себя. Не успел. Мне резко стало плохо. Еда попросилась наружу. Аяз схватил меня, посадил в машину, и мы уехали.
И теперь… Стою тут. Снова не знаю, что делать. Опять путаница и начальная точка моего отправного пути, в которую я вернулась и теперь не могу уйти с неё.
Я всё расскажу Аязу. Про бесплодие, про ту ночь. Кто был тем, кто повинен во всём этом. А потом попрошу его поговорить с отцом, чтобы тот отстал от меня.
И уйду. Чтобы не рушить жизнь нам обоим. Да я не смогу рядом с ним находиться!
Я такой себя грязной чувствую…
От этого даже стоять не могу. Отрываюсь от раковины и с трудом выхожу из ванной. Мы с Аязом только недавно приехали домой. И я первым делом метнулась в ванную, лишившись завтрака.
Выхожу, собираюсь с силами. Направляюсь в гостиную. Аяз сидит на диване. И, видя меня, спешно и даже нервно блокирует телефон. Встаёт с дивана и осматривает меня с ног до головы.
– Ты в порядке?
– Вполне, – говорю безжизненным тоном.
– Тебя стошнило. С этим не шутят. Поедем в больницу.
Я и так собираюсь туда через час. Записалась к гинекологу из-за некоторых болей внизу живота. Хоть и ничего страшного, но… Подстрахуюсь, учитывая, что со здоровьем у меня проблемы.
– Ничего страшного, – опускаю взгляд в пол. – Нам нужно с тобой поговорить.
– И о чём же?
Я набираю в лёгкие воздух.
– Я не выйду за тебя замуж. И вместе мы быть не сможем.
* * *
Несмотря на разбитое состояние, я еду в больницу. Аяз, услышав правду – тут же выбежал из комнаты. Оставив меня одну. Без какого-либо ответа.
Я сказала ему всё. Про день, когда всё внутри меня сломалось. Кроме одного… Промолчала, кто на самом деле повинен в моём бесплодии. Не знаю, почему не сделала этого. Страх сковал горло, что я не смогла выдавить это имя. А в остальном я выпалила всё как на духу.
И сказала, что из-за бесплодия я не смогу подарить ему ребёнка, которого он так хочет. А он хочет. Когда Амир спрашивал, почему мы выбрали квартиру в том районе… Я уже ответила на его вопрос. Для детей всё рядом. Школа, садик
И когда Аяз услышал правду, я думала… Он скажет хоть что-то.
Типа «Да, ты права. Я хочу семьи. Давай разойдёмся»
Но он не сказал ни слова.
Посчитал грязной? Ведь первым мужчиной у меня был не он.
И даже перестал отвечать на звонки после той ночи, два месяца назад. Хотя у нас и так редко выходило выйти на связь. Неужели он ещё тогда понял, что я не девственница? С утра поэтому и уехал?
Теперь и это не даёт мне покоя!
Но несмотря на всё – я пошла к гинекологу. Низ живота начал тянуть.
Уже сделала анализы и жду результатов. Клиника платная, поэтому жду совсем немного. Врач подзывает меня к себе, и я как в тумане иду в кабинет. Да, я не люблю врачей. И больницы. Но когда дело касается моего здоровья – пересиливаю себя.
Сажусь напротив женщины.
Дежавю какое-то.
Боюсь услышать что-то страшное. Как в те прошлые разы.
– Так, по анализам, – она ищет бумажки. А меня в пот бросает. Я же не умру? – О-о-о.
Этот звук нагнетает.
Я выпрямляюсь и с испугу выпаливаю:
– Что там? – натягиваюсь как оголённый нерв.
– Помните, когда вы приходили в прошлый раз, и я сказала вам, что шансов забеременеть почти нет? – шепчет ошарашено. Что она такое говорит? – Так вот. «Почти». На моей практике такое не впервые, но… Зная, сколько вы прошли…
Я не дышу, когда она бьёт каждым словом.
– Я не понимаю, – нервно смеюсь.
Ираида Алексеевна, мой гинеколог, поднимает на меня свои добрые глаза.
– Ну, Добровольская, хочу вас поздравить. Считайте это либо достижением таблеток, которые вы пили, или же… Чудом. Но я с радостью могу сказать вам, что вы беременны. Можете обрадовать отца.
Амир
Сука! Твою мать!
Как же я хочу поехать за ней и свернуть эту маленькую шейку, которая удерживает эту пустую головку!
Она сделала это специально! Испытывает меня! Раздражает! И пробуждает огонь, которым я хочу спалить всё, даже её!
Не сдерживаюсь, отправляю последнюю бутылку алкоголя в полёт.
Вот же… Несносная, избалованная девчонка!
Я не наседал! Ждал терпеливо! Посылал подарки, цветы, что только ни делал! Иногда срывался, врывался в её квартиру, приставал как последний маньяк, но даже за это потом отправлял какой-то подарок.
Прекрасно понимал, что на неё это не работает, но… Не знал, как подступиться!
И зря я всё это делал.
Иду по осколкам, смотрю на порезанные ноги и ничего не чувствую. Только жажду убивать. Огромную. Настолько, что даже не пытаюсь поехать за ними. Поздно. Они уже дома. Наверняка воркуют. Целуются.
Но не должны. На его месте должен быть я. Я! Как и тогда! В НАШУ, чёрт, ночь те два месяца назад!
Я до сих пор помню эти губы на своём теле. Эти тонкие и стройные ножки, обвивающие меня… Её тяжелое дыхание. Вздымающуюся грудь. И стоны удовольствия, при одном воспоминании о которых дымится в штанах.
Я снова вспоминаю её. Но возбуждения нет. Только злость.
Она тоже будет зла, узнав, что тогда в их постели был я. Не Аяз. Но мне плевать. Она – моя.
Опускаюсь на диван, запускаю пальцы в волосы и едва не выдираю их из своей головы.
Зря я медлил. Пытался подступиться к ней. Аяз всё испортил. Опять. Он не должен был прилететь. Но прилетел. Да я даже разрешил его бабёнку с ребёнком отвезти с собой! Отдохнуть! Он все два месяца жил там, гулял с дочерью, работал. А что теперь? Делает предложение МОЕЙ Еве?
Да надо было действовать, как всегда! Взять силой, закинуть на плечо и просто забрать! Нет, мать твою, я решил побороться! Задобрить!
Всё, хорош! Унижался как сопляк! Доброго Амира больше нет!
Из-за злости и пара из ушей не замечаю, как дверь со звонким стуком бьётся о стену.
Кто ещё??
– Я убью его! – кричит Аяз, врываясь в мой кабинет.
Я сам готов тебя убить!
– Кого? – цежу сквозь зубы. Сын разъярён настолько, что даже не замечает гору осколков на полу. Спокойно проходит мимо и ходит из стороны в сторону, как ужаленный.
– Урода, который над Евой надругался! И из-за которого она детей иметь не может!
– Что? – его
