– Думаю, ты прав, Алик. Я пока не могу принять кадровые решения. Нет у меня былой уверенности в себе. А супруга передавала тебе привет из Греции.
– Мы с тобой поработаем над всеми проблемами. Твоя интуиция никогда не ошибалась раньше. Уверен, что и сейчас она не подведет. А тело – очень хороший проявитель интуиции. Я прочту реакции твоего тела, и скажу тебе, что ты сам считаешь правильным. Так что приготовь для меня все возможные альтернативы, какие ты видишь в управленческих решениях, и вместе выберем те, за которые проголосуют твои мышцы.
– Хорошо. До завтра, – сказал Анатолий Игнатьевич, поднимаясь с кресла.
– До завтра, в это же время, – подтвердил Альберт Абрамович.
– Как отдыхается твоей супруге?
– Вчера ходила в горы, прислала фотографии. Силы с каждым днем прибавляются.
– Передавай ей мои наилучшие пожелания, – улыбнулся Альберт Абрамович.
У входа в мэрию Макс и Алекс встретились с Виктором Холливудом. Они обменялись рукопожатиями.
– Меня нет в списке приглашенных, – сказал Виктор. – Не пускают.
– Сейчас исправим эту ошибку, – ответил Макс, набирая номер телефона приемной мэра.
После коротких переговоров, Виктор оказался внесен в список приглашенных, и они вместе вошли внутрь.
На презентацию проекта спортивного комплекса собралось более пятидесяти человек. Кроме чиновников мэрии, депутатов городского совета и представителей общественности, на презентации присутствовали немногочисленные представители основных архитектурных направлений: коробочники и имитаторы.
– У нас есть время пообщаться? – спросил Виктор Холливуд, отводя Макса в угол зала.
– Пять минут, – ответил Макс.
– Вот флешка. Здесь чертежи разработанной моими учеными конструкции, которая будет установлена в центральном стеклянном куполе. Собственно, конструкция уже готова, и через пару дней будет доставлена на строительную площадку в разобранном виде.
– Хорошо. Я вставлю ее в проект, – сказал Макс, беря из рук Холливуда флешку и глядя в его расплывающиеся зрачки.
– Только не удивляйтесь, Макс, – сказал Виктор. – Эта конструкция очень важна. Ради нее, собственно, весь комплекс зданий и строится. Но Вы не сможете догадаться о ее предназначении. А я не могу Вам сказать о нем. Потому что это очень большой секрет.
– Секрет так секрет, – согласился Макс. – Мне пора.
Макс поднялся на сцену к трибуне, проверил настройки проектора, подключил к нему свой ноутбук и сел на стул рядом.
Презентацию открыл первый заместитель мэра. Он произнес короткую невнятную речь, из которой следовало, что мэрия всегда поддерживала архитекторов, и что городу нужны талантливые решения. После этого слово было предоставлено Максу.
– Предлагаемое решение, – сказал Макс, – не является повторением каких-либо архитектурных идей прошлого. Я создавал его как совершенно новую разработку, поэтому представляю ее на ваш суд с некоторым волнением.
Макс показал общий вид спортивного комплекса, и, пролистывая слайды презентации, начал демонстрировать его внутреннюю структуру, сопровождая видеоряд комментариями. На середине презентации в аудитории поднялся шум.
– Это противоречит всем строительным нормам и правилам! – заявил лидер коробочников Сергей Коровьев.
Коровьев носил квадратные очки, давно вышедший из моды кожаный дипломат с царапинами и побитыми углами, и даже пиджак с лацканами в форме прямого угла.
– Но самое главное, проект не может быть отнесен ни к одному стилю, – присоединился к нему представитель имитаторов Вадик Кондалевский, размахивающий в воздухе блокнотом, на обложке которого блестела золотая надпись «Ctrl+C Ctrl+V». – Разве что к модернизму, который мы вообще стилем не считаем. И еще: в проекте нет ни одного следа копи-паста, а это недопустимо. Мы должны следовать великим образцам, иначе наше архитектурное творчество оказывается ни к чему не привязанным. Мы же не можем подвешивать нашу архитектуру в полной пустоте!
– Этот проект таков, каков он есть, – сказал Макс. – Если Вы сетуете на то, что этот проект не другой, извините, Ваши сетования не по адресу. Если у Вас есть вопросы или замечания к моему проекту, я с удовольствием Вас выслушаю.
– Это неслыханно! – воскликнул Вадик Кондалевский. – Создавать проект, который ни на что не похож! Это просто интеллектуальное преступление!
– Как можно делать спортивный комплекс, в котором нет ни одного прямого угла! – вторил ему коробочник Сергей Коровьев.
– Вообще-то презентация еще не закончена, – сказал с улыбкой Макс.
– Я Вас порадую. Некоторые коммуникации в проекте пересекаются под прямым углом.
– Это прекрасная работа! – громким и четким басом произнес Виктор Холливуд. – Прекратите беспорядок и дайте архитектору закончить презентацию.
Его голос был таким мощным, что с легкостью перекрыл гул зала. Стало тихо.
Коробочники и имитаторы с возмущением смотрели на Виктора Холливуда, но спорить не осмеливались.
– Благодарю, – сказал Макс.
На экране перед присутствующими появилась анимированная трехмерная модель будущего комплекса, которая постепенно раскрывала слой за слоем свои внутренние конструкции. Заиграла музыка. Подсветились красным светом коридоры, ярко-синим сверкнули дороги и парковки, блеснули золотом сети коммуникаций. По мановению руки архитектора вокруг комплекса возник красивый парк с фонтанами. И начали мелькать приблизительные сметы и ориентировочные графики строительства.
– Этот спортивный комплекс украсит наш город и позволит проводить спортивные соревнования международного уровня, – произнес Макс.
На экране появились трибуны со зрителями и танцующие фигуристы. Экран медленно погас.
– Благодарю за внимание! – подытожил Макс.
Зал взорвался аплодисментами. Аплодировали минуты три, пока председательствующий не прервал изъявления восторга громким «Спасибо!» в микрофон.
Алекс аплодировал громче всех. «Хорошо, что «Браво!» не кричит», – подумал про себя Макс.
После презентации Макса окружили, и минут десять происходил обмен визитками и комплиментами. Алекс терпеливо ждал. Виктор Холливуд также подошел к Максу.
– Вы прекрасно справились, – сказал он.
– Вы мне очень помогли, – ответил Макс.
– Сколько времени Вам еще нужно для завершения моего проекта? – спросил Виктор.
– Буквально несколько дней.
Виктор Холливуд улыбнулся. Было в его улыбке что-то пугающее. Казалось, что вокруг его губ, когда он улыбался, на мгновение появляется какой-то темный контур. Но через краткий миг это были уже вполне обычные губы. Вообще глаз Макса, натренированный видеть нюансы трехмерной графики, замечал множество весьма странных оптических эффектов, когда он смотрел в лицо Виктору. Создавалось впечатление, что кто-то очень быстро рисует его лицо и фигуру в трехмерном пространстве невидимой кисточкой.
