с сожалением развёл руками.
— Я разберусь, — кивнула Саша бедолаге. И попросив подождать монахиню, повернулась к управляющему.
— Да, вы можете закрыть счёт, Александра Эдуардовна, — подтвердил он и продолжил недрогнувшим голосом: — Желаете перевести деньги в другой банк или снять?
— В другой банк, — положила она перед ним лист с реквизитами.
Саша потратила немного времени на то, чтобы онлайн открыть счёт в другом банке между разговором с отцом и сбором своих вещей. До этого она уже мониторила рынок банковских услуг, готовилась, даже сделала детальный обзор, отмечая слабые и сильные стороны конкурентов, чтобы внести предложения по работе «КВ-банка». Ну, можно считать, не зря.
— Спасибо, Сергей Владимирович, — улыбнулась Саша, завершая свой последний день работы, и повернулась к женщине. — Александра Квятковская, — представилась она, — временно исполняющая обязанности вице-президента «КВ-банка», дочь владельца. С радостью уделю вам столько времени, сколько понадобится. Только не здесь, — показала она на дверь.
Если это был не знак свыше и не святое провидение, то Александра не знала, как это назвать.
Женщина оказалась из Ордена босых кармелиток, настоятельница монастыря Святой Троицы и Непорочного Зачатия. И Саша отговорила её вкладывать деньги в «КВ-банк». Совесть не позволила ей советовать открывать счёт для пожертвований в банке, что, возможно, вот-вот потеряет лицензию.
— К нам часто приезжают гости. У нас тихо и огромная библиотека. К нам даже приезжала, — вручила ей женщина визитку с адресом монастыря и назвала имя писательницы, которую Саша обожала, — когда писала свою «Святую».
Книгу Саша тоже читала — она была не столько о святых мученицах, сколько просто о женщинах, сильных и верных, умеющих любить, ждать, верить.
«Странный день», — думала она, вечером у себя в комнате собирая вещи.
Нет, она ехала не в монастырь — она ехала в «деревню», как мама называла бабушкин дом, куда после маминой смерти больше никто не ездил, и о котором даже не вспоминали.
В старой маминой записной книжке Саша нашла телефон соседки. И позвонила, прежде чем отправиться в путешествие.
Ярослав вернулся, когда она уже договорилась о встрече и заказала на утро такси, злой, недовольный, шумный, каким обычно и был Ярос. Отец вернулся домой буквально перед ним.
Никто из них и не думал ни о чём ставить в известность Сашу. И она не горела желанием никого из них видеть, но имела неосторожность спуститься в кухню, чтобы сделать себе бутерброд до того, как они устроили скандал в столовой.
— Что значит, тебе срочно нужны деньги? — ревел отец.
Звякали бутылки, лёд, стаканы. Кто из них, что наливал, не успевшая сбежать Саша, прижавшись между шкафами к стене, что разделяла кухню и столовую, не видела.
— Я что мало тебе плачу, или, может, ты недостаточно воруешь, что тебе не хватает?
— Какого чёрта ты поставил лимит на мои операции? — Визгливые нотки в голосе Ярослава. — Если бы я мог снять сам, то ни о чём бы тебя не просил.
— Ты пытался снять сумму больше миллиона долларов? — голос отца сел.
— Да, чёрт побери, да! — дёргался Ярослав. — Мне нужно в пятнадцать раз больше.
— Пятнадцать миллионов?!
Саша откусила бутерброд и начала активно жевать, не зная, что и думать.
— Ты решил купить недвижимость за рубежом? — предложил отец, наверное, самое безобидное, что пришло ему в голову.
— На хрен она мне там, — огрызнулся Ярослав.
— Тогда на что ты хочешь потратить такие деньги? — голос отца леденел, становясь глуше, бесцветнее.
— Вернуть долг.
— Ты задолжал мексиканской мафии? — поразил Сашу отец, что ещё способен был шутить.
— Я задолжал казино. И у меня есть три дня, — равнодушно отмахнулся Ярос. — Поэтому будь любезен перевести эти деньги на мой счёт.
— Или что? — уточнил отец.
— Или ничего, — хмыкнул Гарик. — Просто дай мне деньги, и всё.
— И давно ты играешь?
— Давно. Какая разница. — Снова забулькала жидкость, наполняя явно бокал Ярослава. — К чему эти вопросы?
— К тому, что в казино позволяют играть в долг только клиентам, которые у них на хорошем счету, то есть оставляют там баснословные суммы.
— И что? — хмыкнул Ярослав. — Имею право тратить деньги на что хочу.
— Имеешь. Но с одной поправкой — свои деньги. Свои деньги можешь тратить на что угодно. Но у тебя нет пятнадцати миллионов долларов.
— Ну нет, значит, будут. Хватит, пап. Просто переведи деньги и разойдёмся. Для банка это не такая уж и большая сумма, чтобы ты пучил глаза и делал вид, что это трындец как для тебя важно.
Стакан резко ударил о стол. Зазвенели бутылки. Саша вздрогнула. Едва сдержалась, чтобы не закашляться — бутерброд встал поперёк горла.
— Я сам свяжусь с казино, — ответил отец. — Где ты играл?
— Так даже лучше, — оживился Ярослав и, наверное, дал отцу визитку казино, а, может, управляющего. — Спокойной ночи!
Его шаги отчётливо зазвучали по мраморному полу столовой. Но отец его окликнул:
— Разве я тебя отпускал?
— Ой, ладно пап. — Саша даже ясно представила, как Ярослав при этом скривился. — Я устал. Пойду спать. Завтра поговорим.
Тон его означал, как и всегда: всё равно ты мне ничего не сделаешь.
— Ко мне приходил Давид Гросс, — сказал отец. Саша напряглась.
Когда отец изложил Ярославу суть их разговора с владельцем «ТОР-Групп», его требования, и всё, что узнал от Саши, тон Ярослава ни капельки не изменился.
— И что? — спросил он. — Ну, пошли к нему Сашку снова. Поменяй её на свою винокурню, делов-то.
— Ты не понял, сын…
— Да что тут понимать, пап, — перебил Ярослав. — Просто разберись с этим, и всё. Как ты обычно это делаешь. Ну кто такой этот Давид Гросс? Обиженный клиентишка? На каком основании он вообще диктует тебе условия? Пусть валит. Всё, я спать!
— Ярослав!
— Я сказал: я — спать! — рявкнул тот, и шаги его стихли в коридоре.
Что-то есть резко расхотелось. И прятаться тоже.
Саша вернула надкушенный бутерброд на тарелку и вышла в столовую.
Отец стоял у окна.
— Знаешь, чего я не пойму? — сказала она. — Чем ты так перед ним провинился, что с детства позволяешь вытирать о себя ноги?
Отец посмотрел на неё как на пустое место.
— Нет, меня это касается. Я твоя дочь. И я тоже живу с этим уже двадцать лет. Что ты сделал?
Отец выдохнул. Повернулся к бару. На удивление твёрдой рукой налил себе выпить.
— Я убил его мать, — ответил он. — Она погибла по моей вине. — Он залпом выпил.
Саша кивнула. Насколько она помнила, первая жена отца погибла в автокатастрофе, в которой никто был не виноват. Гружёную фуру, что спускалась
