— Явилась, — прошипела она. Прям как змея. — Нашлялась?
— Даже если так, то что? — спокойно спросила я, чувствуя какую-то обиду от ее слов.
— Ах ты, тварь неблагодарная! Еще со мной будешь пререкаться? — она замахнулась на меня полотенцем.
— Пошла бы ты, бабуль, — огрызнулась я, увернулась и нырнула к себе в комнату. Хлопнула дверью перед ее носом.
И чего она меня так взъелась? Положив сумку с учебниками, я достала вещи, чтоб переодеться. В этот момент без стука открылась дверь. В комнату влетела мама. Злая, с бешеными глазами и заплаканными глазами.
— Ты как с бабушкой разговариваешь? Тварь неблагодарная!
— Мам, ты чего?
— Чего я? Болтаешься непонятно где, а приходишь сюда, чтоб оскорблять? Быстро извинилась перед бабушкой!
— Не собираюсь, — ответила я. — Нечего меня было с порога оскорблять.
Пощечина. Хлесткая. Болезненная.
— Быстро подошла к бабушке и извинилась! Ты ей ноги должна целовать, а не поганую пасть открывать! — сказала она. Тихий злой голос прошелся по нервам. Я приложила ладонь к щеке.
— За что? — спросила я.
— Такая тварь иного не заслуживает, — так же тихо сказала мама. Такая злость и ненависть была в ее словах, что я даже не усомнилась в них.
Схватив сумку, я вышла из комнаты. Сапоги и куртку я одевала уже на лестнице. Уйти. Сбежать. Куда угодно. Лишь бы не оставаться дома.
А на улице опять шел дождь. Холодный и противный дождь, который превращал выпавший снег в неприятную кашу. Я попыталась позвонить папе, но у него телефон не отвечал. Он был вовсе выключен. После этого я набрала Тане. Она разрешила пожить у нее некоторое время.
Таня снимала комнату в коммунальной квартире. Не особо хорошее место, но это лучше, чем оказаться на улице. Я думала, что я могу у нее поплакаться, но Таня решила: слезам не место. — Сегодня мы с тобой поедем на вечеринку, — сказала Таня.
— Зачем? — Чтоб отдохнуть и хорошо провести время, — сказала она. — Я не дам тебе тут реветь и себя жалеть.
— Я не понимаю, почему все это произошло. За что они так со мной? — сказала я, вытирая слезы.
— Без разницы. Настроение плохое, на работе проблемы. Забей. Сегодня злиться, а завтра будет в хорошем настроении, — отмахнулась она, доставая косметичку и вытряхивая из нее палетку и тушь. — Давай мы тебя приведем в порядок. Сделаем товарный вид и пойдем развлекаться.
— Она меня ударила.
— Меня мать с ремнем встречала. Ничего, пережила, — сказала Таня. — Это все такая ерунда. Не могу понять, чего ты так переживаешь? Ну, цапанулись. Бывает.
— Думаешь?
— А почему нет? Нормально все. В семье не может быть ничего идеального. А пока ты думаешь, мы хорошо проведем время.
Я сомневалась, что это хорошая идея. С Таней я пусть и дружила, но в ее компанию не ходила. Обычно ее приключения были весьма специфическими. Но после рюмки коньяка, по которой мы выпили, чтоб успокоиться, захотелось приключений. Все было как вчера, когда я напилась с Борисом. Этот вечер был еще необычнее, чем предыдущий. Было такси. В такси мы с Таней смеялись. Почему-то нас веселила осень. Мы вспоминали, как один раз промокли по дороге в школу. Тогда колготки покрылись грязными капельками. Недолго думая мы с ней тогда сняли колготки и пошли без них. Почему это было смешно? Не знаю. Наверное, это было нервное.
— А куда мы хоть едем? — спросила я.
— Один мой знакомый устраивает вечеринку. Мы составим им компанию, — легкомысленно ответила Таня. — Не бойся. Там никто не кусается.
— Будем надеется, — ответила я, почувствовав, что эта авантюра может закончиться неприятностями. Я отмахнулась от этих мыслей. Хотелось думать, что этот день должен закончиться хорошо. Не могла же черная полоса длиться вечно.
Квартира на первом этаже. Хороший ремонт. Тихая музыка. Трое мужчин. Накрытый стол. Бутылки с вином и водкой. И мужчина со знакомой улыбкой. Таня сразу начала шутить. Мужчины ее поддержали. А я смотрела на мужчину, с которым перемигивалась на остановке, и улыбалась, чувствуя себя глупой дурочкой.
— Вот мы и встретились, — сказал он. — Я начинаю верить в судьбу.
— От которой не убежишь? — выдавила я. Он подошел ко мне. Взял руку, чтоб преподнести к губам.
— Никита.
— Ира.
— Очень рад знакомству, — сказал он.
— Взаимно.
Компания подобралась довольно взрослая. Им было около тридцати пяти — тридцати семи. Никита преподавал в моем институте физику. Здание института было большим. Факультетов было много. Из-за этого мы раньше с ним не пересекались. Его друзья работали в торговле. Весьма расплывчато, но никто и не собирался их допрашивать. Нс с Таней окружили вниманием. Никита постоянно мне подливал вино. Шептал комплименты. От этого внимания загорались щеки. Таня была права: я забыла о родителях, о Борисе. Меня больше ничего не волновало. Я не была против его объятий. Даже поцелуй со вкусом алкоголя не вызвал раздражения. Он был сладким. Волнующим. Нежным.
Телефон. Я вначале и не поняла, что это мой телефон так разрывался. Я хотела скинуть звонок, чтоб ни с кем не разговаривать в таком состоянии, но это был Борис. От него же просто так было не отделаться.
Звонок я скинула. Написала, что занята. А в ответ получила, что если не приму вызов, то он ко мне приедет.
— Мне надо поговорить, — сказала я, выбираясь из объятий Никиты.
— Кто там до тебя домогается? — рассеянно спросил Никита.
— Так. Ерунда, но ответить надо.
Я вышла из комнаты. Зашла в ванную. В зеркале отражались покрасневшие щеки, блестящие глаза и почему-то растрепанная прическа. А Борис настаивал на видеозвонке.
— Говорю же, что мне сейчас некогда, — сказала я.
— Уж пять минут ты в состоянии мне уделить, — возразил Борис. — Мы с тобой не общались целый день. Как у тебя дела? — Развлекаюсь. В загул ушла.
— И где твой загул проходит?
— В компании с Таней. Сам же сказал, чтоб я дома не сидела.
— Девичник или с мальчишками? — А тебе какое дело? — огрызнулась я.
— Значит, мальчики там присутствуют, — ответил Борис. Довольно улыбнулся. — Захочешь уйти, то позвони мне. Заберу тебя.
— А чего мне уходить? Здесь весело, — сказала я. — Или будешь мне читать лекцию о поведении?
— Не буду. Развлекайся. Свитер задери.
— Зачем?
— Хочу увидеть твою грудь. Чего ты растерялась? Или решила поиграть в скромницу?
— Не вижу в этом смысла.
— Если ты его не видишь, то это не значит, что его нет. Свитер задери.
Я вздохнула. Все же мне было стыдно это делать, но и стыдиться было глупо. Вчера я вела себя расковано. Лежала рядом с ним без одежды. Не была против того, чтоб он меня ласкал. Так почему бы и не выполнить его желание? Алкоголь гулял в крови. Мне было весело и легко. Я задрала свитер. На мне все еще было кружевное белье, которое купил Борис. Кружева закрывали грудь, но мне казалось, что они ничего не скрывали.
— Пройдись ладонью.
— По лифчику?
— Можешь и грудь приласкать. Покажи мне свою красоту, — сказал Борис.
В зеркале отражалось мое бесстыдство. Пальцы забрались под кружева. Почему-то они были холодные, а вот грудь была теплой, если не сказать горячей. Из-за резонанса температур сосок встал. Превратился в тугую горошину. Стоило на него надавить, как по телу прошлась приятная дрожь, от которой во рту все пересохло. Я забыла о Борисе. Мне нравилась эта ласка. Из-за нее хотелось сжать ноги. Между ними внутри все щербило. Возбуждение прошлось иголками по коже.
— Какая ты сегодня горячая! Я бы тебя сейчас заласкал.
— Но тебя здесь нет, — прошептала я.
— Ты и сама справляешься. Поласкай себя между ног.
— Я в гостях!
— Это кого-то из нас волнует?
— Нет, — ответила я, понимая, что это правда.
— Тогда чего споришь? Делай.
Он приказывал. Именно приказывал, а не просил. Я забыла о возмущениях, расстегивая пуговицу на джинсах. Мне хотелось большего, а Борис не только этого не запрещал, но и подговаривал.
