За кофе мои компаньоны немножко трезвели, рассказывали анекдоты и обсуждали проходящих мимо девчонок. Точнее, не так. Мы с Гришей веселили вальяжного Женю, а он, положив голову мне на колени, благосклонно улыбался и вставлял свои «пять копеек». Удалось выяснить, что он хозяин сети автозаправок на «русских северах» и сейчас вложился в строительство, на управление которым и натаскивает Гришаню. Правда, яхты у него не было. Как сказала бы Анжелка — «Жалкий миллионеришка!». Зато у него был был взятый во Франции напрокат автомобиль.
Спустя какое-то время Гриша начал скисать, видимо тяготясь одиночеством. Но очень скоро наша компания приросла двумя повизгивающими классически кукольными блондинками, которых Женя приволок для «другана» с возгласом: «А вот и наш принц!» Девиц Женя арендовал, то есть просто подошел к бару и потащил с собой, взяв за локотки. Я почувствовала, что моему присутствию девочки не особо обрадовались. Но недовольство скользнуло в их взглядах только украдкой, как маслянистая змея из-под раскаленного камня, и тут же растворилось в беззаботном смехе.
Поначалу, наблюдая, как Женя печется о своем немного несуразном товарище, я даже удивлялась: «На голубых не похожи… Братья, что ли?» Но как выяснилось в разговоре, они были друзьями детства — один из очень распространенных тандемов в кругу сильных мира сего. После школы их пути разошлись. И пока баловень судьбы Женя находил дырки в мешке российского бюджета, чтобы подхватить высыпающееся оттуда золото, Гриша прозябал где-то «младшим менеджером». А потом их вдруг снова свела судьба… Вспомнились общие игры, песни, мечты. И началась взаимовыгодная дружба. Грише для счастья не хватало денег и могущества. А у пресыщенного всем этим Жени не хватало как раз настоящей дружбы. То есть отношений, которые зародились не на почве его толстого кошелька, а там, в 70-х, во время велосипедных гонок по двору. Вот и взял более удачливый друг детства шефство над менее удачливым в обмен на это самое «велосипедное», якобы (а может, и правда) никоим образом не замешанное на деньгах. Безусловно, все это не говорилось напрямую. Но было видно и по Жениному барскому «друган!», и по Гришиным заискивающим смешкам в ответ…
Ницца — город «ночных бабочек» и маленьких собачек
Гриша предложил прокатиться в Ниццу. Узнав, что поедем на кабриолете, девочки радостно завизжали. Через полчаса мы рассекали соленый воздух побережья, сидя (а так же стоя и прыгая) на заднем сиденье открытого автомобиля.
— Наверное, самый большой выбор б…дей юга Франции именно там, — прорекламировал побережье Ниццы Женя. — Больше там только собачьего дерьма, потому что гулять вдоль моря на шпильках и с гавкающей «мышью» на поводке — местный национальный «спорт».
Запах моря смешивался с пряным дымом «косяка», который извлек откуда-то запасливый Гриша. Женя сидел за рулем и упивался скоростью. Я не курила, потому что ничего не понимаю (или не хочу понимать — как кому нравится) в жестко дерущем глотку, обжигающем дыме легких наркотиков. А дури у меня и своей достаточно. И без всяких «косяков», заразившись смешливостью блондинок, я чуть ли не вываливалась из кабриолета от хохота.
Набережная Ниццы действительно пестрела яркими короткими юбками, подобно тюльпанам, расцветающими на стройных ножках в туфельках на шпильках. По сравнению с Каннами, где я не узрела ни одной проститутки, здесь была просто «улица красных фонарей». Гриша перегибался через плечо Жени и бибикал. Девушки в ответ сладко улыбались, некоторые даже отсылали пахнущие духами и морем воздушные поцелуи.
А в остальном Лазурное побережье Ниццы мало чем отличалось от Каннского. Разве что «голос» и запах у моря другой, потому что пляжи из гальки. Камешки-голыши и шуршат сильнее и пахнут по-другому, нежели песок. А в остальном — та же система. Даже брат-близнец «Карлтона» — отель «Негреско».
Припарковавшись, мы отправились в казино, находящееся в полуподвальном помещении одного из отелей. Как я буду добираться обратно, меня в тот момент не волновало. Главное, было весело. Выпитое из горлышка шампанское, как школьный ластик, стирало проблемы. И я, вторя всей компании, упивалась совершенно идиотским смехом без причины.
В холле мы с девчонками еле добежали до туалета — шикарной, похожей на рыцарские залы комнаты со статуями. Там мои товарки вытащили из сумочек килограммы косметики и тугой батончик «косяка». Благоухающий освежителем воздух затянуло пеленой ядовитого дыма. Здесь мы впервые за вечер познакомились и пообщались, потому что до этого мои спутницы если и говорили, то только с мальчиками, а больше — хихикали и пели американскую попсу. Ясное дело, они оказались моделями. Одной — 22, другой — 23 года. Сюда приехали отдыхать уже больше месяца назад, причем большей частью не за свои деньги. Привез их один спонсор. Когда ему надо было вернуться, перекинулись к его другу на пустующую виллу. Там познакомились с какими-то друзьями этого друга и уже с ними шатались по вечеринкам. Потом решили смотаться в Канны… И как это у них все так просто и легко получается? Вот что значит «сеть знакомств» и опыт.
— А ты Милу из Монако знаешь? — выспрашивала меня младшенькая Аллочка. — А Лилю? А как же ты на вечеринки ходишь? И Гарика не знаешь? Ну, ты даешь! — изумлялись девчонки.
Господи, ну как же мне надоели эти расспросы, начинающиеся со слов: «А этого знаешь…?» Сразу становится как-то неуютно и накатывает волна смущения… Такое ощущение, что все приехавшие сюда тусовщики — с одного двора, а ты — чужак, забредший совершенно случайно и, значит, — неровен час — рискующий получить по морде от компании «своих»…
Детсадовские вечеринки на яхте
Пришлось признаться, что в Монако я была впервые, и только проездом пару дней назад. — Да ты что! А мы каждый год приезжаем. В Кап-Ферра все нашими скуплено, и весь июль вечеринки. Можно только и делать, что с яхты на яхту и из гостей в гости ходить. Мы у Гарика в июле неделю на яхте жили, не возвращаясь в порт вообще! Такой классный! И все на халяву.
— В смысле? — не поняла я.
— Ну… Он же импотент. Так только. Посмотреть, как девчонки лижутся, — охотно пояснили щебетуньи. — Даже скучно иногда становится.
— А остальные, которые не импотенты? — заинтересовалась я, вспоминая, с каким негодованием Анжелка сморщила носик: «Это проституткам платят за „спать“, а приличных девочек просто балуют…»
Припоминая «остальных», Аллочка с Викой стали толкать друг друга в бок локтями и заливаться хохотом:
