В один из дней мне всё-таки позвонил Илья. Позвонил, пригласил погулять, сообщил, что ещё не завёл друзей в Москве, и пообщаться ему не с кем. Я не смогла отказать ему во встрече. Что я могла сказать? Сослаться на чрезвычайную занятость? Мне показалось, что это прозвучит грубо и недостоверно. К тому же, лето, я не учусь, а работать сутками тоже не могу. И я согласилась.
– Погуляем по Москве, в кино сходим. Ты не против?
Против я не была. Я достаточно давно никуда не выбиралась из дома. Если честно, близких друзей в столице я тоже не завела. Все друзья и приятели были из круга сокурсников или коллег по работе, и отдыхали вместе мы редко, тем более не гуляли вместе и не ходили в кино. У всех были свои дела и заботы. И я решила, что совсем неплохо, если у меня появится друг. Независимо оттого, что думает обо всем этом Роман Юрьевич.
– Через неделю я начинаю работать в офисе Ромкиной компании, – сообщил Илья мне, усмехнувшись. – Предполагаю, что он загрузит меня со всей своей братской любовью. Так что, надо пользоваться случаем и развлечься. Может, в клуб сходим, потанцуем?
– Ты так быстро генерируешь идеи, – рассмеялась я. – Я не успеваю за тобой.
Илья уцепил меня за руку, потянул за собой к дверям в зал кинотеатра.
– Я сам всё успею. Ты, главное, не отказывайся. Когда нам ещё развлекаться, как не сейчас?
С ним можно было согласиться. Вот только я осторожно попросила:
– Давай не распространяться об этом.
Илья глянул с любопытством.
– Почему?
Я аккуратно пожала плечами, а глаза отвела в сторону. Но говорить старалась легко и непринужденно.
– У меня не очень простая ситуация. Сам подумай, это Альбина у нас успешная, талантливая дочка нашего папы, а на меня все время смотрят с непонятным ожиданием и подозрением. Не хочу лишних разговоров.
– Ясно. – Илья приглядывался ко мне с прищуром. – Нелегко тебе?
Я посмотрела на него, навесила на лицо улыбку.
– А кому легко? У каждого свои проблемы и препятствия. У тебя они тоже, наверняка, есть.
– Ну да. И ситуации у нас с тобой схожи. В нашей семье Ромка непререкаемый авторитет. Не скажу, что его родители любят больше меня, нет, но то, что его слово имеет невероятный вес и значение, а уж против моего и вовсе, это точно. Я уже привык и не спорю.
– Поэтому я и говорю, что не нужно вмешивать родню. Как-то много их вокруг стало.
Илья рассмеялся и протянул мне руку, чтобы скрепить договор рукопожатием.
Сказать, что мы с Ильей Федотовым стали лучшими друзьями – нельзя. Я бы наши с ним отношения так не назвала. Он был приятным, симпатичным, веселым парнем. Он не давал мне скучать, он смешил меня, постоянно придумывал какие-то развлечения. И я совершенно точно не назвала бы его избалованным, как о нём отзывался старший брат строгим голосом. Илья с энтузиазмом взялся за порученную ему работу младшим специалистом, при этом, успевал вечерами веселиться и иногда буянить. Всё, как и положено молодым людям в его возрасте. Роман ворчал по поводу того, что младший совершенно не следит за своими поступками, что нужно иметь голову на плечах, а не оставлять её за ненадобностью дома или на работе. И, уж точно, не заводить бесчисленное количество сомнительных связей.
– Можно подумать, ты в его возрасте был другим, – посмеивались над Романом жена и родственники. – Оставь мальчика в покое, пусть веселится. Хороший парень.
И только родители Романа и Ильи, на самом деле всецело поддерживали старшего сына, доверяя ему на сто процентов. Такое доверие меня несколько удивляло, будто в их семье с некоторых пор главой стал именно Роман, а не его отец. Родители будто отступили на шаг назад, и теперь лишь наблюдали за тем, как Рома шагает вперед, к успехам, которых у них никогда не было. А как говорил Юрий Иванович младшему отпрыску, я лично слышала от него эти слова:
– Я в столичных делах ничего не смыслю, Рома в Москве наша голова. Не устраивает, как брат тебя жизни учит, собирай вещи и возвращайся домой. Тут я за тобой прослежу. И жить научу, по-своему.
В общем, выбора особого у Ильи не было. Между старшим братом и отцом. Хотя, выбор, конечно, был, например – уйти в свободное плавание, без поддержки и опеки, как однажды это сделал Роман, рискнув всем. Кстати, и частью семейного бизнеса тоже. Но старший брат принял несколько важных и удачных решений, смог удержаться наплаву, а затем решительным шагом направиться вверх по предпринимательской лестнице, и всё это в чужом, неприветливом окружении. За это его невероятно уважали – и в семье, и в регионе, где он начинал свою деятельность. А младшему брату приходилось только равняться на более успешного, к тому же, старшего брата. И отвоёвывать каждое своё самостоятельное решение. Но то, что он не стремился убежать от опеки и присмотра, говорило о том, что Илья к свободе и самостоятельности не готов, и к этому не особо стремится. Терпит нравоучения и контроль. Я его за некую трусость или желание жить в материальной обеспеченности, не винила. К тому же, в семье Федотовых вряд ли кто-то позволил бы ему прожигать заработанные не им деньги. Не успел Илья переехать под крыло старшего брата, его в институт пристроили, и на работу, он безропотно втянулся в семейный бизнес.
– Я не поставлю директором филиала человека без опыта, – сказал как-то Федотов. – Даже если этот человек – мой брат. Пусть начинает с самых низов, как я.
– А как начинал ты, – как-то полюбопытствовала я.
Роман глянул на меня долгим взглядом.
– С отцом в рейсы уходил. Недолгие, максимум на неделю, но с тринадцати лет. Так что, я сам знаю, что такое дорога.
– Я думала у твоего отца компания по грузоперевозке.
Федотов снисходительно улыбнулся.
– Солнышко, эта компания начиналась с двух дышащих на ладан, купленных в кредит фур в начале девяностых. Мне было лет десять, когда отец купил первую. Сам работал, и дядька его родной. Вот так всё начиналось. А теперь у нас на носу сделка с европейским перевозчиком.
– Ты можешь собой гордиться, – признала я его заслуги.
Роман острым взглядом смотрел на горизонт. А в ответ на моё замечание, коротко кивнул.
– Я знаю.
Он знает, и, без всякого сомнения, собой гордится. Федотов иначе к себе относиться не может.
– А ты, вообще, хочешь работать в семейной компании? – спросила я как-то у Ильи. Стала невольным свидетелем того, как Роман четко отдавал указания сотрудникам, без единого момента сомнения, командным голосом, и Илья, между прочим, был одним из этих сотрудников, на тот момент совершенно рядовым. И от его старшего брата точно не стоило ждать того, что он как-то выделит его из ряда других менеджеров младшего звена. Мы с Альбиной заехали в офис, она притащила меня на обед с деловыми партнерами мужа, в качестве переводчицы, и я смогла понаблюдать за тем, как Роман твердой рукой управляет несколькими десятками сотрудников. Кажется, его побаивалась даже собственная секретарша.
Илья после моего вопроса задумался, пожал плечами. Затем усмехнулся.
– Кажется, у меня нет выбора. К тому же, не могу сказать, что не хочу. Хочу… Хочу заслужить право на своё мнение.
Я вздохнула вместо него.
– Это будет трудно сделать.
Илья широко улыбнулся.
– Знаю. Но от этого желание только усиливается.
Мы сидели за большим, накрытым к обеду, столом в зале совещаний, напротив нас Роман Юрьевич с супругой, на соседних креслах немецкие приглашенные друзья-бизнесмены, но они вполне сносно говорили по-английски, и поэтому моё вмешательство практически не требовалось. Я прислушивалась к разговору, как меня просила сестра, но в большей степени болтала с Ильей. До этой встречи мы не виделись пару недель, перед началом учебного года я уезжала к маме в отпуск, и поговорить нам было о чем. И, наверное, со стороны, наблюдая за нами, было понятно, что мы не случайно встретились в офисе, что наше общение проходит не только в стенах домов и квартир родственников. Что у нас довольно много общих тем. И, если я, понимая и припоминая настойчивые просьбы Федотова держаться подальше от его младшего брата, старалась отмалчиваться и смотреть куда угодно, но не на Илью, реагируя на его шуточки, то тот без конца склонялся к моему уху и принимался что-то нашептывать.
