с кем не оставалась наедине, – отозвалась я, поддразнивая ее.
Ария застонала и подхватила бокал вина.
– Ты все еще злишься на меня?
– Я не злюсь на тебя. – Я всего лишь собиралась игнорировать приказы Арии и приложу усилия, чтобы и Ромеро тоже проигнорировал их.
Ария взглянула на Джианну, которая состроила самое невинное лицо, а затем на меня.
– Мне это не нравится. Пообещайте мне, что вы не влезете в неприятности.
– У меня и без того хватает проблем, так что спасибо, не надо, – ответила Джианна с ухмылкой.
Ария уставилась на меня с фирменным взглядом старшей сестры.
– Я буду паинькой, обещаю, – произнесла я. Затем плеснула себе еще вина, стараясь придумать план, как остаться с Ромеро наедине. Я знала, что Ария сделает все возможное, чтобы стать моей тенью.
* * *
В течение дня избавиться от Арии не представлялось возможным. Она следила за мной и за Ромеро, словно ястреб. Когда она стала такой занудой? Я могла что-либо предпринять только ночью или ранним утром. Учитывая, что с некоторых пор я почти не сплю, это не станет такой уж большой проблемой. По какой-то причине темнота нагоняла на меня страх, и я не могла уснуть, так что проводила ночи, мечтая о Ромеро и строя планы, как соблазнить его.
Мне понадобилось несколько дней, чтобы набраться смелости для следующего шага. Я знала, как строить из себя смелую девочку, но то, что я собиралась предпринять, было чем-то, что я прежде не делала. У меня не было никакого опыта с мужчинами, за исключением безобидного флирта, которым я годами занималась с отцовскими солдатами.
Я не переживала о том, что Ромеро может отказать мне. Я слишком часто ловила его на том, как он пялится на меня, думая, что никто не видит. Когда едва забрезжило утро, и первые, еще слабые лучи солнца коснулись моего лица, я соскользнула с кровати и прокралась к окну, которое выходило на пляж. Как и все последние дни, я снова заметила одинокую фигуру, бегущую по пляжу в одних только шортах. Я даже не знала, откуда у Ромеро такая дисциплина – вставать каждое утро до восхода солнца, чтобы потренироваться. На самом деле я надеялась, что у него будет куда меньше самоконтроля, когда дело коснется меня.
Я видела, что он трусцой подбегает к поместью, и прижалась ближе к стене, так, чтобы он не заметил, что я подглядываю за ним. После того, как Ромеро исчез из моего поля зрения, я подождала еще минут пять, прежде чем выйти из своей комнаты. Пробило шесть утра. В это время в доме стояла гробовая тишина. Мои сестры все еще спали. Они никогда не поднимались так рано, а Маттео и Лука еще вчера уехали в Нью-Йорк и не вернутся до вечера, так что единственным, кто мог мне помешать, был другой охранник – Сандро. Когда я проходила мимо двери в комнату Сандро, я приложила все усилия, чтобы сделать это как можно тише, но из спальни не было слышно и звука. У комнаты Ромеро я ускорила шаг.
Я знала, что это неправильно. Если кто-то узнает, если узнает отец, он никогда не позволит мне вновь покинуть Чикаго. Он даже из дома не позволит мне больше выйти. Это было абсолютно неприемлемо, не так, как должна вести себя леди. Люди все еще сплетничали из-за Джианны, несмотря на то, что прошло много времени. Они зубами уцепятся в новую жертву, а что может быть лучше, чем сплетня про еще одну испорченную девчонку Скудери, которую поймали в объятиях обычного солдата?
Глубоко внутри я знала, что ничем не отличаюсь от Джианны, когда речь заходит о том, чтобы противостоять искушению. Я попросту не могла. Дверь в комнату Ромеро была приоткрыта. Я на носочках скользнула внутрь, задержав дыхание. Его не было в спальне, но я слышала звук льющейся воды из примыкающей к комнате ванной. Я прокралась туда. Дверь была приоткрыта, так что я заглянула в щелку.
В последние дни я убедилась в том, что Ромеро – раб привычек, так что, как и ожидала, он был в душе. Со своего места я не могла многого увидеть, так что я приоткрыла дверь и скользнула внутрь.
Дыхание замерло. Ромеро стоял ко мне спиной. Поразительное зрелище. Мышцы на его плечах и спине были напряжены. Вдоль его позвоночнике тянулось тату – крест, обернутый колючей проволокой. Мои глаза скользнули ниже. Я никогда прежде не видела голого мужчину, но даже не могла представить, что кто-то сравнится с Ромеро. Даже Ромеро из моих фантазий был не лучше настоящего.
Ромеро начал поворачиваться. И мне стоило уйти. Но я продолжала пялиться на его тело. Он возбужден? Ромеро напрягся, заметив меня. Еще одно тату было у его сердца – лозунг Семьи.
Его глаза встретились с моими, прежде чем скользнуть по моей ночной рубашке и обнаженным ногам. А затем я поняла, что до этого он не был возбужден. О, черт!
Мои щеки вспыхнули, пока я наблюдала за тем, как он ставится все тверже. Усилием воли я удержала себя о того, чтобы кинуться через всю комнату и прикоснуться к нему. Я никогда не понимала слов о том, чтобы можно хотеть чего-то слишком сильно, до боли. Теперь поняла.
Ромеро неспешно приоткрыл дверцу душа и обернул полотенце вокруг талии. А затем вышел из кабины. Я почувствовала запах его пряного геля.
– Ты же знаешь, – произнес он странным тоном, – если кто-то увидит нас в таком положении, они могут все неправильно понять. И то, что придет им в голову, будет стоит мне жизни, а тебе репутации.
Я все еще не могла и шелохнуться. Я была словно каменная, но внутри меня все горело. Я не могла отвести взгляд. Я потратила часы на то, чтобы придумать, что скажу, загнав его в угол, но сейчас просто не могла издать ни звука.
Мои глаза опустились к краю полотенца, к чарующей дорожке темных волос, которая скрывалась под ним, V-образным мышцам нижнего пресса. Я безвольно протянула руку, чтобы коснуться груди Ромеро и ощутить его кожу кончиками пальцев. Во мне не оставалось ни капли самоконтроля, когда речь шла о нем. Вероятно, это должно было пугать меня. Девушки не должны так себя вести.
Ромеро поймал мое запястье, прежде чем я успела коснуться его, и хватка была почти болезненной. Я встретилась с ним взглядом, смущенная и ошарашенная. Выражение лица Ромеро заставило меня поежиться.
Он двинулся на меня, все
