— А любовь?
— О, дорогая, ее здесь столько же, сколько денег.
— Хочешь сказать, ее тоже можно купить?
— А что здесь купить нельзя? В Москве все продается двадцать четыре часа в сутки.
— И меня ты тоже купил?
— Тебя нет, принцесса, — сказал Георгий, но, мне показалось, что это прозвучало так, что он словно продолжил: «тебя я получил — задаром». Не сильно убедительным он казался, словно уставшим от самого этого слова «любовь». А может быть, он просто в нее уже не верил? Я, несмотря на тысячи ошибок и кучу неудачных романов, — продолжала. Я знала, что в этом мире, далеко или близко, но есть мужчина, созданный для меня, и когда-нибудь я обязательно его встречу, и тогда все встанет на свои места.
А пока была московская реальность: горячий грузинский парень с циничным отношением к любви и я с боязнью того, что он узнает о моих бывших отношениях с его другом.
В субботу с утра мы с Даней отправились по магазинам, как всегда, затовариваться едой на неделю и заодно купить что-нибудь Диане.
— Ну и как все прошло? — не унимался Даня, он спрашивал меня об этом каждый день, я отнекивалась «нормально» и в этот раз решила сказать то же самое.
— Нормально.
— Нормально? — Даня искривил лицо, как это обычно делают в комедийных фильмах. Я невольно рассмеялась, потому что выглядел он ну очень глупо. Все-таки черты лица у Германова были очень благородные, присутствовало что-то аристократическое, словно он сошел со страниц романов девятнадцатого века, а такие дурачества все портили. — Ты молчишь, ничего не рассказываешь, я-то думал, ты приедешь и просто запрыгаешь от радости, — не унимался Даня. — Должна быть более высокая оценка, раз ты там осталась на несколько дней. Знаешь, обычно люди покидают театр после первого акта, если им не нравится представление, а тот же самый спектакль смотрят дважды либо ценители искусства, либо те, кому он очень понравился.
— Всё было отлично, я мучаюсь от того, что он подумает обо мне, ведь все произошло так быстро.
— Разве это проблема?
— Говоришь точно так же, как он. С каких это пор мужчины стали такими понимающими? Куда же делись понятия о том, что если девушка спит с тобой в первую же ночь — она шлю… легкомысленная.
— Такие понятия придумали неудачливые любовники, у которых эта ночь оставалась единственной, а девушка уходила, не оставив телефона.
«Знал бы ты, как это близко к истине, Даня», — подумала я, но высказывать ее вслух не стала, слишком рано было для этого признания.
— Тем более ты только что сказала, я говорю, как он. Значит, для него это не проблема, — добавил Даня.
— Выяснилось, у нас есть общие знакомые.
— Кто?
— Его грузинские друзья, помнишь, я ходила на грузинскую вечеринку без тебя в феврале.
Мне показалось, что Даня как-то странно отреагировал на эту фразу, но понять почему, я не могла.
— С тобой все в порядке?
— Да, так, кое-что вспомнил.
— Что?
— Неважно. — Он быстро переключил разговор, но я заметила, что мысли его унеслись куда-то далеко. — Так что плохого, что у вас есть общие друзья? Ты же знаешь, Москва — большая деревня.
— Да, но… — тут я вспомнила, что он не знает, о моих бывших отношениях с Арчилом.
— Но что?
— Мне как-то неприятно из-за всего этого.
— Да ладно, Машинский, вечно ты из всего проблемы делаешь. Все будет отлично, может, ты их даже и не увидишь, зачем твоему Георгию такую красавицу всем показывать! Могут и выкрасть!
— Не смеши.
— Вай-вай-вай, дэвушка, что вэ такая грустная! Красавыца, ай не ха-ра-шо грустить.
— Германов, сейчас я тебе устрою!
Даня продолжал надо мной шутить весь день, не останавливаясь ни на секунду. При этом я все больше и больше погружалась в собственные размышления об Арчиле и Георгии. Я пыталась убедить себя, что подобные ситуации не редкость и люди должны относиться к этому спокойно — прошлое есть у каждого. Но сколько бы я себе этого ни говорила — понимала, что это всего лишь фраза, от которой легче не становится.
А когда вокруг тебя еще никто не понимает, когда смеются, становится еще хуже.
Когда мы приехали к Диане на дачу, все уже были там. Максим орудовал над мангалом с шашлыком, Даня сразу же пошел ему помогать. А мы стали нарезать фруктово-овощные ассорти. Я сидела на стуле за барной стойкой и пила вино.
— Нет, вы посмотрите на нее, еще никто за стол не сел, а она уже пьет, — шутя, возмущалась Лера. — Это что такое?
— Девушки, у меня беда.
— Что такое? — спросила Света.
— Ее Георгий знает Арчила, — Диана озвучила проблему за меня.
— Кого? Брата Ии? — удивилась Лера.
— Да, именно этого Арчила. Что делать?
— Не забивай себе голову, — сказала Диана. — Она мне еще во вторник все уши прожужжала этим Арчилом. Ну, знает он его, и что?
— А я считаю, это проблема, — не согласилась с ней Света. — А если он все ему расскажет? Хороша получится картина.
— Это уже все в прошлом, — говорила Диана.
— Какая разница, — добавила Лера. — В прошлом или нет, но факт остается фактом. Он же грузин, ты думаешь, они спокойно реагируют на такие вещи?
— Но это было всего один раз, — Диана все не соглашалась.
— А какая разница, один или два? Это было.
— Короче, девчонки, — сказала я. — Не знаю, что делать. Зачем я только к нему подошла тогда, сидела бы себе спокойно. Кстати, Диана, ты оказалась права насчет его квартиры. Она принадлежит его другу.
— Он что, бездомный?
— Бездомнее некуда, строит себе дачу в Барвихе.
— Круто, — сказала Лера. — Отар и Арчил там же живут.
— Я помню, они — лучшие друзья.
— Тогда тебе остается одно — свидания тет-а-тет, — сказала Диана. — Говори, что не хочешь никуда ехать.
— И сидеть в Алтуфьево? К тому же он сам не особенно любит там бывать, как я поняла.
— Ну, предложи ему в парк сходить, что ли.
— В парк? Мне кажется, он вообще не гуляет пешком.
— Ну, даже если и в кино, но только вдвоем.
— Попробую. Ну, а вы как тут были без меня?
Как оказалось, за те несколько дней, что я пропадала у Георгия, в жизни одной из моих подруг тоже произошли изменения. Лера влюбилась в нью-йоркского бизнесмена, молодого красавца с темными вьющими волосами, подающего большие надежды своими сделками на Wall Street.
Продолжая нарезать овощи для салатов, Лера рассказала нам свою историю.
Познакомилась они, как, наверное, знакомятся только бизнесмены и бизнесвумен — в самолете, когда летят одним рейсом. Каким образом у авиакомпании произошел сбой в системе, до сих пор остается загадкой, но, наверное, это один из тех счастливых случаев, когда люди, забыв о неприятностях, не подают в суд на авиаперевозчика.
