Мне не хотелось проиграть ожерелье, оно мне нравилось, но оно мне нравилось из-за того, что это подарок Тая и из-за причины, по которой он его сделал.
Но он велел доверять ему.
И я должна была ему доверять.
Поэтому подняла руки, расстегнула цепочку, а затем опустила ее вниз, наблюдая, как она и кулон опускаются на протянутую ко мне ладонь Тая.
Он тут же бросил его на кучу фишек, и я почувствовала, как сжался желудок.
Сразу после этого, он бросил туда же свои последние две фишки.
Затем сказал, обращаясь к столу:
— Спасибо, детка.
Я продолжала стоять, не зная, что делать.
И тут, по неизвестным мне причинам, мои руки поднялись, я отвинтила одну серьгу и положила ее на стол рядом с его запястьем. Потом другую. Затем, повозившись с застежкой на браслете, каким-то чудом сумела сама его расстегнуть и положила рядом с серьгами. Низко наклонившись, поцеловала его в челюсть. Выпрямилась, сжала его плечо, посмотрела поверх его головы на «секретного агента» и улыбнулась ему.
После чего повернулась и пошла обратно к дивану, игнорируя хитро и высокомерно улыбающуюся мне блондинку.
Через пять минут Тай выиграл огромный банк. Через пятнадцать — следующий. Тот, что был после, проиграл. Следующие три выиграл.
Вечер тянулся, я заказала еще один мартини и медленно его потягивала, потому что мне не хотелось, чтобы алкоголь ударил мне в голову, так как время ужина давно осталось позади, и наблюдала, как Тай выигрывает по-крупному.
Когда стало ясно, что все движется к завершению, кучка Тая, должно быть, была примерно в пять раз больше, чем в начале игры. Мужчины зашевелились, блондиночка поднялась и засеменила вперед, я закинула ногу на ногу, затем поменяла их.
Тай кивнул крупье, в то время как техасец встал и громко пробормотал:
— Не уверен, что тебя пригласят на еще одну игру, Уокер.
— Я и не жду, — ответил Тай таким тоном, будто ему все равно, и встал боком к столу, повернув голову, пока его глаза не оказались на мне.
Я должна была к нему подойти.
Что я и сделала.
Все обменивались пожеланиями доброй ночи, и я, приблизившись к Таю, оглядела присутствующих. Смуглый мужчина выглядел слегка раздраженным. Техасец — взбешенным, но, опять же, когда Тай начал выигрывать, кучки с его фишками уменьшались быстрее всего. Остальные просто выглядели уставшими и готовыми покончить со всем этим.
Я остановилась рядом с Таем, и в ту же минуту он взял меня за запястье, поднял браслет со стола и защелкнул его на мне. Затем положил руку мне на бедро, надавил, и мое тело сдвинулось, пока я не оказалась к нему спиной. Перед глазами показался кулон, а затем исчез внизу.
Я услышала, как он прошептал:
— Подними волосы.
Я сделала, как было сказано.
Он застегнул ожерелье, и когда его пальцы коснулись кожи, по голове и вниз по позвоночнику пробежало покалывание.
Рука вернулась к моему бедру, разворачивая меня лицом к нему, он снова поднял мое запястье, повернул его и положил серьги мне на ладонь.
— Не утруждайся надевать их. По возвращении в номер мы сразу же отправляемся в постель.
Я почувствовала, как тело снова наэлектризовалось, облизнула губы и кивнула.
Его взгляд прошелся по комнате, он несколько раз кивнул присутствующим, я устало улыбнулась, его рука легла мне на поясницу, и он повел меня к двойным дверям.
Глава 5
Завтрак
На следующий день я нежилась на солнышке в шезлонге у бассейна, пот смешивался с маслом для загара, глаза были устремлены в Киндл, который я держала в руке, но не чтение занимало мои мысли.
А Тай.
Вчера вечером он выиграл в покер четыреста пятьдесят тысяч долларов.
Четыреста пятьдесят тысяч долларов.
Уму непостижимо. Я не знала, что и думать. Сумма настолько огромная, что ее невозможно было осмыслить.
Но это не единственное, что поразило меня прошлым вечером.
Изображая невозмутимость, я не спрашивала его, сколько он выиграл, пока мы не вошли в номер, но сделала это в ту же минуту, как на двери щелкнул замок. Пройдя в комнату и по ходу снимая пиджак, он мне ответил.
Я стояла в маленькой прихожей, ошеломленная и неподвижная.
Потом зашла в спальню, наблюдая, как он вешает пиджак на стул у окна.
— Четыреста пятьдесят тысяч долларов? — переспросила я.
— Да.
— Четыреста пятьдесят тысяч долларов? — повторила я снова.
На этот раз Тай не ответил.
— Не могу поверить, что ты выиграл такие деньги, — заявила я, потому что действительно не могла поверить.
— Не радуйся так, — ответил он, вынимая запонки и делая вид, что не рад, но, с другой стороны, он редко проявлял какие-либо эмоции.
И все же.
Четыреста пятьдесят тысяч долларов радуют всех и должны радовать даже Тая.
Поэтому я уставилась на него и стояла так некоторое время.
Затем недоверчиво спросила:
— Как я могу не радоваться? Это большие деньги. И ты их выиграл. В Вегасе. В покер, и это было похоже на сцену из фильма. И… это… охренительно… круто!
Он встретился со мной глазами.
— Это не круто. Было легко. Они любители. Единственный, кто знал, что делает, — это Наварро, а Наварро больше интересовали твои ноги, чем игра.
Это меня удивило, но не остудило мой пыл, хотя и вызвало любопытство.
— Они любители? — спросила я.
— Считают себя большими шишками, но это не так. Из присутствующих за этим столом, Наварро был единственным профессионалом.
— Кто из них Наварро? — уточнила я, но мне показалось, что я знаю.
— Худощавый. Черные волосы. Взгляд скользил по дивану около сотни гребаных раз.
Я оказалась права, я знала о ком он.
— Значит, любители играют на такие ставки?
Он кивнул, бросил запонки на стол и сказал:
— Хобби. Вот почему они позволили мне играть с ними. Они не посадят за стол кого попало. Мой человек, который выбил для меня место в игре, рассказал им обо мне. Они знали мою историю и считали легкой добычей. У меня водились деньги, не много, но достаточно, чтобы они их взяли. Час я проигрывал, и они потеряли ко мне интерес, так как считали, что со мной все ясно, утратили внимание. Ошибка любителей. Наварро понял мой ход, в ту же минуту, как я его сделал, и он включал в себя появление в комнате тебя.
— Если он профессионал, то почему потерял концентрацию?
Его взгляд остановился на мне.
— Я выиграл по-крупному, но судя по твоему вопросу, ты обращала больше внимания на меня, чем на игру. Он выиграл больше, вот насколько он хорош. Половина его мыслей была об игре, половина — о твоих ногах, и он все равно взял почти девятьсот кусков.
— Ох, — прошептала я, думая, что почти миллион долларов — это тоже круто, но я не находилась в комнате с человеком, который выиграл почти миллион долларов. Я была в комнате с Таем, и той суммы, что выиграл он, было более чем достаточно. — Что имел в виду «стетсон», когда сказал, что в другой раз тебя не пригласят сесть за стол? Он разозлился, что ты выиграл?
— Техасец не обрадовался тому, что я буду сидеть с ним за одним столом, так как считает меня грязью. Я бывший зэк, но даже если бы я им не был, я наполовину черный, а будучи таким всю свою жизнь, у меня выработался нюх на людей, которые не любят цветных. Этот человек их не любит и считает меня ниже себя, не зависимо от того, сидел я в тюрьме или нет. Но статус бывшего зэка лишь ухудшает ситуацию, а также заставляет его думать, что он прав, подкрепляя, тем самым, все причины, по которым он убедил себя, что это нормально — не любить цветных. Ему за шестьдесят, и все же он долбит в зад двадцатилетнюю сучку, потому что его деньги и статус могут купить ему это. Я играл с ним. И это ему не понравилось. Но я ему не понравился, как только вошел с тобой. Мужик, вроде меня, не должен иметь женщину такого класса, как ты. Он наехал на меня, чтобы сохранить лицо и напомнить, где мое место.
Я почувствовала, как сердитый жар ударил в грудь и прошептала:
