— Ну, тогда целуйте маму, говорите ей: «пока», и вперед. Теряем время! — Марк украдкой смотрел на Джейс.
Джейс присела, обняла и поцеловала Бри и Кида, взяла у дочери её букетик, пообещав поставить цветы в воду, стояла и смотрела, как её дети, держа за руки своего отца, шли к воротам, о чем-то болтая с ним.
Глава 7
Марк, насколько позволяли обстоятельства, смотрел в зеркало заднего вида на мальчишку и девчонку, что сидели в детских удерживающих креслах, которые Рос разместил на заднем сиденье внедорожника. Парнишка, сложив руки на коленях, без особого любопытства скользил взглядом по проплывающему за окном пейзажу. А вот девчонка… Её лоб и кончик носа оставляли на смотровом стекле свои отпечатки, так же, как и растопыренные ладошки. И Марк мог поклясться, что её глаза широко распахнуты от удивления. Стало быть, в этом районе они впервые.
Он вел машину, удаляясь от шума океана по четыреста пятой магистрали к северу, до Беверли-Хиллз, чтобы в районе Вествуда свернуть сначала на бульвар Сансет, въехать в престижный район Холмби Хиллс, а затем среди петляющих улочек отыскать Север Колорвуд Драйв, и подъехать к самому шикарному особняку на ней.
Холмби Хиллс существенно отличался от всех прибрежных районов Лос-Анджелеса. Не только роскошью частных владений и размером территорий, но гораздо большим количеством зелени. Калифорнийские дубы, канадские ели и клены росли вокруг невероятно насыщенных изумрудных оттенков ухоженных лужаек. И по мере того, как по подъездной алее, окруженной высокими деревьями, блестящий на солнце черный Audi Q7 приближался к круглой открытой площадке, что вела к центральному входу, глаза малышки становились все больше. И стоило Марку только заглушить двигатель, как он услышал восторженное:
— Вот это да! — Произнесенное на одном дыхании.
Марк едва заметно усмехнулся и неспешно отпустил ремень безопасности, позволяя ему серой змейкой скользить в свое убежище. Он не спешил выходить. Хотел еще немного посидеть с детьми тут, не нарушая этой восторженной тишины. Но Габриэль не выдержала. Она, все так же, на одном дыхании, выдала:
— Ты не врал! Ты принц! И это твой дворец. Да?
— Ну, малышка, — Марк обернулся к ней. — Как сказать? но если ты считаешь, то, пусть будет дворец.
— А если ты принц, можно я буду твоей принцессой?
Девчонка затаила дыхание в ожидании ответа. Марк вышел из машины, открыл пассажирскую дверцу, и, освободив Габриэль, взял её на руки:
— Ты будешь моей самой любимой маленькой принцессой. Я обещаю тебе.
— Правда? — синие глаза сияли неподдельным детским восторгом.
— Правда. — Марк утвердительно кивнул, сохраняя самое серьезное выражение лица.
— А Кид? Можно, он будет принцем?
— Он будет принцем. Маленьким сказочным принцем. Только давай и его возьмем в нашу компанию. — Марк наклонился, придерживая голову дочери, в салон машины. — Николас, я сейчас помогу тебе, подожди.
— Я могу и сам, — Ники пожал плечами, давая понять, что он не маленькая девчонка, что сидит сейчас на руках.
— И все же, позволь мне. Машина высоковата. Но, будь добр, отстегни ремень сам. Уверен, ты справишься.
Разве мог он не справиться после таких слов? Это «маленькой принцессе» требуется помощь взрослых. А он может вполне справиться и сам. И он справился. Даже, несмотря на то, что карабин был туговат для его детских рук. Но зато такой гордости за него, которую он увидел в глазах Марка, он не замечал даже у Роба.
Ники легко спрыгнул, опираясь на протянутую Марком руку, но не выпустил её из своей ладошки. Слишком большим и пугающим был этот огромный дом.
— Ну, вот мы и приехали.
Марк сделал глубокий вдох, и смело шагнул к высоким дверям дома.
— Маме бы здесь тоже понравилось, — выдохнул Николас. Но Марк постарался пропустить эту фразу сына мимо ушей.
Неожиданно двери особняка распахнулись, и к ним навстречу спешно вышла Регина:
— Марк, ну что ты медлишь? Где они? — она заметила детей, остановилась, прижала руки к груди, и серебристые капли соленой влаги двумя дорожками покатились по её щекам. — О, мои ангелочки! Идите! Идите скорее ко мне!
Она присела и протянула руки, раскрывая детям свои объятия. Поначалу два синеглазых воробья нахохлились: Николас сильнее уцепился за палец Марка, а Бри плотным кольцом своих ручек обвила его шею. Эти простые естественные жесты подняли в Регине новую волну умиления, грозясь затопить потоком слез её лицо.
Бри стало жаль эту маленькую красивую женщину. Она поерзала, давая понять, что ей надо слезть. И как только Марк поставил её на землю, подошла к Регине и ладошками стала вытирать её щеки.
— Тебя кто-то обидел? Да? — Регина, не имея сил произнести хотя бы слово, покачала головой. — Если обидел, ты скажи, не бойся. Марк, он знаешь, какой? — она наклонилась к самому уху женщины. — Я его люблю. Да-да!
— Ты моя крошка, — Регина гладила девочку по волосам, всматриваясь в её удивительные глаза. — Моя маленькая красивая девочка.
— А ты кто? — Габриэль серьезно всматривалась в лицо женщины.
— Это моя мама, малышка, — Марк решил прийти на помощь.
Но Регина чуть заметно улыбнулась:
— Я? ты можешь называть меня бабушкой.
— Бабушкой? — Бри удивлено округлила глаза, а потом решительно покачала головой. — Нет. Ты не бабушка. Бабушки, они, знаешь, какие?
— Какие? — Регина приподняла уголки губ.
— Они старенькие, — тоненькие брови домиком приподнялись над синими глазами, и Бри, склонив голову к плечу, едва заметно качала ею. — Ты не бабушка, нет. Ты фея! — И сделав такое радостное открытие, она порывисто обняла Регину. — Да! Марк принц, а ты фея-крестная!
— Марк — принц? — Регина удивленно посмотрела на сына.
Тот усмехнулся, сделав для себя вывод, что его дочь, впрочем, как и её мама (вот не надо было думать о ней!) безумно верит в сказки и чудеса.
— Да, мам. Габриэль считает, что я принц, а это мой дворец. Ну, Николас, — он сжал плечо паренька. — Поздороваешься?
Ники кивнул и сделал шаг к этой удивительной женщине. Она протянула ему раскрытую ладонь, и он, не раздумывая, вложил в неё свою ладошку.
Регина смотрела на внука, поглаживая его руку, вниз от плеча. Пропускала сквозь пальцы короткие рыжеватые локоны, приглаживая вихры, и боролась с желанием крепко прижать его к себе:
— Мой хороший. Ты так похож на…
— Ника? — Марк прокашлялся.
— Нет, — Регина грустно покачала головой, — на тебя. И это хорошо. Так и должно быть.
А вот Николас ничего не понимал и переводил рассеянный взгляд с этой «феи-крестной» на Марка. Он похож на него? с одной стороны, это хорошо. Ему нравился Марк. Но немного тревожило то, что он еще был не в силах понять. В пять лет еще верится в сказки и чудо, которое, он был уверен, обязательно должно случиться. Вот только, пожалуй, Бри об этом говорить не стоит. А то она его засмеет.
— Вы так и не сказали им?
Регина внимательно смотрела на сына.
— Нет, — Марк покачал головой. — Случая подходящего не было.
— Скажи сейчас. Не бойся, они поймут.
Габриэль и Ники стали рядом, плечом к плечу, и внимательно смотрели на Марка. Что он им скажет?
Но голос из глубины дома отвлек их:
— Где эти котятки? Дайте старой Конси посмотреть на детишек моего мальчика.
«Котятки» вытаращили удивленные глаза и переплели пальцы рук. Это голос немного пугал их. Ну вот, дворец! С чудовищами… Но увидев тучную женщину, чье лицо изрезали глубокие морщины, Габриэль шумно выдохнула:
— Бабушка!
Весь страх исчез. И вот уже «котятки» обнимали «бабушку», которая вела их на кухню, отведать самого вкусного шоколадного печенья, которое она им напекла. И непременно с какао. А как же без него. Они просто обязаны любить этот напиток, потому что «блудливый кот», — при этих словах Консуэлла оглянулась и смерила Марка довольным взглядом, — когда был маленьким, таким же, как они сейчас, жить не мог без какао старой Конси. Но сейчас, она шла и ворчала себе под нос, что этот мальчишка вернулся домой. И он может спорить и отрицать, но он вернулся. И все теперь наладится.
