Алисса сделала еще одну торопливую затяжку, затушила окурок в фаянсовой конфетнице и стала нервно расхаживать по комнате.
Нужна идея. Яркая идея.
Она подошла к застекленным дверям, занавешенным шелковыми портьерами, и выглянула на веранду. Затем решительно направилась в ванную, на ходу снимая драгоценности. В голове поднялся целый рой мыслей. Душевая была окружена стенкой из полупрозрачного стекла. Наклонившись, Алисса пустила воду. «Думай! — приказывала она себе. — Шевели мозгами!» Она разделась, оставив одежду горкой лежать прямо на полу. Сунула руку под струю воды. Теплая.
Атланта не Нью-Йорк. И не Вашингтон. Но, может быть, пришла самая пора показать всей стране — да что там стране, всему миру! — что Атланта тоже не пустышка. И является чем-то большим, нежели просто место, где транзитные пассажиры пересаживаются с самолета на самолет. А если и действительно это место пересадки — так что с того? Алисса не дурочка, она прекрасно знала, что, если лгать много и долго, рано или поздно все в это поверят. И к черту надвигающуюся Олимпиаду! Своей славой Атланта будет обязана не Играм, а Алиссе Пэйдж!
Она пошарила в плетеной корзиночке с косметикой и гелями, которая стояла на длинном туалетном столике, и вынула флакон с натуральным очищающим лосьоном. Хорошо еще, что здесь стеклянные флаконы, а не пластиковые с казенными гостиничными бирками.
Поставив флакон на столик, она посмотрела на себя в зеркало. Начать можно будет с Тэда Тернера и Джейн. Можно будет попытаться если и не заручиться их поддержкой, то по крайней мере вписать их имена в список гостей. Тернер в конце концов звезда Атланты. Кто-то даже называл его спасителем города. И Джейн. Ее голливудские связи, прямо скажем, не помешают.
Она плеснула немного лосьона себе на руки и стала растирать тело. Голливудские связи сделают больше, чем «Светская хроника» в «Таун энд Кантри». Событие получит рекламу в бульварной прессе, в шоу Робина Лича. Может, еще где-нибудь. Она уже представляла себя позирующей в бальном платье перед фотообъективами репортеров.
Только Алисса собралась войти в душевую, как зазвонил телефон. Она замерла и стала оглядываться по сторонам. Аппарат стоял на мраморной подставке ванны.
Раздался новый звонок.
«Ничего себе! — подумала она, рассмеявшись. — Может, это Тэд Тернер с Джейн, а?»
Подойдя к ванне, она сняла трубку. Но это были не Тернеры. Это был Роберт.
— Девочки сообщили мне, где тебя можно найти, — сказал он.
— Я им за это очень благодарна.
— Алисса, нам надо поговорить.
Прижав трубку плечом к уху, она продолжала растирать тело очищающим гелем. Как он посмел звонить ей сюда? Сейчас? Как он посмел прервать своим звонком прекрасную сказку, о которой она мечтала уже так давно?
Она услышала, как он тяжело вздохнул на том конце провода.
— Ты вернешься? — спросил он наконец.
— В Атланту? Или к тебе?
— Я имею в виду и то и другое.
— Ума не приложу, зачем я тебе нужна, Роберт. — Нервно сглотнув, она добавила: — Как выясняется, женщины не в твоем вкусе.
— Алисса… прошу тебя. Позволь мне объясниться. — Она промолчала. — Мне очень тяжело, — проговорил он.
«А мне легко?»
— Я слишком долго носил в себе это бремя. Слишком долго.
Она обвела глазами ванную комнату: телесного цвета керамика, золоченые краны. Задержавшись взглядом на биде, вспомнила и порадовалась тому, что недавно установила это удобство в своей собственной ванной. Дома.
— Алисса, ты нужна мне.
— Сомневаюсь, — выдавила она. — Мне уже сорок два, Роберт. Вероятность того, что у меня еще вырастет член, исчезающе мала.
На этот раз промолчал Роберт. Впрочем, Алисса почти физически почувствовала, как он весь съежился от этих ее слов.
— Роберт, мне надо идти. У меня за обедом назначена встреча, — соврала она и повесила трубку.
Алисса вернулась в ванную, зашла в душевую и прикрыла за собой стеклянную дверь. Пустив воду, она бессильно привалилась к стене и дала волю слезам, которые ручьем побежали по ее щекам, проникая под кожу и добираясь до самых потаенных уголков ее души. Видения сказочного вечера, бального платья, ослепительных фотовспышек репортеров исчезли. Вместо этого перед ее глазами вновь возникла страшная картина: Роберт лежит на полу в своем кабинете и занимается любовью с мужчиной.
Она провела руками вдоль своего нагого тела, вспоминая давно ушедшие времена, когда муж прикасался к ней здесь, здесь и здесь… Она живо помнила прикосновения к себе его чутких, исцеляющих рук. Значит, в нем не было страсти? Было больше заботы, чем желания? Но неужели это ничего не значило для Роберта? Неужели ее тело с самого начала вызывало в нем отвращение? Неужели секс с ней был всего лишь исполнением супружеского долга?
Теперь эти руки прикасаются к мужчине, пробегают по мощной мускулистой груди, зарываются в мягкие волосы ниже пупка, обхватывают крепкую розовую плоть и двигаются вверх-вниз?..
Они уже много лет не имели сексуальных отношений, но тогда, когда имели… неужели уже в те времена Роберт занимался любовью с мужчинами?..
Она отдернула от себя руки и, закрыв ими лицо, зарыдала. Почему он с ней так поступил? Как так вышло, что она не смогла удовлетворить его? «Какого черта его потянуло к мужчинам?!»
Алисса оплакивала утрату той ниточки, связывающей ее с мужем, которой, как она теперь подозревала, возможно, никогда и не было. Она оплакивала ноющую пустоту в своем сердце. Ей стало ясно, что она с радостью откажется от всех своих грандиозных светских замыслов, от фоторепортажей, от своего громкого имени в обществе и от всего остального, если только взамен почувствует, что любима. Она взяла в руки свои груди и стала медленно ласкать их, нежно массируя соски до тех пор, пока они не отвердели. Внизу живота стало разливаться тепло…
И в следующее мгновение, впервые за долгое время, ей страстно захотелось ощутить на себе прикосновения того человека, который когда-то по-настоящему любил ее. Прикосновения Джея Стоквелла.
Зу скучала без Марисоль и Скотта. И Уильяма. Уильям… Она отставила в сторону блюдо с уже увядшими овощами. Их принесли к ленчу, и они были сочными, хрустящими, зелеными, но с тех пор прошло уже несколько часов. Последние два дня Зу почти ничего не ела, но по-прежнему чувствовала себя толстой. Может, из-за того, что она не утруждала себя физическими нагрузками, упражнениями? Но она до сих пор боялась покинуть свой номер. Выйти за дверь означало бы выставить себя на всеобщее обозрение. К тому же существовал риск, что ее узнают.
Она поднялась из-за обеденного стола и перешла в другой конец комнаты. На коктейльном столике лежал сценарий, который дал ей Тим Данахи. Зу еще не раскрывала его. Она выехала из Лос-Анджелеса, согревая себе сердце большими надеждами, чувствуя прилив новых сил. Но стоило ей приехать на курорт, как все будто замерло. В голову не лезла ни одна мысль, Зу была не способна сосредоточиться не только на своем ближайшем будущем, но и на конкретной текущей минуте.
