– Если бы ты знала, как сильно я хочу тебя раздеть.
Мои пальцы стали слабыми, и я роняю на пол ложку, которой перемешивала чай. Он стоит позади меня вплотную, и я чувствую его напряженное вибрирующее тело.
– Ростислав Андреевич? – обращаюсь к нему по имени, боясь повернуться. Казалось, что если я развернусь, он вопьется в мои губы, как вампир, жаждущий крови.
Он убирает мои волосы на одну сторону. Кончик его носа касается моей шеи, и он с наслаждением вдыхает мой запах. Его черная густая борода щекочет кожу. Нужно поднять ложку с пола, но если нагнусь, то упрусь задом прямо в отца моей подруги.
– Какая же ты сладкая, Ксения, – слегка касается кожи горячими губами, и меня бросает в дрожь.
Мой пульс участился и бешено стучит. Наверняка он слышит эту сумасшедшую барабанную дробь. И вместо того, чтобы сделать шаг в сторону, Ростислав Андреевич прижимается ко мне. Еле сбежала от него, думала, что помчится следом, как охотник за лисой.
А сегодня, на третьи сутки моего пребывания в доме подруги, Ростислав Андреевич снова зажал меня на кухне. Похоже, он вознамерился исполнить свое жгучее желание оставить меня без одежды. На мне короткое кимоно с драконом (Машкино), и он сладострастно смотрит на мои голые ноги.
– Почему от меня убегаешь? – спрашивает, припечатывая меня к стене.
– Ростислав Андреевич, что Вы делаете? Маша может спуститься вниз.
– Разве я тебя об этом спросил?
Лопатками упираюсь в твердую прохладную стену и судорожно дышу. Его руки на стене по обе стороны от меня, поймал меня в капкан. Бедрами прижимает мое тело, чтобы не сбежала.
– Отпустите… пожалуйста.
– Только один поцелуй. Хочу попробовать твои губы на вкус.
– Что?!
Ростислав Андреевич скользнул рукой к моему затылку, слегка на него нажал, и я подалась вперед. Он всасывает верхнюю губу и щекочет языком нёбо. Потом переключается на нижнюю губу и проделывает с ней тоже самое. У меня внутри все горит и клокочет. Сердце колотится так, что, кажется, ребра вот-вот треснут. Не дай бог, Маша выйдет и увидит нас.
– Это безумие, – шепчу ему в губы.
– Да, – соглашается он.
Ростислав Андреевич терзает мои губы, его рука сдавливает мою шею. Тяжело дышит и развязывает халатик. Под ним только трусики – уже собралась спать, поэтому лифчик сняла. Мороз по коже, сердце замирает от сладкого ужаса и любопытства, что же будет дальше.
Он разглядывает мою грудь несколько секунд, потом опускает голову и втягивает в рот сосок. Вторую грудь сжимает ладонью, и у меня подкашиваются ноги.
Он никак не может насытиться моей грудью: сдавливает, целует, сосет и ласкает. Я на грани безумия – что он со мной делает? Почему его ласки так мне приятны? Ооох.
– Какая у тебя красивая грудь, Ксения.
От необычного комплимента мой живот скрутило. Слышу какой-то шорох наверху и мгновенно вырываюсь из объятий Ростислава Андреевича. Запахиваю халат и опрометью несусь по лестнице. Я снова от него сбежала, однако предварительно позволив ему очень многое.
Еще ни разу не видела его таким возбужденным, думала, что приставит к стенке и трахнет прямо в коридоре. Это ни на шутку напугало меня. Ведь я не собиралась спать с Машкиным отцом.
* * *
Девочка снова дала от меня дёру. Однако в этот раз позволила мне поласкать свою развитую грудь. Мои ладони до сих пор ощущают эти великолепные упругие формы. Просто отвал башки, как говорит сегодняшняя молодежь. Чем больше я от нее получаю, тем больше хочу получить. Хочу ее всю! В своей постели – голую и покорную.
Хочу, чтобы она раздвинула передо мной свои великолепные длинные ножки и впустила меня внутрь себя. О, я не подведу мою девочку! Покажу, на что способен. А способен я на многое, без прикрас. Когда мне отдаются со всей страстью и желанием, не могу поступить иначе, как вернуть эту страсть и желание партнерше сладким бумерангом.
Ксения меня хочет. Я вижу это по ее глазам. Но боится. Чего? Это еще предстоит выяснить. Из-за Маши? Скорее да, чем нет. Но мы же можем хранить наш маленький секрет в тайне. Дочка не поймет этих отношений.
Черт. Угораздило же меня захотеть именно подругу дочери, как будто других девушек не существует в природе. Инга звонила раз пятьдесят, но я не отвечаю. НЕ хочу я ее. Хочу Ксюшу, хочу помять ее хорошенько в своей постельке. Между нами искрит, и только слепой этого не заметит.
– Чего ты боишься? – спрашиваю у нее на следующий день, поймав с утра на кухне.
– Вас, себя… Не хочу ссориться с Машей. Это не нормально.
– Что конкретно ты считаешь не нормальным?
– Что Вы ко мне пристаете! – отходит от меня на пару шагов и упирается своей бразильской попкой в духовой шкаф.
– Разве я к тебе пристаю? – наигранно удивляюсь. – Девочка моя, я еще не приставал по-настоящему. Так, пару пробных камешков бросил.
– Маша может нас застукать, – делает страшные глаза. – Представляете, что тогда будет?
– Мы услышим ее шаги заранее, – прижимаюсь к ней и обнимаю за тонкую талию. Прикасаюсь губами к ее губам и ощущаю свежесть. Только зубки почистила, радость моя. – Не сопротивляйся, – прошу, когда она отворачивает лицо, – берусь пальцами за подбородок и снова настырно целую ее.
Если бы не работа, я бы посадил ее на этот шкаф упругой задницей и вклинился бы между ее ног. Я постоянно возбуждаюсь, и не получаю разрядки. В паху уже зудит от неудовлетворенности.
– Я больше так не могу, – отталкивает меня, чуть не плача.
– Я тебя обидел? – удивляюсь.
– Маша уже в порядке, я хочу домой.
– Вечером я сам тебя отвезу. Дождись меня. Дождешься?
По глазам вижу, что нет. Да что я сделал такого?
