутила крышку и понюхала ее. — Да. Срок годности истек в этом месяце, но запах нормальный. Ладно, девочки… Она отвернулась от меня и продолжила печь с детьми. Я понял, что она ни разу не взглянула на меня.
Отлично. Пусть будет так.
Раздраженный и злой, я потопал в свою комнату, оделся, потом потопал в заднюю прихожую, чтобы надеть все свои зимние вещи — сапоги, пальто, шарф, шапку, перчатки — не глядя ни на кого. Когда я был готов, я рискнул взглянуть на нее и поймал ее взгляд. Она тут же отвернулась в противоположную сторону.
Я вышел через заднюю дверь и с грохотом захлопнул ее.
* * *
Очистив от снега свою подъездную дорожку и соседнюю дорожку миссис Гарднер, я также почистил лопатой обе дорожки перед домом и ступеньки крыльца, затем перешел к задней части дома. Закончив там, я взял лопату и вышел на тротуар, чтобы откопать машину Фрэнни, хотя на самом деле мне хотелось войти в дом и потребовать от нее сказать, почему она меня игнорирует.
Чем больше я думал об этом, тем больше приходил к выводу, что это не то, о чем мы договаривались. Мы сказали, что сделаем вид, что ничего не произошло, и вернемся к тому, что было раньше.
Но все было не так, как раньше!
Полный яростной энергии, я закончила работу и потопал обратно в дом. На кухне было блаженно тепло и пахло чудесно. Но я был сварлив как черт. — Можно мне взять твои ключи? — спросил я у Фрэнни, которая загружала посудомоечную машину.
Не ответив, она подошла к своей сумочке и достала их. Затем она протянула их мне, не встречаясь со мной взглядом и ничего не говоря.
Я посмотрела в сторону гостиной, но детей там не увидел. — Где девочки?
— Одеваются. Она положила капсулу с моющим средством в посудомоечную машину, закрыла дверцу и запустила ее.
— Ты злишься на меня? — пробурчал я, не в силах больше терпеть.
Она начала вытирать столешницу. — Из-за чего мне злиться?
Я закатил глаза. — Из-за прошлой ночи.
— Прошлой ночи не было, помнишь?
Я мгновение смотрел на ее спину, а затем выбежал через заднюю дверь, захлопнув ее за собой. Сильно.
Ее машина завелась прекрасно, и после того, как я быстро принял душ и оделся, мы все погрузились в нее, чтобы ехать в Кловерли. Я был за рулем, Фрэнни — на пассажирском сиденье, а девочки прижались сзади. Настроение на переднем сиденье было ледяным.
— Папочка, что мы будем делать в Кловерли? — спросила Фелисити. — Мы сможем увидеть животных?
— Я не знаю, — сказал я резко.
— Мы можем покататься на санях? — спросила Уинни.
— Я так не думаю.
— Но Фрэнни сказала, что мы можем.
— Мы не можем занимать все время Фрэнни.
— Все в порядке, — жестко сказала Фрэнни.
— Мы там пообедаем? — поинтересовалась Милли. — Я немного проголодалась.
— Я не знаю, — огрызнулась я. — Хватит уже задавать вопросы.
— Боже, почему у тебя такое плохое настроение? — спросила Милли.
— У меня нормальное настроение! — прорычал я. Справа от себя я чувствовал на себе взгляд Фрэнни. Я стиснул челюсти и крепче сжал руль.
Когда мы приехали в Кловерли, Дафна Сойер вышла из-за стола. — Вот вы где! Я так волновалась за вас на этих дорогах. Они были ужасными?
— Все было не так уж плохо, — ответил я. Но я не мог разжать челюсть.
Она обняла Фрэнни. — Я так рада тебя видеть. И вас, девочки, тоже, — добавила она, улыбаясь моим дочерям. — Мистер Сойер сказал, что вы можете покататься на санях сегодня днем.
— А как насчет обеда в моей квартире? — спросила Фрэнни.
Девочки приврали от восторга от обеих идей. Поблагодарив Дафну и Фрэнни и предупредив детей, чтобы они вели себя хорошо, я вернулся в свой кабинет и попытался заняться делами, но это было непросто.
Мое мрачное настроение никак не хотело уходить. Я рявкнул на ДеСантиса, когда он уточнил у меня насчет новой линии розлива. Я пропустил обед, чтобы наказать себя, и весь день мой желудок голодно урчал. Я ругался на парня из буксировочной компании, когда он сказал мне, что они застряли из-за снега и не уверены, когда смогут добраться до моей машины. И весь день я поглядывал в окно, гадая, гуляют ли дети в санях с Фрэнни и ненавидит ли она меня за вчерашний вечер. Утром мне казалось, что так оно и есть.
Но я знал, что не заставлял ее делать то, чего она не хотела. Может, она симулировала свои оргазмы? Может быть, я не был таким жеребцом, каким себя считал?
Эта мысль не давала мне покоя.
Или я как-то задел ее чувства? В чем-то обидел ее? Я сказал что-то бестактное, сам того не осознавая?
Черт возьми, я был чертовски невежественен в отношении женщин.
Около четырех тридцати позвонила моя бывшая. Конечно.
Я поморщился, увидев ее имя на своем телефоне, и провел пальцем по экрану, но все же ответил на звонок. — Алло?
— Это я, — сказала она.
— Я знаю. Я ущипнул переносицу двумя пальцами. — Что тебе нужно?
— Я в порядке, спасибо. Как ты? Ее голос сочился сарказмом.
— Хорошо.
Тяжелый вздох. — Я приеду в эти выходные.
— Ты сказала детям?
— Нет. Я хочу сделать им сюрприз.
— У тебя уже есть билет?
— Еще нет.
— Сделай мне одолжение, не говори ничего детям, пока не будешь уверена, что приедешь, — сказал я. В прошлом месяце ты не приехала, и они были ужасно расстроены.
— Я приеду, — огрызнулась она. Вот что такое сюрприз, Мак. Ты ничего не говоришь заранее. И это не моя вина, что я не смогла приехать в прошлый раз. Я заболела.
— Неважно. Я просто не хочу, чтобы они снова были разочарованы.
— Они не будут разочарованы, — огрызнулась она. Я буду там в пятницу.
— Хорошо.
Я закончила разговор и бросил телефон на стол. Мне захотелось выбросить его в окно. Какого черта она вообще собиралась приехать? Ей на самом деле было наплевать на них. И, скорее всего, она проведет все выходные, ругая меня.
Вдруг дверь моего кабинета распахнулась, и вбежали девочки. У них были красные щеки, насморк от холода, а их волосы слиплись от шапок.
— Папа! — взволнованно сказала Уинни. Я каталась на санях!
— Я тоже, — сказала Фелисити, снимая очки, чтобы вытереть их. Лошадей звали Скаут и Корица!
— Фрэнни сказала, что мы можем приготовить настоящий горячий шоколад в ее квартире, если ты не против, — буркнула Милли. Так мы можем?
Я проверила свои часы. Было уже пять, время близилось к вечеру, но мне еще нужно было закончить кое-какие дела. — Хорошо. Но спускайтесь, когда закончите. Нам нельзя задерживаться, хотя я понятия не имею, как мы будем добираться домой.
— Тебя подвезти? — спросила Фрэнни с порога.
Она переоделась, и ее длинные волосы были заплетены в две золотистые косы, распущенные по плечам. С ними она выглядела еще моложе, чем она была, и мое сердце опустилось еще ниже. Она даже не представляла, что делала со мной.
— Возможно, — признался я. Я позвонил в компанию по буксировке, но они мне пока не перезвонили. Но я ненавижу то, что мне приходится опять напрягать тебя.
— Ничего страшного, — сказала она, но в ее лице все еще не было той теплоты, которая была вчера. Я могу подвезти тебя. Пойдемте, девочки.
Она собрала их и направила в коридор. — Пойдемте делать наш шоколад.
— Фрэнни, подожди.
Она оглянулась на меня, выражение ее лица было пустым. — Да?
Но что я мог сказать, когда дети были совсем рядом, и слышали нас?
Прости, — пробормотал я.
Она пожала плечами. — Не беспокойся об этом.
— Я не имею в виду поездку домой.
— Я знаю, что ты имеешь в виду. Затем она исчезла, закрыв за собой дверь.
Ругаясь, я плюхнулся обратно в кресло.
Два стука в дверь, и затем она открылась.
На секунду я подумал, что это может быть Фрэнни, но это был ДеСантис.
— О. Привет, — уныло сказал я.
