— Нравится? — спросил Борис. А я не могла ответить. Только минуту спустя, когда я смогла перевести дух, то поняла, что произошло.
— Ты искуситель! Это же…
— А вот теперь иди развлекаться дальше, — сказал Борис.
— Ты…
— Хороший тип. Звони в любое время.
Он улыбнулся и отключился. Я рассмеялась. Включила воду. Хотела умыться, но потом передумала. Косметика осталась в комнате. Голова кружилась. Опьянение. Держась за стену, я пошла в сторону комнаты. Музыка. Таня целовалась с одним из друзей Никиты. Я не запомнила, как их зовут. Меня они совсем не интересовали. А сейчас один целовался с Таней, а другой расстегивал ей джинсы. Она не сопротивлялась, а только приподняла бедра, чтоб второй тип снял с нее джинсы. Они ее ласкали. Целовали. Пока один раздевался, другой продолжал ее ласкать.
— Уже развлекаются? — обнимая меня со спины, спросил Никита. — Присоединимся?
— Я не могу, — прошептала я.
— Почему? — спросил он, целуя меня в шею. Я с удовольствием откинулась в его сторону. Нужно было отвернуться, чтоб не наблюдать за Таней и двумя мужиками, но я была в таком шоке от увиденного и в таком возбужденном состоянии, что не могла оторвать от них глаз. Это все было пошло и безнравственно. Соблазнительно.
— Я девственница.
— Это легко можно исправить, — сказал он, забираясь ладонями под моей свитер. — Ты же этого хочешь?
Глава 9
— Не знаю.
— Хочешь, но боишься в этом себе признаться. Ты ведь для этого сюда пришла? Знаю, что ты хорошая девочка. Чувствую это. Но ведь ничего плохого не будет. Мы же не хотим причинить тебе зла, — прошептал он. Его ладони гладили тело. Ласково, нежно, притягивая к себе. — Это же все хорошо.
— Хорошо, — согласилась я.
— Вот и правильно, — ответил Никита. — Иди сюда.
Он развернул меня к себе. Обнял и накинулся на мои губы так резко, что я не ожидала. Нежность пропала. На ее место пришла агрессивная страсть. Он терзал мои губы, прикусывал их, то и дело скользя языком ко мне в рот, чтоб там встретиться с языком и вновь вернуться к губам. Мне было больно. Я хотела отодвинуться, но Никита мне этого не дал сделать. Он обнял меня, чтоб я оказалась в кольце его рук. Раньше мне казалось, что это романтично, но сейчас показалось, что романтики в этом никакой, а скорее плен, чтоб я не убежала. Ноги начали подкашиваться. Алкоголь гулял в крови. Постепенно тело начало откликаться на его действия. Взгляд то и дело возвращался к тому разврату, который царил на диване. Таня и мужчины уже разделись. Один из них лежал на диване. Таня стояла на коленях, положив лицо между его ног и старательно облизывая его член, а в этот момент второй трахал ее, хлопая по ягодицам. Еще недавно я бы пришла от этого в ужас, но сейчас я не видела в этом ничего плохого. Может потому что в этот момент я сама была частично без одежды. Что в этот момент я сама выглядела распутной девкой, которая была рада отдать тело в чужие мужские руки. И чего я сомневалась? Надо было расслабиться и получить по максимуму удовольствия.
Я обняла Никиту за шею, прижимаясь к нему. Он же держал меня к косяку, закидывая ногу к себе на бедро. Его ладонь гладил мой ягодицы, сжимая до боли. Я почувствовала, как нога подкашивается. Никита схватил меня под ягодицы, чтоб поднять над полом. Пришлось обхватить его ногами и руками, чтоб не упасть. Меня трясло от поцелуев. Тело уже захватывало привычное ощущение, которое прошлось щекоткой. Возбуждение проявилось в пересохших губах. В каком-то головокружении. Я закрыла глаза, давая ему возможность утащить меня почему-то на кухню. Подоконник. Он стянул с меня джинсы. Телефон упал на пол, но никто про него и не подумал. Никита на миг оставил меня одну, чтоб стянуть с себя брюки. И тут же занять место между моих ног. Толчок. Я поддалась назад, но Никита крепко прижал меня к себе.
— Больно.
— Терпи. Всегда так.
— Не хочу терпеть!
Я попыталась оттолкнуть его, но не получилось. Он крепко держал меня, врезаясь членом между моих ног. Чтоб я не кричала, Никита зажал мне рот ладонью. Боль. От боли я расплакалась. Чуть не укусила его за ладонь. Я знала, что мне будет больно, но не ожидала, что настолько. Он не прекращал. А потом я успокоилась. Растворилась в боли. Повисла на мужчине мешком.
— Давай-ка поменяем позу, — стаскивая меня с подоконника, сказал Никита. Развернул к себе спиной. Вновь вошел внутрь. Наверное, в какой-то момент, меня отключило. Очнулась я на диване, завернутой в простыню. Из жизни выпал кусок жизни, в котором я каким-то путем приняла душ и теперь пила вино, закусывая бутербродом с колбасой. Танька смеялась. Какие-то шутки.
— Жива? — спросил Никита. Милая улыбка. Ласковая. Все же он был красивым мужчиной. Настолько красивым, что я была готова простить ему все что угодно.
— Вроде да, — ответила я. Кто-то обнял меня за плечи.
— За это надо выпить!
Пить я не хотела, но поддалась всеобщему веселью. Было как-то неприлично возражать и чего-то из себя строить. Пили все. А я хотела стать частью этой компании. Веселой, беззаботной компании, растворившейся в инстинктах и утонувшей в пошлости. От алкоголя щипало потрескавшиеся губы. Они все время пересыхали. Я их облизывала, а кто-то из мужчин принял это за приглашение к продолжению.
Из-за алкоголя я плохо понимала происходящее. Явно уже перешла какую-то стадию, где разум лишь частично фиксировал события, но не отдавал им отчета. Вот кто-то лапает меня за грудь. Кто-то раздвигает мои ноги. Целует в губы. Я не хотела, чтоб со мной поступили так же, как с Таней. Мне нужен был лишь один мужчина: Никита. Но при этом я пыталась ответить на поцелуй, но получалось слабо. С трудом удавалось шевелить губами. Чего-то бормотать. Смех. Они смеялись. Смеялись над моим желанием быть только с Никитой. Я хотела выбирать и имела сегодня на это полное право. Это был мой день.
И вот я вновь чувствую, как он входит в меня и одновременно вижу его лицо. Красивый взгляд. Он улыбался мне так, как будто я одна-единственная на этом свете. Его сильные руки легко заставляли подниматься и опускаться мой зад. При этом было такое ощущение, что он меня словно протыкал своим членом, насаживал на него, как на острую палку. К боли можно привыкнуть в объятьях любимого человека. И мне казалось, что я любила Никиту. Что ждала его всю жизнь и наконец встретила именно сейчас. Мне так было важно ему это сказать, что я быстро зашептала признание, словно пыталась доверить ему самую важную тайну, распирающую меня изнутри. Он мне признался в ответ. Внутри все разорвалось многочисленными искрами фейерверков.
Я видела, как он мне улыбается. Мы верили в это. Здесь и сейчас у нас не просто секс, а именно любовь. Высшее чувство, которое не подвластно разуму.
В последний момент он меня крепко сжал. Его член распирал меня, чтоб взорваться эмоциями. Кто-то стал мять мне грудь, предлагая мне присоединиться к Тане и другим, но мне не хотелось. Я подумала, что Никита меня им отдаст на растерзание, предав нашу любовь, но он этого не сделал. Обнял меня. Сказал, что никому не отдаст. И я поверила.
Он записал мой номер телефона. Обещал, что обязательно мне позвонит. Мы будем встречаться, потому что я ему понравилась. Это любовь. Настоящая любовь, которая растопит любые снега. Волшебная ночь, которая никак не хотела заканчиваться. Мне было хорошо, как в сказке. Я несла бред. Над этим бредом смеялись. Мужчины подбивали меня на всякие пошлости. Я смущалась. Краснела.
А потом комнату заволокло дымом. Я натянула чьи-то джинсы. Футболку. Босиком я выбежала в подъезд. Где-то был пожар. Дышать было невозможно. Но мы чудом выбрались на улицу. Пожарные машины. Суета. Я босиком. На третьем этаже огонь вырывается из окон. Никита посадил меня в такси. Спросил мой адрес. Я не хотела возвращаться домой. Знала, что мама будет ругаться, но Танин адрес вылетел из головы.
Я оказалась в сложной ситуации. Зачем-то назвала адрес Бориса. Помнила его смутно, но ведь помнила. И только когда машина тронулась, то я поняла, что держу в руках телефон. Как я его схватила во время неразберихи? Без понятия, но ведь схватила!
