Я поднимаюсь вместе с ним и выпрямляю спину. Его бледно-голубые глаза блестят, когда он смотрит на меня, а потом шепотом произносит — С днем рождения, детка!
Я подаюсь вперед и обнимаю его за шею, крепко прижимаюсь и несколько раз целую в щеку. Отстраняюсь, чтобы взять в руки свой подарок и поднимаю на Давида глаза, когда вижу красивую, изящную цепочку из белого золота с кулоном в виде крыльев. Крылышки украшены камнями и блестят, когда ловят солнечный свет — Спасибо — шепчу я. Это прекрасный подарок.
— Я хочу, чтобы ты расправила свои крылья. — говорит он и забирает цепочку у меня из рук, а потом показывает мне, чтобы я повернулась и как только я исполняю и поднимаю волосы руками, он застегивает цепочку.
Разворачиваюсь к нему и трогаю пальцами кулон. Мое сердце начинает бешено колотиться. А потом я снова подаюсь вперед и целую Давида.
Нас прерывает мой телефон, когда снова оживает и мне приходится подняться с кровати, чтобы ответить на звонок. Это Катя и она напоминает мне о том, что через час мы встречаемся за завтраком. Эта наша традиция. Так было и в прошлый мой день рождения, когда мы провели вместе все утро, а я тонула в поздравлениях и приятных словах.
Я вздыхаю, когда меня накрывает предвкушение этого дня. После завтрака у меня есть несколько дел, после чего Давид хочет отвести меня на вечеринку в честь моего дня. Я понятия не имею, кто будет на вечеринке, и где она будет проходить. Впервые за последние несколько лет я никак не занимаюсь организацией своего праздника.
За завтраком собираются мои близкие подруги, они дарят мне огромные букеты цветов и кучу подарков, которые приходится запихивать под стол, потому что на нашем столе уже нет места. Словно мы собрались не впятером.
Каждая из подруг принесла мне по два подарка, не меньше. Катя сделала заказ заранее, поэтому, когда мы располагаемся — еда сразу же появляется на столе, и мы принимаемся болтать.
В основном их интересует моя новая жизнь и мой новый парень. Никто из них не знает, что я поругалась с родителями и теперь живу у Давида. Только Катя, я знаю, что она никому не проболтается, потому что не хочу делать из этого новость.
Аля тоже здесь, хотя я до последнего была уверена в том, что она не придет. Последние пару дней у нас были словно прогулки по минному полю, где я все-таки нарвалась, и случился взрыв. Она улыбается и хочет вести себя так, как раньше, делать вид, будто ничего не произошло, чтобы наша ссора сошла на нет.
Но у меня больше не получается как раньше.
После завтрака с подругами, я чувствую себя воодушевленной и отправляюсь, чтобы решить еще несколько дел, пока все мои цветы и подарки отправляются в квартиру Давида на его машине.
— Ты потрясающе выглядишь, детка — шепчет Давид мне на ухо, когда мы входим в кофейню. Я останавливаюсь и широко улыбаюсь, когда вижу, что всё здесь украшено для моего праздника. Кругом шарики, цветы и растяжка с надписью «с днём рождения». Толпа моих близких людей приветствуют нас, и кричать мне поздравления.
Аня заключает меня в объятия и шепчет мне на ухо приятные слова, прежде чем отстраниться.
Здесь братья Давида, которые по очереди заключают меня в объятия. Я рада снова видеть своих прекрасных подруг, которые были со мной этим утром. А потом я вижу Николину и пищу от восторга не сдерживаясь. Я знаю, что прямо сейчас она не должна быть здесь и скорее всего, приехала в честь моего дня.
Она заключает меня в объятия и я крепко прижимаю её к себе. Просто потому что она очень дорога мне, и мы крепко подружились.
Здесь так же несколько моих одноклассников, те, кого способен выдержать Давид. Но при этом он все равно рядом со мной, а его рука лежит то на моей талии, то на плечах, а потом он и вовсе прижимает меня к себе и постоянно целует в шею. Всем своим видом показывая, кому я принадлежу. У меня щекочет под ложечкой, и я чувствую восторг от того, что происходит. Мы веселимся и наслаждаемся компанией друг друга. Это прекрасная вечеринка, не хватает только моих родителей. Я до последнего надеялась, что мой день рождения мог бы послужить прекрасным поводом для нашего примирения.
Я слышу звон колокольчика и оборачиваюсь на дверь. На мгновение застываю, а потом Давид тянет меня вперед.
Мама и папа стоят у двери в разгар вечеринки. У мамы в руках несколько подарочных коробок, которые уложены как пирамида одна на одну. А у папы в руках букет красных роз. Он крутит головой и свободной рукой тянется, чтобы ослабить галстук. Бросает мимолетный взгляд вглубь, чтобы оценить вечеринку, а потом долгий взгляд на Давида и на наши сцепленные руки.
— С днем рождения, милая! — произносит мама и следит за моей реакцией.
— Я был не прав в тот день, когда мы поссорились и признаю, что перегнул палку — говорит папа, а потом кривит губы, когда наши глаза встречаются. Признавать вину не лучшее папино качество, а уж извиняться для него, словно ходить по гвоздям.
— Ладно — я пожимаю плечами.
— Если между нами растоплен лёд, могу я тебя обнять? — спрашивает он и протягивает букет цветов Давиду, а потом раскидывает руки и я подаюсь вперед. Папа притягивает меня к себе и крепко обнимает. Я чувствую на себе еще руки, это мама присоединилась к нам. Я вспоминаю, что мы делали так постоянно, когда мне было девять и сдерживаю слезы. — мы можем немного поговорить наедине? — спрашивает папа, когда отстраняется, а мама о чем-то говорит с Давидом. Я молча киваю и мы проходим. Родители приветствуют гостей и вопреки моим ожиданиям отношение папы к семье Давида едва ли изменилось.
Мы много фотографируемся, танцуем и смеемся, я загадываю желание, задуваю свечи, и режу торт. Чувствую себя просто потрясающе, когда замечаю Никиту, в руках у которого гитара. Мои руки покрываются мурашками.
— Я буду петь для тебя! — смеётся Ника и берет гитару в свои руки, а потом удобно устраивается на стуле и по моему телу разливается тепло, когда её пальцы пробегают по струнам. Сегодня я впервые услышу, как она поет, хотя уже много слышала от каждого из её братьев, что она бесконечно талантлива. Я оборачиваюсь на Давида, он стоит позади меня и обнимает за талию.
Ника поет кавер на песню Мадонны «Like a Prayer». Эта девушка действительно талантлива. У неё потрясающий голос, который заполняет каждый уголок здесь, отскакивает от стен и заставляет меня расплакаться, от того, что этот вечер не может быть еще лучше.
Я вновь оборачиваюсь на Давида, когда он тянет меня за руку и предлагает потанцевать.
Я улыбаюсь, и когда мы проходим в середину, крепко прижимаюсь к нему. Его руки на моей спине и от того, что они соприкасаются с моей голой кожей, я чувствую еще больше мурашек. У меня покалывает кожа в тех местах, где он проводит руками вверх и вниз.
На мне платье из шелка с неглубоким вырезом впереди и открытой спиной. А Давид к моему удивлению, где-то взял светлую рубашку и брюки, а его волосы идеально зачесаны назад.
Давид красив, когда на нем спортивный костюм, красив, когда на нем обычная футболка и джинсы, но прямо сейчас, когда на нем рубашка и брюки он выглядит потрясающе.
Вижу, что вслед за нами танцевать принимаются и другие пары, смеюсь, когда вижу своих родителей, мама мне подмигивает.
Я сильно прикусываю нижнюю губу, чтобы набраться смелость, чувствую, как барабанит мое сердце. — Давид — шепчу я ему в губы, когда он прижимает меня к себе рукой, которая лежит на моем затылке, и дарит поцелуй, но слишком быстро отстраняется. Наверное, потому, что вспоминает, что где-то поблизости танцуют мои родители. — Давид — повторяю я, чтобы привлечь его внимание, и он немного отстраняется, смотрит на меня, пока я чувствую, что краснею. Он мычит вместо ответа и выжидающе смотрит на меня. — Я тебя люблю! — шепчу я и улыбка медленно растягивает его губы. Он подается вперед и целует меня снова и к счастью в этот раз отстраняется не так быстро. А потом прижимается губами к моему уху
— Я тоже люблю тебя, детка — шепчет Давид, и я чувствую, что у меня кружится голова.
