И была ли она вообще, эта боль? Может быть, Вика, как всегда, внушила ее себе?
Трудно было признаться самой себе, что она здорова, что ее жизни ничего не угрожает. Потому что тогда (если она здорова!) надо думать о самой жизни. Что делать, кто виноват, куда идти дальше…
Вика опустила ноги вниз, натянула на себя голубое платье, сшитое из занавески, вышла во двор, умылась, кое-как расчесала волосы старой расческой, выданной бабой Зиной.
«Каким жестоким даром одарила меня природа… – печально подумала Вика. – Другим могу помочь, а себе – нет!»
Откуда-то издалека доносился звонкий, бодрый голос бабы Зины – старуха выгоняла из хлева Зорьку.
Солнце светило все жарче – похоже, наступило настоящее лето.
Вика сняла галоши, прошлась босиком по траве.
Трава была мягкой, приятно щекотала ступни. Ноги – легкие, могли бежать, хотели бежать! Желудок – пустой, почти прилипал к позвоночнику. Ни озноба, ни колотья, ни тошноты. Вода не отравила ее – следовало окончательно признать.
А раз так, то какой же это ад?
Если сама природа приняла ее, не дала погибнуть, наделила таинственной силой. Вода, воздух, земля не таили в себе никакой угрозы… Чужие люди считают ее своей.
– Вик, ты куда? – крикнула баба Зина.
– Баб Зин, я прогуляюсь! Скоро приду.
– Только не долго, я картошку на завтрак сварю…
Вика выбежала за ворота, свернула налево.
Где-то высоко в небе пела маленькая птица. «Наверное, жаворонок. У бабы Зины надо спросить!»
Поднялась по ступеням в церковь.
Внутри было полутемно, прохладно.
– Эй, реставратор, ты здесь?
Наверху что-то зашуршало, грохнуло, и через мгновение Никита по веревке слетел вниз.
– Я здесь… – удивленно ответил он и вытер ладони о комбинезон. – А что?
– Ничего.
– Тогда зачем звала?
– Не знаю, – простодушно ответила она. – Скучно, наверное, стало…
– Скучно! – передразнил он. – Я что, развлекать тебя должен?
– Да, – не задумываясь, кивнула она.
– Ну ты и нахалка! И каким же образом я должен тебя развлекать?
Вике показалось, что он слегка покраснел. Взрослый человек, а краснеет, словно мальчишка!
– Расскажи чего-нибудь. Вон там, например, что нарисовано? – Вика подняла голову.
– Там, на куполе? – задрал он голову. – Изображение Святой Троицы. Я его уже закончил реставрировать. Красотища, да?
– А там что?
– Чтобы лучше разглядеть, надо подняться. Не боишься?
– Нет.
– Ну, тогда держись… – засмеялся Никита.
Вика позволила обвязать себя веревкой. Никита проверил надежность креплений, а затем потянул за другой конец веревки – зашуршал механизм подъемника, и Вика почувствовала, как плавно скользит вверх.
– Я раньше промышленным альпинистом работал, когда учился. Между прочим, неплохо зарабатывал! – похвастался Никита.
– А-а!.. – вырвался у нее невольный крик.
– Боишься?
– Ни капельки! Только непривычно как-то. Ой… О-ой!
– Не раскачивайся. Теперь поверни голову направо… – деловито командовал снизу Никита. – Там, куда ты сейчас смотришь, изображены небесные силы, праотцы и пророки… – Он снова потянул веревку на себя. – О-па! А теперь ты видишь четырех евангелистов с их символами. Вообще, к твоему сведению, сюжеты иллюстрируют символ веры, истории из Священного писания, рассказывают о жизни двенадцати апостолов…
– Никита…
– Что?
– Никита, тут только религиозные сюжеты изображены, да? – спросила Вика, качаясь высоко под куполом. Раньше подобные аттракционы ее пугали – она всегда помнила о том, что с высоты можно свалиться и какими страшными могут быть переломы… Навидалась, пока училась в медицинском. Но теперь страха не было. Интересно, почему?
– Н-нет… Не совсем.
– А тогда – что еще?
Он опустил ее чуть ниже.
– Вон там, справа посмотри… – произнес он чуть сдавленным голосом. – Я над той стеной как раз работаю.
– Вижу какие-то фигуры… Воинов, что ли? – вгляделась она в частично облетевшие фрески.
– Древние художники вели летопись этого края. В своих рисунках они рассказывали о том, что здесь происходило когда-то, о людях, которые жили здесь…
– Серьезно? – удивилась Вика. – Надо же!
– Все, слезай… – Он быстро опустил ее вниз. – Для первого раза достаточно.
– Я не успела рассмотреть! – попыталась протестовать Вика.
– Потом! – Никита с каким-то раздражением принялся щелкать карабинами на веревках.
Он был совсем рядом, от него пахло краской, солнцем и немного – по?том. Виктория поднялась на цыпочки и ткнулась носом в его шею.
Его руки замерли у нее за спиной.
Вика, зажмурившись, вдохнула глубже. Ворот его рубашки пах дымом. Щеки – сладковатым запахом дешевого одеколона после бритья. Она исследовала Никиту, словно животное, она сама себя не узнавала.
Она, которая отказывалась сесть в одно авто рядом со Славиком, она, которая инстинктивно боялась подходить к людям, дабы не подвергать лишним испытаниям свое нежное обоняние, она, которая… Она прижималась лицом к чужому, совершенно постороннему мужчине!
Никита оцепенело замер.
А в следующее мгновение снаружи послышался шум и чьи-то веселые голоса. Двери распахнулись, и в церковь вошли двое – он и она.
Он – молодой парень, лохматый, тощий, с колечком в ноздре, в андеграундного вида одежде – каких часто можно встретить где-нибудь в Охотном Ряду с банкой пива или на Патриарших.
Она же была явно из местных, довольно симпатичная девица – если бы не слишком смелый макияж.
– Никитон, да ты, я вижу, времени зря не теряешь! – захохотал парень. – Познакомь с девушкой…
– Я тебе познакомлю! – тоже захохотала девица и погрозила Никите кулаком.
Никита освободил Вику от веревок.
– Это Вика. Вика, этот придурок – Егор, мой напарник.
– Варя! – девица изобразила нечто вроде книксена. – Слышь, это ты, что ли, в аварию третьего дня попала?
– Я, – подтвердила Вика.
– Мне о тебе мать рассказывала. Ты сейчас у бабки Зины живешь, да? А правда, ты ей руку вылечила?
– Правда, – улыбнулась Вика. – Но там ничего сложного, единственное – уже начиналось воспаление, и…
– Вот только подробностей мне не надо, я эти вещи не люблю! – замахала руками девица.
– А я люблю! – полез вперед Егор. – Вик, может, ты меня тоже посмотришь?
Егор явно дурачился.
– Отстань! – Никита оттолкнул Егора. – Вик, тебе совершенно ни к чему слушать этого типа…
– Егор, вы с Никитой занимаетесь таким благородным делом… – начала Вика.
Варя толкнула локтем Егора, прыснула:
