Они будто напрямую подключены к моему влагалищу, я едва не кончаю. Я никогда не была так возбуждена и никого не хотела с такой силой.
– Брэд, я хочу тебя. Сейчас же.
Он пинком открывает дверь спальни, не отводя взгляд. Становится серьезным.
– Я хочу этого, Рэйчел. Очень хочу. А ты? – У меня во рту снова пересохло, и я киваю. – Мне нужно, чтобы ты это сказала, красавица. Без шуток, ты уверена? Я могу умереть от тяжелейшего недотраха, но я не стану удерживать тебя против твоего желания.
Я обнимаю его за шею, прижимаясь всем телом.
– Я хочу этого. Хочу тебя. Хочу, чтобы ты трахал меня до потери сознания.
Его губы накрывают мои, и на этом все разговоры заканчиваются.
Глава 9
Брэд
Проснувшись следующим утром, я тут же обнаруживаю две вещи. Во-первых, все мое тело болит – сочетание мышечной боли после напряженной игры и восхитительного болезненного ощущения от мощного секс-марафона с Рэйчел. И, во-вторых, великолепное создание, которым я восхищался часами минувшей ночью, все еще здесь, спит, свернувшись калачиком, и выглядит совершенно ангельски.
Ее голова лежит на моей груди, а моя рука обнимает ее обнаженную спину. Наши ноги спутались между собой и с простыней. Я редко позволяю девушкам оставаться ночевать, предпочитаю вызвать такси и проводить, когда грязные делишки подходят к концу. Но прошлой ночью я был ненасытен и не мог расстаться с Рыженькой. Думаю, в какой-то момент мы оба заснули от полного истощения.
Она шевелится, и коротенькие прядки волос щекочут ей лоб. Я мгновение продолжаю изучать ее, прежде чем она очнется, откроет рот и возобновит военные действия. Ее густые блестящие ресницы трепещут, когда она просыпается. Рука с моей груди движется вниз, и мой вставший член пульсирует от желания. Казалось, что пяти раундов прошлой ночью должно было хватить, чтобы израсходовать все его запасы. Но, как я понимаю, с Рэйчел такого не бывает. Мощное влечение, возникшее между нами, глупо отрицать.
Моя маленькая петарда полностью проснулась.
– О черт.
Я откашливаюсь.
– Доброе утро.
Она шарахается от меня, будто ее током ударило, и подтягивает простыню к подмышкам, прикрывая свою обнаженную грудь.
Это больно, поэтому я перехожу к защите.
– Не нужно притворяться скромницей, Рыженькая. Я уже увидел все самое лучшее.
И даже больше. Воспоминания о минувшей ночи не к месту заполняют мои мысли, и выпуклость под простыней становится невозможно скрыть.
– Черт, который час? У меня встреча с Фэй и Лорен в одиннадцать.
– Сейчас только половина одиннадцатого.
Шквал ругательств летит с ее губ, которые так хочется целовать, и я смеюсь.
– Мне нужно одеться! – Ее взгляд мечется по моей комнате, а между бровей залегает маленькая морщинка. Она поджимает губы, когда вспоминает, что одежду мы оставляли повсюду по мере своего продвижения.
Я сбрасываю простыню, встаю, потягиваюсь и широко зеваю. Краем глаза замечаю, что Рэйчел изо всех сил старается не смотреть на меня. Я ухмыляюсь, а ее глаза превращаются в узкие щелочки.
– Заметила кое-что, что тебе нравится, Рыженькая? – подмигиваю я.
– Ты не мог хотя бы боксеры надеть?
– И испортить себе удовольствие? Мне нравится наблюдать, как ты мучаешься.
Она показывает мне язык, и я смеюсь.
– Помню-помню, что ты вытворяла этим язычком ночью. – Ее щеки вспыхивают, и будь я проклят, если наглая, не терпящая дураков Рыженькая и в самом деле не смущена.
Но она быстро приходит в себя.
– Джентльмен не стал бы вести себя так по-идиотски следующим утром, но, думаю, мне следовало ожидать от тебя подобного. – Она скрещивает руки на груди и смотрит на меня. Рэйчел совершенно ясно дала понять своим поведением, что чувствует, но я упрощу ей задачу. К тому же лучше отвергать, чем быть отвергнутым.
– Расслабься, Рыженькая. Мы занимались сексом. Подумаешь. Это ничего не меняет. Ты классная любовница, но все такая же заноза в моей заднице. – Я отворачиваюсь, не глядя на ее стремительно краснеющее лицо, и направляюсь к комоду, чтобы надеть чистые боксеры.
Когда я оборачиваюсь, она стоит за моей спиной с растрепанными волосами, завернувшись в простыню. Желание сгрести ее в объятия и поцеловать не оставляет меня. К черту. Она – то искушение, которое мне ни к чему.
– Ты все такой же придурок, в минувшей ночи точно виновато временное помутнение сознания.
– Я думаю, виновата животная страсть. Нет смысла врать самой себе, Рыженькая. – Ухмыляясь, я треплю ее по волосам, зная, что это ее взбесит.
Она отмахивается от моей руки со шлепком. Если бы взглядом можно было убить, меня бы уже закопали.
– Мне плевать, что ты думаешь, но это не должно было случиться. И никогда впредь больше не произойдет.
Я потираю рукой свой стояк, намереваясь покончить с ним.
– Встань на колени, и разбежимся. – Я засранец, знаю. Но ее так легко завести. Лучше буду иметь дело с гневом, чем смотреть в глаза фактам, потому что эта девушка вызывает во мне слишком сильные эмоции. Сейчас в моей жизни происходит и без того слишком много дерьма. Лучшее решение – ее ненависть ко мне. Неважно, что я уже мечтаю повторить прошедшую ночь. Рыженькая права в одном. Больше этого не повторится.
Я чувствую боль, когда она отвешивает мне пощечину.
– Ты мерзкое чудовище. Поистине мерзкое. Ты так с каждой девушкой после секса обращаешься? Неудивительно, что у тебя в кампусе такая репутация. – Я пожимаю плечами, не позволяя ее словам пробить броню вокруг моего разума и сердца. – Держись от меня подальше, придурок. В этот раз я серьезно. И если ты посмеешь хоть кому-то проболтаться о вчерашней ночи, я подвешу тебя за яйца и буду медленно, дюйм за дюймом, поднимать, пока ты не взмолишься о пощаде.
Громкое покашливание пугает нас. Я отпрыгиваю в сторону, она взвизгивает. Кай прислонился к дверному косяку, на лице – многозначительное выражение. На кончике его пальца болтается кружевной бюстгальтер.
– Полагаю, это твое. – Он протягивает его Рэйчел, и она подходит к
