– Они с матерью поссорились пять лет назад, – вздохнула Аня. – После ссоры отец уехал в Крым, у него там свое предприятие по выпуску вин.
– Он винодел?
– Да. У него много талантов. Один из них кулинария! Отец когда-то был ресторатором, он божественно готовит и, кстати, маму Соню научил именно он.
– А ты с ним виделась в эти годы?
– Конечно. И я, и Егор часто ездили к нему. Последний раз я была у него в ноябре, а в начале декабря папа приезжал в Сочи, специально, чтобы увидеться со мной. Матери о его приезде я ничего не сказала. Кроме того, мы почти каждый день с ним перезваниваемся. В общем, получилось, что для нас с Егором он есть, а для мамы Сони… нет. Она даже слышать о нем не хочет. Я думала, что ее сегодня хватит удар.
– И что же теперь будет? – спросила Ксения.
– Боюсь, ничего хорошего, – развела руками Анька и тоскливо прибавила: – Пропал Новый год!
* * *
Утром тридцать первого декабря, спустившись в гостиную, Ксения столкнулась с отцом Егора, который вручил ей букет свежих белых хризантем. «Это вам!» Растерянная Ксения чуть было не ляпнула, как смешной персонаж детского мультфильма: «Мне?! А за что?»
– Вы очень красивая! У вас глаза сливаются с небом! – заметил Петрович.
В этот момент в гостиную вошли Егор с Аней.
– Твоя невеста – замечательно красивая девушка! – сказал сыну Петрович, указывая на Ксению. – У тебя хороший вкус!
Анька с иронией смотрела на брата. После паузы Егор, улыбаясь, сказал:
– Да, я тоже так думаю.
Петрович с Егором ушли, а Ксения осталась с цветами и… фразой Егора, от которой у нее внутри распускалось что-то такое же красивое, как эти хризантемы.
Лукаво посмотрев на нее, Аня пояснила:
– Отец с утра ушел за цветами, сказал, что хочет подарить их невесте Егора, хм… Кстати, второй букет он подарил маме Соне. Надо ли говорить, что цветы полетели в окно?!
* * *
В некогда спокойном доме Савельевых разыгрывались нешуточные страсти, из-за которых все забыли не только про наступающий Новый год, но даже про еду. Когда время подошло к полудню, стало ясно, что ни завтрака, ни обеда, а может статься, и новогоднего ужина сегодня не предвидится. Мама Соня заперлась в своей комнате и выходить оттуда не собиралась.
Побродив по саду, Ксения отправилась на поиски Ани и нашла ее на кухне, где та жарила яичницу.
– Такие дела, – горестно вздохнула Аня, – мать сказала, что у нее болит голова, нет настроения, и чтобы мы тут сами со всем справлялись. – Анька косо поглядела на подгоревшую яичницу: – Вот я и справляюсь!
На кухню заглянули Егор с Владом. Егор предложил сварить для всех кофе.
Вскоре по Аниному приглашению слегка деморализованные домочадцы собрались в гостиной. Аня разложила по тарелкам свое творение, которое трудно было назвать съедобным; Егор принес кофейник со свежим кофе. И тут в гостиную вошла мрачная мама Соня. Лицо у нее было опухшее, словно от слез. Мама Соня, не поднимая глаз, повторила уже озвученную Анькой версию: «У меня мигрень, а потому, извините, готовить я сегодня не буду. И вообще…»
Присутствующие, вяло ковыряя подгоревшую яичницу, встретили это заявление без особого энтузиазма. Даже Анька забыла о своей диете и уныло пробубнила:
– Вот это Новый год! Всю жизнь о таком мечтала!
– Соня! – начал Петрович примиряющим тоном: – Я предлагаю на время новогодней ночи объявить перемирие. В конце концов, наши гости…
Мама Соня сверкнула глазами, и Петрович быстро поправился:
– Хорошо – твои гости ни в чем не виноваты, зачем же портить им праздник…
Мама Соня презрительно молчала.
Петрович все же рискнул закончить свою мысль:
– Если у тебя нет желания заниматься новогодним столом, это могу сделать я!
Мама Соня фыркнула:
– Что?! Я запрещаю тебе входить в мою кухню!
Петрович невозмутимо намазал масло на тост.
– Какие проблемы? – воскликнула доселе молчавшая Леля и обратилась к Егору: – Поедем в Сочи, встретим Новый год в ресторане?!
– Нет, – отрывисто бросил Егор.
– Почему? – удивилась Леля.
– Потому! – отрезал Егор.
Леля надулась.
Петрович сделал второй заход:
– Да не сделается ничего твоей кухне, Софья Петровна!
Мама Соня поджала губы.
– А хочешь, устроим кулинарную битву? Как в старые добрые времена? – вдруг предложил Петрович.
Очевидно, Егор с Аней помнили те старые добрые времена, потому что слаженно замычали: «Отличная идея!» Мама Соня молчала, подчеркивая, что она ничего не помнит; а если и помнит, то такое плохое, что вполне объясняет и оправдывает ее сегодняшнее поведение.
– Слушайте, – подал голос Влад, – есть предложение – идемте встречать Новый год к моим родителям, мать с самого утра готовит новогодний стол.
Этого мама Соня вынести не могла – мысль о том, что ее дети уйдут к чужой женщине, которая будет их кормить, была для нее невыносима.
После минутного раздумья она гордо произнесла, не глядя на Петровича:
– Лично я буду готовить салат со спаржей, сыром и кедровыми орешками.
– А я медальоны, фаршированные бри с апельсиновым соусом, – объявил Петрович.
– Харчо по-мегрельски! – хрипло сказала мама Соня.
– Солянка по-грузински! – парировал Петрович.
– Рыбный тартар! – демонически расхохоталась мама Соня.
Петрович и бровью не повел:
– Черное ризотто с морепродуктами!
– Клафути с вишней!
– Десерт «Любимая женщина»!
Коварная мама Соня нанесла последний удар:
– Имей в виду, оливье я тебе не доверю!
Такова была ее изощренная месть! От этого удара Петрович зашатался, но все же устоял: «Как скажешь, Соня!»
– Если надо – я готов поехать в магазин за продуктами! – обрадовался Егор.
– Пройдемте! – процедила мама Соня Петровичу, указывая в сторону кухни.
Провожая их взглядом, Аня прошептала:
– Надо бы вынести из кухни все острые и колющие предметы… Так… на всякий случай. Впрочем, теперь уже поздно.
* * *
Ксения придирчиво оглядела себя в зеркало – это платье обязывало выпрямить спину, гордо поднять голову и поверить в свою исключительность и красоту. Она выпрямилась, как струна – будем учиться! Неожиданно зазвонил мобильный телефон. Увидев на экране высветившийся номер Кости, Ксения замерла. Костя, как очень уверенный в себе человек, звонил долго. «Наверное, хочет поздравить меня с Новым годом! – усмехнулась Ксения». Наконец телефон замолчал.
Она подошла к окну, выглянула в сад. Прошлый год уходил, до полуночи оставалось чуть больше часа. Обычно в Москве в это время, когда уже готов оливье, накрыт стол, она подходила к окну, чтобы остановить бег суетных мыслей хоть на мгновение и посмотреть, как падает снег. А сейчас за окном вместо снега – ночной сад с мерцающими фонарями. Вот странно! И где-то совсем рядом пальмы и море…
