расстоянии. И спину снова жжет его взгляд.
– Нет, – нажимаю кнопку лифта. – Мне кажется, мы с тобой не в тех отношениях, чтобы вместе ездить домой.
– А что, в совместных поездках есть какой-то криминал? – спрашивает он.
Ведь издевается. Точно вам говорю, издевается. Ну не может мужчина с его мозгами не понимать, о чем я говорю. Просто специально провоцирует меня. А вот зачем – это уже другой вопрос.
– Криминала нет, – залетаю в лифт и яростно жму кнопку этажа, на котором находится мой кабинет. – Но с точки зрения морали ситуация так себе. Ты как-никак женат.
Лицо Александра, зашедшего в кабину вслед за мной, как-то резко меняется. Черты заостряются, а взгляд становится опасным.
– Я предлагаю тебе сесть ко мне в машину, а не лечь в постель, – угрожающе чеканит он.
Каждое его слов – хлесткий выстрел. Мы находимся в замкнутом пространстве, и он подавляет меня свой мужской энергией. Она проникает ко мне в легкие через нос, забивается под кожу через поры. От нее не скрыться и не спрятаться. Он может раздавить меня как букашку.
Поджимаю дрожащие губы и тихо произношу:
– Не надо, Саш. Я сама доеду.
Двери передо мной медленно разъезжаются в стороны. Я спешно шагаю прочь из лифта и, не оглядываясь, несусь по коридору.
Я прошу Господа о том, чтобы Вавилов ехал дальше, вниз, не выходил на моем этаже… Но тяжелые ритмичные шаги, раздающиеся за спиной, красноречиво говорят о том, что мои мольбы тщетны.
Пока я суетливо сгребаю вещи с рабочего стола себе в сумку, Александр, привалившись плечом к дверному косяку, молча наблюдает за мной. В его мимике нет напряжение или злости – лишь вновь проступившая усталость.
Я же, напротив, возмущенно пыхчу и, вероятно, полыхаю всеми оттенками красного. Мне непонятен его внезапный напор. Как и желание меня подвезти. Чего он добивается? Зачем ему на ночь глядя вдруг понадобилась моя компания?
В кабинете никого, кроме нас, и оттого моя паника возрастает в разы. Мне физически тяжело находиться с Александром тет-а-тет в пустом помещении. Это будто одна из разновидностей моральной пытки.
Накидываю на плечи пиджак и забираю из гардероба плащ. Меня напрягает, что для того, чтобы покинуть кабинет, придется пройти мимо Вавилова. И даже не просто пройти, а прямо-таки протиснуться. Он своей широкоплечей фигурой почти весь проход загородил.
Притормаживаю у двери и мрачно интересуюсь:
– Позволишь?
Александр не торопится с ответом. С утроенным внимание изучает мое хмурое лицо.
– Саш, пожалуйста, – произношу чуть тише. – Я правда опаздываю.
Вавилов отодвигается, открывая мне путь. Однако и сам идет следом. Ни на шаг не отстает.
Снова останавливаюсь напротив лифта и, чтобы хоть как-то усмирить нервы во время ожидания, принимаюсь барабанить пальцами по ремешку висящей на плече сумки. Александр стоит рядом и, в отличие от меня, являет собой образец бронебойного спокойствия. Мышцы лица расслаблены. Руки непринужденно висят вдоль корпуса. Осанка по обыкновению царская. Создается ощущение, что его и пушечный выстрел из себя не выведет.
Украдкой рассматриваю его благородный профиль, когда мужчина внезапно поворачивается, и наши взгляды вновь встречаются. Его, пронзительный и подчиняющий, и мой, стыдливый и трепещущий.
Вот черт! Меня словно поймали с поличным! А ведь хотела казаться равнодушной…
Торопливо дергаю головой и снова гляжу вперед. Нет, Вавилову не удастся вновь заманить меня в свои сети и запудрить мой бедный мозг. Однажды я уже повелась на его обаяние и харизму, а взамен получила лишь разбитое сердце и перевернутую с ног на голову жизнь.
Спасибо, с меня хватит. Я предпочитаю учиться на своих ошибках, а не повторять их.
Лифт дзынькает, извещая о своем прибытии, и я тут же ныряю в глянцевую кабину. Хотя уже заранее знаю, что Александр последует за мной.
– Давай проясним ситуацию, Ангелина, – его баритон в замкнутом пространстве кажется еще более густым. – Мы с тобой не чужие люди, поэтому я не вижу ничего дурного в том, чтобы подвезти тебя до дома. Так что давай не будем усложнять? В конце концов, ты задержалась по моей вине.
Боковым зрением замечаю, что он смотрит на меня, но сама упорно продолжаю буравить взглядом двери лифта.
– Мне не впервой задерживаться на работе, – цежу я. – Так что оставь свои беспокойства.
– А кто сказал, что я беспокоюсь? – Вавилов усмехается. – Я просто хочу провести с тобой еще немного времени.
Нет, ну это уже чересчур! Сколько можно играть со мной в кошки-мышки? Я ведь тоже живой человек! Со своими чувствами и переживаниями!
– Зачем? – не выдержав, впиваюсь в него острым взглядом.
Голос подскакивает на несколько октав и делается визгливым, но сейчас меня это ничуть не заботит. Я взвинчена и рассержена. Потому что мое исцеление от чувств к своенравному боссу лишь относительно.
Пока Вавилова не было рядом, я думала, что пережила этап наивной влюбленности в него. А теперь… Теперь я снова чувствую раздрай. Словно одна часть меня тянется влево, а другая – вправо. Словно меня на куски разрывает от противоречий. А он пользуется моей слабостью, изводит меня. Натуральный змей-искуситель, не иначе!
– Зачем тебе это нужно, Саш? – повторяю свой вопрос и, не дождавшись ответа, добавляю. – Ты уехал. Наладил личную жизнь. Теперь я хочу заняться тем же самым, понимаешь?
– То есть я мешаю тебе налаживать личную жизнь? – уточняет иронично.
– Вот именно!
Вылетаю прочь из лифта и, чуть ли не спотыкаясь, несусь к турникетам. Этот мужчина невозможен! И мне категорически не нравится, как он на меня действует! Почему в моей голове помимо воли вспыхивают всякие дурацкие мысли, а в душе – давно похороненные надежды?
Не глупи, Лина. Будь сильной. Ты ведь это умеешь.
– Ангелина, постой, – он опять меня преследует. – Да что с тобой такое? Я тебя чем-то обидел?
О, вопрос максимально странный. Хотя… Вавилов ведь не знает, через что мне пришлось пройти после его отъезда. Вот и спрашивает такие очевидные вещи.
– Нет, – отвечаю четко. – Просто момент, когда наше неформальное общение было уместно, уже давно в прошлом.
Вылетаю на улицу и холодный осенний ветер тут же неласково проходится по щекам. Еще совсем недавно в воздухе висела теплая золотая пора, однако сейчас она сменилась грязью, слякотью и свинцовым небом.
– Ангелин, послушай,
