удались к себе секретарша.
Терпение иногда сбоило, — сказывалась прошлая работа и текущее напряжение, — но она старалась держать себя в руках. Для себя девушка решила впредь оставлять вопросы при себе.
Вообще Оля старалась не нарываться на неприятности. Каким бы ни был ее начальник, она была благодарна, что он не вышвырнул ее после первых дней. Чего-чего, а проколов хватало. Хоть и старалась изо всех сил стать нужной и полезной. Но печатала скверно: долго и с ошибками, которые приходилось исправлять несколькими вычитками. Долго составляла планы совещаний, по несколько раз обзванивая другие отделы. Забывала вовремя забрать у Ветрова грязную чашку. Пару раз путала отчества других руководителей. И все же стремилась стать лучше.
С трудом верилось, что ее жизнь так кардинально изменилась. Пусть это не полное счастье со всем прилагаемым, но работа в такой крутой компании — очень достойные и значимые изменения.
Сидя в своем кабинете, Смирнова буквально испытывала гордость. Во всяком случае желания сбежать от давящей атмосферы не возникало, если бы не отношения с коллективом. Ну да бог с ними.
“А могла бы сейчас таскать коробки на холодном складе или катать тележку с товаром, раскладывая по полкам… А еще меня бы уже раз сто ткнул носом в витрину с молочкой старший по смене. Вот где вечная проблема из-за срока годности”, — предавалась она воспоминаниям.
Вернув внимание к текущим делам, Смирнова отложила перепечатанный лист в сторону, взяла следующий и принялась отмечать карандашом нужные знаки препинания.
— Ольга! — голос Ветрова заставил вздрогнуть на месте.
— Да, Кирилл Андреевич, — тут же появилась на пороге Смирнова, пытаясь предугадать новое задание.
— Собери бумаги. Через семь минут совещание. Да не стой столбом!
“Не рявкнет — не проживет”, — усмехнулась про себя Смирнова.
Смешного, конечно, мало. Сегодня она как назло вырядилась в узкое темно-синее платье до колена с длинными рукавами.
Подошла, присела на корточки и стала собирать листы с записями и графиками, пока шеф невозмутимо продолжал высматривать что-то в своем мобильном. По количеству бумажек не доклад — роман Льва Толстого в трех томах, не меньше.
— Еще под столом, — подсказал Ветров.
Сжав губы, Оля вскинула на него взгляд, не скрывая возросшего бунта внутри. Как специально решил ее на карачках по кабинету погонять.
— Что? — изогнул босс одну бровь. — Лезь давай!
Пришлось становиться на четвереньки и чуть проползти, чтобы достать проклятую бумаженку. Краем глаза секретарша отметила, что босс замер.
«Наверное, пялится на мою задницу», — подумала Оля.
— Чтоб вас черти забрали, — пробурчала она тихо, остервенело собирая записи.
— Я все слышу вообще-то, — отозвался шеф. — Шевелись.
— Кажется, все…
Оля дала задний ход, а когда собралась выпрямиться, то не рассчитала угол подъема и ударилась о столешницу.
— Ой, бл… черт, — не удержалась секретарша, замерев на месте.
— Аккуратнее, Смирнова, — тут же оказался рядом Ветров и помог ей подняться. — Мне не нужны травмы на производстве. Порядок?
— Да, Кирилл Андреевич. Полный, — она сдула челку и всучила ему кипу документов. — Еще поручения будут?
— Будут, — глядя ей в глаза, улыбнулся он левым краешком рта. — Я пока не решил какие.
«Ну и зачем ты так плотоядно прищурился?» — мысленно простонала Оля.
— Пойду карандаши заточу, чтобы не пропустить ни одного вашего слова, — поправила она на себе одежду и, чинно подойдя к двери, добавила: — Ужасного вам совещания, Кирилл Андреевич.
Весь день после этого Олю нестерпимо мутило. Она считала дни, когда закончится первый триместр, чтобы перестать пить таблетки всякий раз, когда желудок норовил вывернуться наизнанку. Теперь ко всему прочему примешалось еще и головокружение, что совсем не радовало.
После обеда замученная секретарша распечатывала план встреч на следующую неделю и необходимые к нему документы. Ветров зашел в приемную, остановился и окинул ее недобрым взглядом.
— Ты ела сегодня? Бледная как поганка.
— Я позже пойду, — ответила Смирнова, скрепляя бумаги степлером.
— Собирайся. Составишь мне компанию, — приказал начальник, проходя в свой кабинет и доставая черное пальто из встроенного гардероба.
— Мне не по карману походы с вами, Кирилл Андреевич, — возмутилась Оля.
— Мне по карману. Одевайся, если не собираешься идти раздетой.
Чувство дискомфорта не покидало ее, пока они сидели в кафе. На предложение выбрать понравившиеся блюда Смирнову откровенно тряхнуло. Все дорого, а заказывать три корочки хлеба, как Буратино — глупо.
— На ваше усмотрение, Кирилл Андреевич, — выкрутилась она из ситуации.
Едва принесли еду, рот Оли наполнился слюной. С беременностью, когда не накатывала тошнота, ела она не за двоих, а за пятерых. Да как ела! С аппетитом! Вика, когда видела — со смеху покатывалась. Есть быстро вообще стало сродни привычке ещё на первом месте работы. Сорок секунд, время пошло, солдат!
Вот и сейчас желание поесть заслонило все приличия, и Оля набросилась на пасту с морепродуктами. И все же выглядела миленько. Движения плавные, хоть и быстрые.
— Не торопись, никто не отберет, — усмехнулся Ветров, орудуя приборами так, будто родился с этим навыком.
— Простите… Сила привычки, — с мягкой улыбкой призналась Смирнова. — Как бабушка умерла, я все больше перекусами обхожусь. А когда работала в «Семерочке», там и вовсе присесть было некогда. Но у всего свои плюсы, Кирилл Андреевич. Питайся я так постоянно, стала бы огромной, как баба на чайник.
— А родители как же?
— А я их никогда не видела. Меня бабушка вырастила, — пожала плечами Оля, упуская детали об удочерении.
— Понятно, — сделал глоток кофе Ветров и почему-то задумчиво уставился в окно. — А учиться почему не пошла?
— Какой вы невнимательный, босс. Говорю же, бабушки не стало. Мне тогда только восемнадцать исполнилось, не до поступления было. А потом и вовсе не на что, — Оля взяла хлеб и, обмакнув в оставшийся на тарелке соус, запихнула в рот.
— Не наелась? — проследив за ее действиями, спросил шеф.
— Вроде… наелась, — прислушалась к себе Оля.
— Соболезную по поводу кончины твоей бабушки, — сказал Кирилл Андреевич так тепло, что Оля слегка удивилась.
— Она была… замечательная, — вздохнула Оля. — Вы…
Хотела Смирнова поинтересоваться жизнью шефа, но не успела. Ему позвонили, и он поспешил ответить. Разговаривая, жестом подозвал официанта, расплатился и кивнул секретарше шагать на
