— Семью поможешь ее и Макса найти? — спрашиваю. Не собираюсь отказываться от идеи найти эту гниду. В сети ничего нет, но раз родителям Ники заплатили, они должны знать, кто это сделал.
— Попробую. Но это будет долго. Я там с «хлоркой» все вычищал.
— Найди мне их, — говорю коротко и отключаюсь.
Глава 20
Как только отбиваю вызов, подрываюсь и иду в нашу тренажерку. Минут сорок к ряду, долблю грушу, пытаясь заглушить гнев, но он не уходит, через некоторое время, просто отступает ждать своего часа. Через день, месяц, год или десять лет, но этот час настанет.
Возвращаюсь к брату и Диме. За время моего отсутствия на столике между ними появилась бутылка коньяка. Вроде сидят вместе, и пью вместе, только по глазам вижу, они оба мыслями далеко. Я даже знаю где, потому что сам нахожусь там же. Рядом с этой маленькой хрупкой девочкой. Рядом с Никой.
Я бл@дь уже не мальчик и знаю, что такое чуть ли не сплошь и рядом. Но… об этом знаешь, но не задумываешься. Пока с тобой рядом, тут… добрая светлая девочка, что-то с интересом рассказывает, смеется, кормит вкусными завтраками, когда смущается, опускает свои глазки и прикусывает губки, строит с дочерью башенки, занимается со своими учениками. Руки сами сжимаются в кулаки и внутри просыпается зверь, когда понимаешь, что какой-то у@бок сломал эту светлую девочку.
Только теперь доходит, почему она плакала и отталкивала меня. Чувствую себя последним уродом — не понимал, злился, психовал. Привык брать нахрапом. Прижимаешь и либо поплыла, либо получил по морде, но второй вариант все-таки редкость, выбирал я определенный круг девушек. Но если звучит «нет», значит будет «нет» — разворачиваюсь и ухожу, никаких попыток склонить к сексу. Подо мной девушка должна стонать от удовольствия, а не плакать от боли и бессилия.
Бл@дь, а ведь последний раз чуть не взял ее силой. Она так отвечала на поцелуи, я просто крышей поехал и не сразу увидел, что ей страшно, и она плачет. Хочется долбануться башкой об стену. Только сейчас до меня дошло насколько сильно я тогда ее пугал. И она, отвечает же на поцелуи, значит, хочет, просто срабатывает стоп-кран. После того случая видно так и не смогла прийти в себя, да и мало бы кто смог, а тут я набросился будто год бабу не видел. П@здец.
Сажусь в кресло и зарываю пальцы в волосы.
Какой бы стала ее жизнь не пойди она тогда в клуб? Отличница, победитель конкурсов, в университет попала по приглашению, танцует как богиня. Построила бы блестящую карьеру, или вышла замуж и растила детей. Или то и другое.
Она и сейчас все это может сделать, нужно только помочь выбрать из дерьма, которое ее окружает.
В голову закрадывается мысль — «Хочу, что бы она это делала рядом со мной».
Возможно, она многое потеряла тогда, но и имеет не мало. Она выстояла, доучилась, преподает сама, воспитывает дочь, а сейчас… потеряла мужа, сама и дочь в опасности — кто там, на верху, распределяет испытания для людей?
— Теперь понимаю, почему она говорила про фиктивный брак ради ребенка, — глухо говорит Дима.
— Что? — так углубился в свои мысли, едва уловил, что кто-то говорит.
— Я встречал их тогда с поезда, и Ника сказала, что у них с Максом будет фиктивный брак ради ребенка, или что-то типа этого.
— За три года могло что-то и измениться, — замечает брат.
— Только не у них, — друг усмехается. — Я тогда не понял нафига им все это вообще надо. Сейчас понимаю. А вы просто поверьте, между ними и через сто лет совместной жизни ничего бы не было.
— Ты что-то знаешь? — Внимательно наблюдаю за ним.
— Знаю. — Кивает. — Но говорить не буду. Без обид, но мы сегодня и так перетрясли жизнь Ники и Макса, а они этого точно не хотели.
Перевожу взгляд с Димы на Расула, по лицам понимаю — никто из них никогда не скажет, что они знают правду. Если подобная информация и прозвучит вслух при Нике, то только в том случае, если она сама решится кому-то это рассказать.
Ловлю себя на мысли, а знает ли вообще Ника, что такое быть с мужчиной? Если за три года у них ничего не было с Максом, других, скорее всего тоже не было, а были ли до той ситуации в клубе.… И дело не только в сексе. Если Макс не воспринимал ее как женщину, знает ли она тогда, что такое быть желанной, сексуальной, единственной рядом с мужчиной. Хочу показать ей каково это.
— Если это отец Ксюши, зачем было убивать Макса? — вырывает из раздумий голос Расула. — Не проще отсудить? Я так понял доказать факт насилия бы не смогли.
— Не проще, — отвечает Дима, — Макс бы в этом случае ни стал ничего ждать и застрелил бы эту мразь.
На этом разговоры заканчиваются. Еще через час Расул и Дима уходят.
Заваливаю себя до отказа работой, что бы вернуться, когда все будут спать. Если сегодня ее увижу, не сдержусь и спрячу от всего мира — это желание набатом бьет в голове.
Домой захожу уже после полуночи. Из кухни льется свет, отправляюсь туда. Неужели Ника еще не спит, но…
— Ты уже вернулся? — Радостно бежит на встречу Лейла.
Бл@дь, я не доходчиво объяснил в прошлый раз? Что может быть более доходчиво, чем когда тебя вышвыривают из комнаты? Похоже, придется закрыть дверь в наше крыло. Не делал этого, потому что прибегали Алия с Яримом, но их всегда ждет Ника, появление Лейлы это уже перебор. Она заявилась в мой дом ночью и вряд ли ее кто-то приглашал.
— Что ты здесь опять делаешь? — рычу на нее.
— Я соскучилась. Совсем не вижу тебя. — Надувает губы, а меня разбирает смех.
— А с чего ты должна видеть меня? Ты мне кто? Меня видеть должна моя жена, но никак не ты. — Желание встряхнуть ее хорошенько, что б дошло уже, подавляю всеми силами. Спокойно, Амир, это просто глупая баба.
— Жена? Какая она тебе к черту жена? — Тыкает пальцем в сторону лестницы, — Вы, как соседи живете. Даже спите в разных спальнях. И она вместо того, чтобы ждать мужа, спит. А я тебя ждала.
— Значит ждала? — Спрашиваю спокойно и вижу, как по лицу Лейлы расползается довольная улыбка. Неее, не о том ты думаешь. — Ты сейчас меня встречаешь, а завтра будешь отсыпаться до обеда. Ника же спит, потому что завтра проснется в шесть утра для того что бы приготовить мне и дочери завтрак, а после поедет на работу. Она успевает уделить внимание мне, заниматься дочерью, домом и работать. А у тебя, на что хватает времени, кроме себя любимой?
Лейла поджимает губы. Знает, что я прав. Она не готовит и не убирает — эти всем занимается Далия. А Алия, дочь от престарелого и нелюбимого мужа. Отец баловал молодую жену — разрешил не убирать и не готовить, заваливал подарками, исполнял любой каприз. Даже холодное отношение Лейлы к дочери предпочитал не замечать. Смотрю на эту девушку и понимаю одну вещь. Ника и Лейла в чем то похожи. Лейлу никто не спрашивал, когда выдавали замуж. Конечно, отец не коснулся бы против ее воли, но и желания она вряд ли к нему испытывала. Это мало что меняет, но вот только наших женщин учат любить мужчин, которых им выбирают отцы, а вот пережить то, что пережила Ника, она бы не смогла. Лейла такая, какой могла бы стать Ника, не справившись с ситуацией.
Мне жаль Лейлу, сейчас в полной мере осознаю, что не отдам Ксюшу за нелюбимого человека. Сам не особо понимаю в этом, но девчонки это чувствуют и для них это важно. А значит, все будет только с ее согласия.
Только позже пойму, что впервые рассуждал о Ксюше, как о дочери.
Сейчас же Лейле нет оправданий. Заходить без разрешения в мой дом, тем более вмешиваться в мою семью, она не будет.
— Значит так, — хватаю ее за локоть, и волоку за собой — не знаю, что ты там себе навыдумывала и почему бегаешь за мной — мне плевать. Предупреждаю последний раз. Ты не лезешь ко мне, моей жене и дочери. Если позволишь себе какую-то выходку, крупно об этом пожалеешь. Ты осталась в этом доме, а значит, я могу обратиться к Расулу, как старшему и он выдаст тебя замуж. Глазом моргнуть не успеешь, как поедешь согревать постель какому-нибудь старику.
