Но если Линна верила, по-настоящему верила в духов вуду, разве такой отклик не был естественным?
Сама Хейли, даже в самые волнующие моменты бывшая не более чем агностиком, понимала порыв Линны.
Линна же была верующей.
Барабанный ритм, казалось, стал снова заполнять маленькую комнату Хейли. Она почувствовала, что с невероятной легкостью впадает в транс, состояния которого накануне достигла с трудом. Словно наяву она видела дельту, костер, развевающиеся белые одежды танцоров. В центре – уже взрослая Линна с поднятыми руками и запрокинутой головой. А в задних рядах – высокий мужчина, которого Хейли откуда-то знает. Она попыталась сосредоточиться, но в этот момент резкий телефонный звонок вернул ее к действительности, и видение мгновенно исчезло.
– Алло, – сказала она, сняв трубку, которая, казалось, была якорем прикреплена к стене, в то время как саму Хейли течением уносило прочь.
– Миссис Мартин? Это детектив О’Брайен. Вы прислали мне записку, которая меня озадачила. Можете объяснить, в чем дело?
– Да, только мне нужно с вами встретиться. Это очень важно, нам нужно поговорить о Джо Моргане.
– А вы кто, свидетельница? Или его старинная приятельница?
– Нет, я писательница.
– Понимаю. – Его голос вдруг зазвучал отрешенно.
– Но не только. – Как же объяснить ему все, если не открыть правды? – Видите ли, я живу в комнате над «Сониной кухней» и… ну, я кое-что нашла. Это действительно не телефонный разговор.
Он заглотнул наживку, записал ее адрес и пообещал скоро приехать.
В ожидании О’Брайена Хейли просматривала свои записи и договаривалась о кое-каких встречах по телефону. Улучив минутку, она причесалась и подкрасила губы. Еще в молодости она поняла, что для профессионала первое впечатление оказывается чаще всего самым верным, даже в очень трудных ситуациях.
Эд О’Брайен не был похож на человека, готового поверить в привидения, но в то же время не отвечал и ее идеальному представлению о полицейском. Он был долговязым и тощим, рыжеволосым, с бледной кожей, усеянной веснушками, румянцем во всю щеку и блеском в глазах, какой пристал лишь ребенку, а не мужчине тридцати с лишним лет. При взгляде на его ирландский нос-картошку Хейли вспомнила Кролика Питера. Вероятно, таким мог быть полицейский в каком-нибудь городке из телесериала, вроде Мэйберри. Но не в Новом Орлеане. И даже не в Лейк-Чарлзе, судя по тому, что Хейли знала об этом месте. Тем не менее этот человек был детективом.
Но что поразило Хейли больше всего, так это то, что она инстинктивно с первой же минуты поверила ему.
У Хейли всегда был дар распознавать определенные типы людей – тех, которые были действительно опасны, а также тех, кому она могла полностью доверять. Она и теперь не утратила этой способности. Ей было нужно, чтобы этот человек сохранил ее рассказ в тайне. Ничего больше.
Хейли показала О’Брайену стену, повторила рассказ Фрэнка Берлина и то, что сообщила ей об этой комнате Селеста. Он слушал молча. Его явно интересовала и сама Хейли. Затем, игнорируя предостережение Селесты, она поведала ему о своих снах. Непреодолимое желание открыть ему эту тайну удивило ее. Она хотела, чтобы кто-то еще, помимо человека верующего, вроде Селесты, понял, через что она собиралась пройти. Поскольку О’Брайен знал Джо Моргана, Хейли старалась описывать любовника Линны с максимальной тщательностью и, судя по всему, преуспела в этом: Эд недоверчиво посмотрел на нее – ему трудно было поверить, что портретного сходства можно добиться лишь силой воображения.
Потом он прочел ее записи, включая и вставки Линны. За все это время он произнес едва ли десяток слов, сохраняя при этом невозмутимое выражение лица.
– Я знаю, что в это трудно поверить, – заключила Хейли, – но если существует способ вступить в контакт с кем-то из загробного мира, то Линна де Ну…
– … самый подходящий для этого объект? Да, я с вами согласен. Но я также знаю, что буйное воображение, изрядно подстегнутое таинственным рисунком, обнаруженным на стене, может спровоцировать черт знает сколько странных сновидений, особенно у туристов, плохо знакомых с суевериями и заклинаниями, столь популярными в этом городе.
– Но я ведь точно описала Джо Моргана, не так ли?
Эд кивнул:
– Это дело когда-то было новостью номер один в стране. Может, вы читали о нем и видели фотографии Моргана. Когда вы услышали его имя, в подсознании невольно всплыло лицо. Что до остального, то да, ваше описание очень точное, но у Джо Моргана не было особых примет, он ничем не выделялся среди мужчин.
– Вы говорите, как… врач. – Она чуть не выдала свою тщательно оберегаемую тайну человеку, на которого хотела произвести впечатление абсолютно психически здоровой особы.
– Это часть моей работы.
– Ну ладно. – Хейли пыталась найти слова, чтобы убедить его, но ничего не приходило в голову. – Я не прошу вас верить. И сама бы не поверила, если бы не почувствовала ее… присутствия внутри себя, если можно так выразиться. Но можете ли вы по крайней мере помочь мне? Мне нужно кое-что узнать.
Впервые с момента своего появления О’Брайен улыбнулся, и его мальчишеское лицо показалось ей еще моложе.
– Ладно. Вы обещали угостить меня кофе. В конце концов, от того, что мы поговорим, вреда не будет, ведь Джо мертв.
Теперь, когда детектив согласился ей помочь, Хейли уже не испытывала такого нетерпения. Она налила ему остатки кофе и начала варить новый, надеясь, что Эд задержится у нее достаточно долго, чтобы выпить еще чашку. Хотя все ее внимание было сосредоточено на истории Линны, Хейли мысленно отметила, что О’Брайен первый после Селесты и хозяина квартиры человек, которого она пригласила к себе в комнату. При этой мысли она ощутила удовольствие и поняла, что испытывает одиночество.
– Вы были напарником Джо? – начала она, когда они уселись за столом напротив друг друга.
– Да, в течение трех лет в Лейк-Чарлзе, пока его не уволили. После этого он переехал сюда. Поработал немного в какой-то охранной фирме, но и оттуда его выгнали. Потом Джо немного писал – в основном репортажи на криминальные темы. Я приехал сюда через год. Мы встречались время от времени, иногда просто чтобы посидеть где-нибудь, но чаще, когда ему требовалась информация.
– Говорят, он пил. Почему?
О’Брайен поудобнее устроился в кресле.
– Обычная история. Некоторые копы, возвращаясь домой, бьются головой о стенку. Самые глупые бьют жен и детей. Ну а остальные находят каждый свой способ справляться с непомерным напряжением, свойственным нашей работе. Джо делал это с помощью выпивки. Нельзя сказать, что он запил, поскольку у него была какая-то большая неразрешимая проблема, – просто накапливалось множество мелких проблем, а стресс нарастал с каждым днем. Думаю, началось с того, что ему понравилось ржаное виски. Несколько лет я наблюдал за тем, как развивался их роман.
