Я ошибалась, когда подумала, что он не будет их присылать.
Саидов просто не появляется.
Но это, если честно, заботит меня во вторую очередь.
Аяза нет несколько дней! Он не выходит на связь!
Что это значит?
Дёргаюсь как параноик от звука сообщения. Хватаю телефон с журнального столика и бегло читаю по буквам. Аяз пишет.
«Малышка, прости, у меня проблемы с телефоном, не могу почему-то до тебя дозвониться. Я сейчас в Барселоне. Срочно пришлось уехать несколько дней назад. Приеду, как смогу. Я позвоню тебе вечером ещё раз».
Я выдыхаю, читая эти строки.
Так, значит, у Амира получилось… Аяз в Барселоне. Я здесь.
И…
Внезапный звонок в дверь заставляет выронить телефон из рук.
Я поднимаю его, прижимаю к груди, спешу к двери. Смотрю в глазок, а там курьер. Опять от Амира. Открываю двери уже по привычке.
– Доставка, – говорит молодой парнишка. Я выхватываю коробку из его рук. Если там конфеты – раздам детям во дворе. Если одежда… Я уже отложила столько вещей для Аси, что они не влезают в коробку. – Отправитель попросил открыть его, прежде чем выкидывать.
Я хмурюсь, услышав это.
Что там особенного такого? Чистосердечное признание?
Закрываю перед курьером дверь и иду на кухню. Ставлю коробку на стол. Открываю, и какой-то трепет вперемешку с удивлением ударяет прямо в район солнечного сплетения.
Поднимаю свою слегка потёртую сумку, которую у меня выдернули. Моя, родная. Всё на месте.
Краем глаза замечаю вылетевшую из-под неё бумажку. Читаю бегло буквы, боясь прочитать там что-то страшное.
«Вор передал тебе искренние извинения и был наказан»
Выдыхаю, выпускаю сумку из ослабевших рук. Он ведь сказал, что разберётся с ним. И, кажется, сделал это…
И я не знаю, что пугает меня больше. Наказание того парня, либо то, что Амир никак не хочет останавливаться.
Два месяца тянулись долго, мучительно. Настолько, что не верю, что сейчас стою в аэропорту и жду с нетерпением Аяза.
Всё время, что он был в Барселоне, мы переписывались… Редко. Даже не звонили по телефону. Мы вроде нашли способ общаться, но Мирзоев постоянно был в работе. Несколько раз в неделю писал мне сообщения с пожеланием доброй ночи. И желал удачного дня.
– В нетерпении? – усмехается Саидов рядом со мной.
– Да, – говорю честно. Амир без сына перешёл все границы. Часто наведывался к нам в квартиру. Несколько раз открывал её своим ключом. Который я у него забрала. Чисто случайно. Когда он пригвоздил меня к стене и начал целовать шею. Жаль, что на тот момент засосы Аяза прошли. Жаль.
Меня даже не спасла дача. Не спасли ночёвки у подруги, с сестрой. Он находил. Как маньяк. Следовал за мной по пятам. Наблюдал издалека.
И теперь я с нетерпением жду его сына.
Выглядываю из-за других людей и замечаю знакомую макушку.
Улыбка сама растекается по лицу.
Я почти вприпрыжку бегу к нему, но застываю на месте, видя его хмурое лицо. И тут же становится не по себе. Драные кошки скребут острыми когтями по груди.
Мирзоев поднимает взгляд, наконец улыбается и спешит к нам быстрым шагом.
– Отец!
Уголки моих губ быстро летят вниз.
Значит… Отец. Мы не виделись два месяца после той ночи, а он… Вот так вот? Мы ведь это ни разу не обсудили ещё. У него постоянно не было времени. А я… Мучилась.
Для меня это важно. Очень. Спустя столько времени позволила мужчине такое. Да, злость вела. Ненависть. Но ведь Аяз… Я впервые мужчине доверилась. А он…
Мирзоев первым обнимает отца.
И только потом подходит ко мне, дотрагивается губами до виска.
– Малыш, я скучал.
Малыш…
– Я тоже, – натянуто улыбаюсь.
Но не зарываюсь в его грудь. Ничего не делаю. Моментом отрезает. Всё желание, силы падают вниз.
– Как самолёт? – выдавливаю из себя, начиная чувствовать себя нехорошо. Я чувствую себя здесь чужой. Третьей лишней.
– В норме! – восклицает. – Немного устал, но сегодня я весь твой.
– Поедем домой? – хочу быстрее убраться отсюда. Потому что взгляд Амира на себе ловлю. Смотрит на меня, гипнотизируя и испепеляя бушующим огнём. – Я приготовила твой любимый жульен.
– О-о-о, – восторженно произносит. – Да, давай, но сначала… Погоди. Я ждать больше не могу, Ев.
– А? Чего ждать? – недоумеваю, отвлекаясь от Саидова. Почему я смотрю на него, хотя приехал Аяз?
Парень делает шаг назад и неожиданно встаёт на одно колено.
Я сглатываю и бегаю взглядом по его довольному лицу. Перестаю дышать.
Аяз достаёт красную бархатную коробочку. Раскрывает её.
– Ева, прости, что уехал без предупреждения, оставив тебя одну. Я хочу извиниться. И больше никогда от тебя не отдаляться. Связаться с тобой на всю жизнь. Ты выйдешь за меня?
Воздух пропадает от одних только слов.
А пол под ногами будто рушится.
Не от слов Аяза.
А от взглядов других людей. Толпа идёт, смотрит на нас. Люди наблюдают. Ждут. И улыбаются.
Амир стоит за спиной Мирзоева.
И я неосознанно поднимаю взгляд именно на него.
Вижу выражение его лица, от которого лёгкие стягивает невиданной силой. Заглядываю в его глаза, вспыхивающие странным безумием.
Краем глаза цепляю сжатую челюсть. Напряжённую фигуру. Руки, скрещенные на груди. Кулаки, сжимающиеся от гнева.
– Ева? Так ты согласна?
* * *
Спустя несколько часов
Я тяжело дышу, склонившись над раковиной. Я должна рассказать всё Аязу. Должна. А ещё лучше всё закончить. Я дура, раз решила такими способами избавиться от Амира. Я не подумала о чувствах Мирзоева, который мне ничего не сделал. Ничего!
А я так с ним поступила!
Использовала как щит перед отцом.
И пару часов назад я сказала «да». Не желая того, не думая ни о чём. Увидела глаза Амира в этот момент. Его состояние.
Всё затуманилось, а в голове словно звон колокола били только одни слова.
«Сделай ему больно».
«Как и он тебе тогда».
И я согласилась. Хотя не планировала этого! Никогда!
Была уверена в своём слове даже в тот момент, когда Аяз встал с колена, протянул кольцо к моей ладони. А я смотрела только на Амира.
Он стоял, не шевелясь. Но даже несмотря на это я видела, насколько чудовищно он зол.
Я ожидала всего. Но не того, что он, стиснув зубы, продолжит прожигать меня глазами. Как статуя.
И тогда я боялась, что шевельнувшись – он кого-нибудь убьёт. Вокруг него словно витала жажда убийства. Которой я совсем не понимаю.
И не знаю, что случилось бы, когда он пришёл в
