Но открыт он был не поэтому. Я его вскрыл около часа назад, именно на нем и висит тарелка.
— Судя по информации, тут есть все необходимое, кроме продуктов. Телефон и продукты я тебе привез, наличных немного оставлю, разберешься с остальным сам. Если тебе хуже будет, позвони, заберем в клинику, как я сказал.
То, что он сразу приехал с запасами, безусловно, говорит, что решение изолировать нас тут они приняли сразу. Обычно я не доверяю решению, но в этот раз действительно на кону судьбы многих из нашего стихийно собравшегося сопротивления Климу.
— Не станет хуже. Девайс Джексона действительно достоин премии. И зачистить, и зашить самостоятельно. Лепота! Так… кровит немного от… перенапряжения.
— Огород перекапывал? — усмехнулся Марк, вместе со мной осматривая дом.
— Поливал.
— Да оно и видно. По цветочку на подоконнике особенно. Короче, у тебя… постельный режим, сиделка есть, звони только по острой необходимости. Сам понимаешь, сегодня не до вас. Завтра заберем. Выздоравливай.
Марк уехал, а я был уверен, что сейчас придется оправдываться перед Санькой, почему мы не уехали с ним, но в доме ее не оказалось. Неужели убежала? Что она там про остановку лепетала?
Ни в доме, ни в душе ее не было, но вещи на месте. Не ушла же она в этом халате? Я уже собрал свои вещи, вернул все как было в домике до нашего вторжения, а Сашка так и не вернулась.
Прогулявшись по участку, почти дошел до сарайчика в углу, как из него вывалилась Александра, мать ее, Борисовна! Вся в небольших царапинах, на руках, ногах и даже на лбу. Но счастья в пьяных глазах некуда девать!
Сделав два шага, споткнулась на ровном месте и полетела прямо в мои объятья.
— Что ты там делала? Газонокосилку угнать собиралась? — снова пришлось нести эту непоседу, пока ножки не переломала.
Сашка бубнила что-то несвязное о своих софитах и стильных джинсах, а потом и вовсе вырубилась. Вот и поговорили. Хотя так даже лучше. Может, она и не вспомнит, как глазки строила Марку, повиснув на шторах.
В доме с тарелкой был один большой минус — комнат с кроватями было несколько. А оставлять без присмотра неугомонную нельзя. Отлавливать ее снова не хочется, а вот выспаться не помешает.
Уложив ее на добротную кровать, ходил вокруг, но ничего лучше наручников не придумал. Уже предвкушая ее ярость по этому поводу, так и уснул рядом с ней, улыбаясь. К ночи проснется и снова выпустит коготки, стервочка.
Мне снилось озеро, и в нем купался Сашка, нестерпимое желание подойти к нему, провести ладонью по влажной коже, по перекатывающимся круглым мышцам, по красивой линии позвоночника вниз, до самых…
— Пить, — жалобно простонала я и, разлепив глаза, поняла, что мне все приснилось!
Я не в мизерном дачном домике, на железной кровати, а в просторной комнате с плазмой на стене. Значит, я у Славика, что ли? Не помню, как я тут оказалась. А дачи? Мне приснились тоже? И он… тоже приснился?
Даже во сне мерещился его запах, словно забился до мозга, и я в нем, как в дурмане. Только к нему добавился легкий аромат геля для душа. Горячие объятия снились и хриплый шепот, что просыпаться не хотелось. Но жарко было невыносимо, и жажда не оставила мне вариантов.
— М-м-м? — сонно промычал Славик.
— Слав, принеси попить, все что хочешь потом проси! Хоть троих детей! Пожалуйста, пи… — в этот момент я осознала, что моя рука в наручнике!
И в памяти всплывали моменты один за другим, восстанавливая хронологию событий, и осознание, что у Славика я точно не могла оказаться, тюкнуло по темечку! Больно, между прочим, отдаваясь в виски.
Темнота надежно скрывала мое зардевшееся лицо, но это не точно. Борзый, наверное, и в темноте все видит, раз безошибочно вставил ключ в наручники и отцепился от меня. А то, что это был именно он, я уже не сомневалась. Вот как можно было, влипнув в такую передрягу, влипнуть еще больше?
Зато теперь поняла, почему так жарко, объятья мне не только снились, волчара укутал меня ручищами и прижал к горячему телу. К абсолютно обнаженному телу, и такое же мое. Накрыты мы были лишь простыней, сползшая до талии, у меня она удерживалась его рукой. А у него, видимо, зацепилась за дрын наказательный.
Едва моя рука получила свободу, я вскочила с кровати вместе с простыней и, гневно глядя на силуэт Сашки, пригрозила:
— Ты меня похитил, напоил и соблазнил! За это наверняка статья есть!
— Так мы же подельники! Сама говорила. Вместе сдаваться пойдем? — сонным голосом лениво спросил Борзый.
— Я… я не про это… — голова и так не варит! А он!
— Или иди куда собиралась, или в койку утащу! — оборвал мою шикарную речь Сашка и для наглядности приподнялся, сверкнув глазами в свете луны.
— Санузел направо, вторая… хотя… ты же не разберешься, пойдем покажу. — Лицо его в темноте было плохо видно, но то, что он ржет надо мной, даже я догадываюсь.
— Ты… ты… гадский гад! — задохнулась я в возмущении.
Не дожидаясь его ответа, в этом наряде Клеопатры поспешила убежать. И, если честно, то, выйдя из двери спальни, действительно немного зависла, вспоминая, где право.
В этот раз с ориентированием в пространстве нового дома у меня все сложилось гораздо удачнее, и я нашла большое помещение, в котором была и душевая кабина, и туалет, и стиральная машина, весело подмигивающая красной лампочкой. По пути выглянув в окно, поняла, что мы все на тех же дачах.
Чем больше я лазила по шкафам и ящикам, тем больше понимала, что этот дом сдается в аренду. Большое количество одноразовых принадлежностей для душа и даже щетки с микроскопическим тюбиком пасты в наборе есть.
Все полотенца запечатаны в пакеты прачечной. Куча мини-флакончиков разных. Кайф! Как будто в отеле по системе «все включено»!
Запачкаться я не сильно успела, но удержаться от того, чтобы привести наконец колтун на голове в нормальный вид, удержаться не смогла. И потратила на себя двойную норму всех предложенных средств.
Любовалась на себя с красиво уложенными феном волосами, розовыми от горячей воды щеками, и даже внутренняя уверенность в себе вернулась. Но ненадолго, пока, повернувшись, не поняла, что машинка давно закончила стирку и поэтому мигает. Уже догадывалась, что
