А это значит, что с Тимуром они сейчас не пересекутся, а еще у меня есть время, чтобы подумать, как рассказать ему обо всем. Молчать дальше смысла нет, Снежана проговорится в первую же минуту встречи.
Я открываю дверь перед Тимуром, и он входит в мою квартиру с дочкой на руках. Бережно держит ее, оглядываясь по сторонам. Я чувствую себя не в своей тарелке. Огнев здесь кажется лишним.
– Сюда. – Кивком указываю в сторону детской.
Тимур неторопливо пересекает кухню-гостиную, с интересом рассматривает фотографии и рисунки дочери, которые висят на стене у ее кровати.
Он кладет ее на мягкую кровать, я снимаю с ее ножек обувь и медленно, чтобы не разбудить, стягиваю курточку.
Я вижу, как трудно Огневу покинуть детскую комнату, он делает над собой усилие, прежде чем отрывает взгляд от Снежаны.
– Угостишь кофе? – спрашивает, хитро прищурившись, стоит нам вернуться в гостиную.
Я хочу отказать ему. Хочу, чтобы он поскорее покинул мою квартиру, чтобы в душе утихла буря, возвращая мне спокойствие. Но не могу. Что-то во мне забирает контроль, управляя мной.
– Да, конечно. Только переоденусь. – Киваю ему, а потом предлагаю присесть на диван.
Я открываю шкаф и выбираю джинсы и рубашку в клетку, тянусь рукой к спине, чтобы расстегнуть молнию, но безуспешно. Когда собиралась, мне помогла няня дочери, а сейчас рядом нет никого, кроме Огнева.
Я делаю глубокий вдох. Ничего ведь нет в том, что я попрошу его помочь мне? Он не сочтет это за флирт с моей стороны или намек на большее?
Господи, с каких пор, Соня, это тебя беспокоит? Давно ведь плевать на мнение других, в частности Тимура.
Я решительно покидаю свою комнату, становлюсь перед Тимуром. Он вопросительно изгибает бровь, скользя по моей фигуре взглядом. Не понимает, чего я от него хочу и почему до сих пор не переоделась.
– Помоги мне с молнией. У меня не получается расстегнуть, – безэмоционально прошу я. По моему тону ему должно быть ясно, что это вынужденная мера.
– С удовольствием, – улыбается он, поднимается с дивана и обходит меня, становясь за спиной.
Я чувствую на затылке его дыхание, и по рукам ползут мурашки. Он медлит. Слишком долго бездействует, как по мне. Волоски встают дыбом от этой близости.
Наконец-то его пальцы касаются замочка, он тянет его вниз, и мы соприкасаемся. Я не замечаю, что перестаю дышать. Аромат, которым пропиталась его одежда, окутывает меня. Я некстати вспоминаю, как сильно мне не нравится туалетная вода Германа. Сладковатая, с мускусными нотками. А вот древесный аромат Огнева настолько приятный, что хочется уткнуться в его грудь носом и вдыхать. А грудь у него, к слову, широкая, крепкая, мускулистая... Почему-то это я запомнила слишком отчетливо. И то, как водила по ней ладонями, и то, как царапала в момент страсти и боли.
– Все, – его голос возвращает меня в реальность.
Я понимаю, что мы слишком долго стоим вот так, бездействуя.
– Спасибо. – Стараясь скрыть смущение, придерживаю на груди платье и делаю шаг вперед, увеличивая между нами дистанцию. – Я сейчас вернусь.
Оказавшись снова в своей комнате, прикладываю руки к щекам. Лицо горит. Почему, спрашивается?
Платье скользит к моим ногам, я быстро меняю его на выбранную одежду и возвращаюсь к Огневу. Тот с невозмутимым видом сидит на диване, закинув ногу на ногу.
– Тебе с молоком или без? – останавливаюсь перед столешницей и тянусь к кофемашине.
– Без.
Я чувствую на себе его пристальный взгляд все то время, что стою к нему спиной. Лопатки жжет. О чем нам говорить? Зачем он остался?
Рядом с Тимуром воздуха всегда становится меньше и дышать труднее.
– Вот. – Протягиваю ему чашку и сажусь в кресло напротив.
Смотрим друг на друга и молчим. Тимур делает глоток, отводит от меня задумчивый взгляд. Попросить его уйти отчего-то не решаюсь. Нас обоих потрясла сегодняшняя ситуация, а признание Снежане стало незапланированным и внезапным, поэтому мы все еще не отошли от этого.
– Я хотел бы погулять со Снежаной послезавтра. Мы могли бы в парк сходить или куда она захочет, – предлагает Тимур.
– Я занята на следующей неделе. А Снежана идет в сад.
– Мы можем погулять вдвоем.
– Нет, – качаю головой, – не думаю, что ты готов к этому. Я буду волноваться.
– Соня, я взрослый ответственный человек. Снежана тоже не младенец. Думаю, мы справимся. К тому же нам с ней нужно немного побыть вдвоем, наладить отношения, узнать получше друг друга, – пытаясь убедить меня, настаивает на своем Огнев.
– Ты понятия не имеешь, как вести себя с детьми, Тимур. Вдруг… вдруг с ней что-то случится?
– Соня, ничего не случится. Мы сядем в машину, поедем… на ту же набережную – лебедей покормить, например. Потом поедим и я верну ее домой. Вожу я хорошо, но это тебе и так известно. Поверь, я с нее глаз не спущу.
– Слишком сомнительно, но я подумаю. Возможно, погуляем где-нибудь втроем.
– Как скажешь. Я не буду давить, но в дальнейшем я планирую забирать дочь. Поэтому тебе стоит проявить ко мне немного больше доверия.
– Я и так проявила к тебе столько доверия, сколько не смогла бы ни одна женщина в нашей ситуации, – раздражаюсь я. – А теперь, прости, я хочу отдохнуть, день был непростым, так что до встречи.
Я поднимаюсь со своего места, давая понять, что Тимуру пора уходить. Он делает это нехотя. Все еще надеется на то, что я изменю свое решение. Поглядывает в сторону детской комнаты.
– Я пойду попрощаюсь? – то ли вопрос, то ли утверждение.
– Только быстро и не разбуди ее.
Складываю руки на груди, смотря ему в след.
Тимур возвращается через несколько минут. В руке сжат листок с рисунком Снежаны.
– Я возьму его себе, ты же не против? – спрашивает, сжимая челюсти.
– Бери. Снежана обрадуется, что тебе понравилось.
Огнев хватается за дверную ручку, и я почти выдыхаю от облегчения, понимая, что он уходит. Но рано. Он оборачивается, смотрит мне прямо в глаза.
– Ты сегодня безумно красивая, Соня, – говорит, сбивая меня с толку. – Спасибо за этот день.
Если он хотел сразить меня этими словами, то вызвал абсолютно противоположный эффект. Я отчего-то безумно на него злюсь. За то, что раньше этой красоты рассмотреть не мог. Я ведь почти не изменилась. Прошло всего-то немного меньше пяти лет, а не десять или двадцать. Так где его глаза до этого были?
Глава 23. Тимур
Домой Тимур возвращался через силу, крепко сжав пальцами руль. С трудом сдерживал себя, чтобы не повернуть обратно. Снежана ведь, когда проснется, наверняка подумает, что он ее бросил.
Но он не бросит.
Теперь никогда.
Тимур не считал себя сентиментальным, но сегодня прочувствовал, что значит быть таковым, сполна. Сердце чуть из груди не выпрыгнуло, когда дочь застал в кладовке в слезах. А когда узнал, что ее расстроило, захотел наорать на всех детей, а потом себя утопить в фонтане у дома. Потому что он тоже виноват в том, что малышка оказалась несчастной.
Он пообещал себе, что все исправит. Он обязан это сделать. Пора пересмотреть свою жизнь. До этого момента он был сосредоточен лишь на бизнесе и плевал на все вокруг, в том числе и на личную жизнь, но появилась причина, по которой жить так дальше он не сможет.
Тимур заглушил двигатель на подъездной дорожке перед своим домом. Задумчиво посмотрел на окна, оттягивая неприятный разговор. Скандалы он не любил, женские слезы тоже, но с Настей пора завязывать. Особенно если он хочет завоевать доверие Сони и понравиться ей.
Давно он не покорял женщин. Обычно они сами вешались на него, не давая поохотиться, как настоящему мужику. А тут даже азарт появился. Соня, несомненно, притягательная, красивая женщина. А то, что она является матерью его дочери, придает ей какого-то неизвестного самому Оневу шарма и привлекательности в его глазах.
Огнев побарабанил пальцами по рулю, потянулся за портмоне с документами и покинул салон.
Стоило войти в дом, как на него сразу же налетела Настя, с паническим ужасом в глазах и тяжело дыша.
