Долли кушала меланхолично, всем своим видом показывая, насколько она не разделяет веселого настроения всей семьи.
— Вам Долли еще ничего не говорила? — спросил неожиданно четырнадцатилетний Дэвис, заглатывая целый пельмень сразу.
— По поводу? — склонил голову Грег, прекратив жевать.
Луиза тоже насторожилась.
— Она решила больше не ходить в школу.
— Долли, ты действительно так решила?
Малышка хмуро кивнула.
— Вот как? Позволь спросить тебя, моя дорогая, что явилось причиной столь глобальных изменений в твоей жизни?
— Я не хочу, чтобы меня называли «овечкой Долли»[2].
— Ага, — усмехнулся мистер Ричмонд, а Дэвис и Саймон разом хрюкнули, опустив головы.
Наташа, которой интересно было знать, как Грег выйдет из этого положения, с любопытством прислушалась.
— Поясни, пожалуйста, что именно тебя в этом задевает? Хотя, по моему мнению, тебе сделали невольный комплимент.
Долли непонимающе уставилась на отца.
— Овца Долли — уникальное в своем роде животное. Высшее достижение генетиков. Она первая, как Нил Армстронг или Гагарин. Понимаешь меня?
Долли заулыбалась и кивнула.
— И портить себе карьеру из-за каких-то маленьких недоучек, я думаю, не стоит, — закончил Грегори, благодушно откинувшись на спинку кресла. Потом взглянул на часы и сказал: — Леди и джентльмены, что-то мы припозднились с обедом. Сегодня же канун Дня Всех Святых! Кто со мной в поселок?
— Мы! — раздалось дружное, и дети рванули из-за стола.
— Кто последний добежит до туалета, тот крысиная какашка! — не своим голосом вопила Долли, взбираясь по лестнице на второй этаж. Через несколько секунд тот же голос с отчаянием огласил несогласие с результатами предложенного «пари».
Луиза, совершенно красная от смущения, только с улыбкой пожала плечами, мол, дети — есть дети.
Ближе к вечеру стало видно, что шторм уходит. Ветер немного утих, потеплел. Дождь прекратился. Капало только с деревьев.
Всей дружной и говорливой компанией они погрузились в микроавтобус. Даже взяли с собой старого пса Рикса, предварительно напялив на него радужный колпак с резинкой. Пес тяжело вздыхал, но не сопротивлялся, так как был рад отправиться с хозяевами, а не сидеть в одиночестве дома.
Впрочем, все семейство облачилось ради праздника в совершенно жуткие и нелепые костюмы. Грегори переоделся в Дракулу, правда, со своим животиком он казался слишком уж неумеренным в употреблении крови вампиром. К тому же абсолютно не страшным из-за добродушного выражения лица, которое не могла обезобразить даже вставная челюсть с клыками. Луиза сотворила из себя какое-то средневековое привидение с нарисованными вокруг глаз тенями. Дэвис и Саймон «прикинулись» панками из какого-то дьявольского фильма, надев для этой цели парики с «хохолком», выкрашенным во все цвета радуги. Долли обрядили в костюм злого тролля, а Наташу в Белоснежку. Платье Белоснежки было таким длинным, что Наташе приходилось все время поднимать его полы.
Среди этих людей она почувствовала, как тревоги и гнетущая неопределенность отступают на задний план, меркнут, блекнут под напором положительных эмоций.
Маленький «тролль» Долли, пока шум да суета, забралась на колени к Наташе.
Наконец микроавтобус, управляемый толстым вампиром, двинулся в путь. Поселок Мари-Рос располагался на другой стороне бухты. К нему вела отличная асфальтовая дорога, блестевшая сейчас под колесами, как мармелад. В поселке Наташа не была, но Луиза говорила, что в нем постоянно живет около тысячи человек, имеются мэрия, банк, супермаркет, бензоколонка, небольшое полицейское управление и совсем уж крошечная тюрьма, пустовавшая 12 месяцев в году.
Как только машина выехала из буковой рощи, стали видны яркие огни и вспышки.
Ехали молча, но когда Долли увидела, что мать отвлечена разговором с Грегори, спросила:
— Миссис Натали, так вы очень богатая?
Судя по всему, этот вопрос был жизненно важен для девочки, а потому Наташа ответила:
— На самом деле — нет. Лично у меня совсем ничего нет, Долли. Все принадлежит моему мужу, мистеру Гордону.
«Тролль» на мгновение задумался, потом с сомнением покачал головой:
— Так не бывает. Если что-то принадлежит мужу, значит, это принадлежит и жене. Иначе зачем тогда выходить замуж? Вы, наверное, очень счастливы? Когда много денег, это всегда счастье. Вот у папы с мамой всегда их не хватает. То закладные на дом оплачивать нужно, то страховки, то налоги. Ужас! Это какая прорва денег уходит! Нет, когда много денег — это всегда хорошо! — вздохнула напоследок Долли, теребя шнурок на Наташином костюме.
— Не всегда, милая моя, — сказала Наташа. — Кое-что нельзя купить ни за какие деньги.
— Что же это?
— Когда подрастешь, узнаешь, — крепко прижала девочку к себе Наташа.
— Долли, ты опять за свое? — обернулось к ним «привидение».
— Ничего и не за свое! — возмутилась хитрая девчонка. — Уже по-женски и пошептаться нельзя!
Грегори припарковался на самом людном месте — на площади, у одноэтажного здания банка. Перед мэрией был сооружен помост, на котором, надрывая легкие, выступали местные парни. Наташа с трудом разбирала в их воплях репертуар «Роллингов». Вся площадь была заполнена людьми, но создавалось впечатление, что на ней устроили вечеринку выходцы с того света в разной стадии физического разложения. И все они пугали друг друга, притворно пугались, пили пиво, кока-колу, смеялись, если по дороге попадался особо забавный персонаж, кричали, свистели, завывали разными голосами, приветствовали друг друга. Одним словом, Наташа и семейство Ричмондов окунулись в море праздничного настроения.
— Дети, будьте осторожны! — крикнула Луиза-«привидение» вслед Дэвису и Саймону, направлявшимся к помосту с певцами.
— Не беспокойся, ма! Презервативы у нас всегда с собой!
Миссис Ричмонд так и застыла с открытым ртом.
— Нет, вы видите? — проговорила она наконец. — Они меня в гроб загонят! И это мои дети! В их возрасте я даже не знала такого слова!
— Зато ты потом все очень скоро наверстала, — ввернул Грегори, вылезший из микроавтобуса, и с утробным рыком попытался обхватить свою «половину». Но Луиза сделала хук правой, и мистер Ричмонд чуть согнулся, держась за живот.
— Никогда. Никогда не смей оскорблять меня при детях, милый! — с очаровательной улыбкой назидательно сказала ему достойная супруга. — Пойдемте, девочки.
Гордо вздернув голову, Луиза прошествовала в толпу, ведя за руку Долли, а за поводок Рикса.
