— Никем я не прикидывалась! — Саша театрально надулась. — Я могу быть и той, и другой в зависимости от обстоятельств. Диапазон мой личности чрезвычайно широк.
Александр посмотрел на Сашу оценивающе. Из его зеленых глаз на мгновение исчезла муть страдания, они стали веселыми, задорными и молодыми. Он даже похорошел — перестал выглядеть жалким. Саша подумала, что в прошлой своей состоятельной жизни он наверняка нравился женщинам. И даже не потому, что был богатым, а потому, что был чертовски обаятельным.
— А знаете, — сказал он, — я бы в вас влюбился, не будь я сейчас беден, как церковная мышь. Вы очень красивая женщина и очень необычная.
— Что вам мешает это сделать сейчас? Разве чувства можно контролировать?
— Их можно сдерживать. Не всегда, безусловно. Любовь для меня сейчас — непозволительная роскошь.
— А, может, быть в ней ваше спасение? Может быть, любовь вас окрылит, раскроет вам глаза и вместо того, чтобы строить планы самоубийства, вы начнете строить планы, как вам выбраться из этой ситуации. Ведь согласитесь, ситуация-то небезвыходная. Крыша над головой у вас есть, так ведь? — Александр кивнул. — Руки-ноги целы. Голова на плечах имеется. Так и что же вам мешает хотя бы устроиться на работу. Вы ведь наверняка умеете что-то делать.
Александр вяло пожал плечами:
— Наверное, умею. Руководить. Только, боюсь, на руководящую должность меня не возьмут. А начинать с нуля в мои-то сорок семь как-то унизительно. Не юнец уж.
— Вам сейчас не до амбиций. Вам сейчас совершенно любая должность подойдет. Ведь насколько я понимаю, речь идет о голодной смерти?
— Именно так, — он кивнул.
— Только не обижайтесь, пожалуйста, не обижайтесь. Я не хочу вас обидеть. Просто хочу помочь, — Саша начала рыться в своей сумке. — Так, это визитка одного моего хорошего знакомого, я с ним поговорю, и он возьмет вас на работу. Охранником. В этом нет ничего такого. Надо ведь с чего-то начинать? А потом вы подыщете что-нибудь более подходящее. А это вот… все, что у меня сейчас есть. Это в долг. Вы мне потом вернете, когда-нибудь, когда поправите ваши дела. — Саша протянула Александру деньги. Там было пятьсот долларов.
Он решительно замотал головой.
— Нет, я не возьму. Вы, что дура? Или святая? Я ведь могу быть аферистом! Вдруг я тут прогуливаюсь каждый вечер и разыгрываю комедии перед такими добренькими идиотками, как вы? Вижу, что дамочка в дорогих шмотках и в смятенных чувствах, устраиваю ей представление и выманиваю деньги. Нельзя же быть такой наивной! Не девочка ведь уже!
— А мне плевать! — закричала Саша. Она была уже изрядно пьяна. — Если вы тот, за кого себя выдаете, значит, я хочу вам помочь. Мне будет очень жаль, если пропадет хороший человек. А если вы мошенник, то путь это будет моей платой за хорошую актерскую игру. Артистам тоже нужно платить, тем более, если спектакль был сыгран только для одного зрителя. Берите деньги!
— Не возьму!
— А я говорю, берите!
— Нет!
— Если не возьмете, значит, я сейчас пойду топиться в этой холодной, грязной луже. И вам будет стыдно! К тому же выйдет скандал! С участием милиции! И если вы аферист, неприятностей не оберетесь!
— Шантажистка!
— Очень вас прошу, возьмите деньги! — взмолилась Саша.
— Хорошо, — сдался Александр. Купюры исчезли в его кармане. — Спасибо. А знаете, вы вернули мне веру в людей.
— Рада была помочь.
— Оставьте мне хоть номер своего телефона, — Александр как-то совсем сник. — Почти два десятилетия по кирпичику строил свое состояние. Думал, обеспечил себя до конца жизни. Думал, это главное, думал деньги — это прочный фундамент моего существования и никакое землетрясение, никакие штормы, цунами, торнадо его уже не разрушат. А вот ведь как получилось… Материального благосостояния больше нет, и оказывается, что кроме этого ничего у меня в жизни-то и не было. Ни семьи, ни детей, ни родственников, ни друзей. Только неожиданная доброта случайной знакомой.
— Разве это так уж мало? — спросила Саша, а сама подумала, что с тех пор, как она лишилась любви, деньги утратили для нее какую бы то ни было ценность. Конечно, ей не хотелось бы голодать, как Александр, не хотелось бы ночевать на улице, но вот зачем зарабатывать их все больше и больше? Зачем? Есть у нее деньги, только отчего же она чувствует себя такой несчастной? Деньги от одиночества не спасают. А она ведь, как и Александр, считала их опорой своей жизни, а мужа своего неудачником, потому что не мог он зарабатывать и создавать основы. А сейчас-то выяснилось, что муж-неудачник и был ей истинной опорой, поддержкой, был ее любовью, был смыслом бытия… А сейчас она была зданием, в котором разрушили несущую стену. Стояло пока, только изрядно покосилось и в любой момент могло рухнуть. И никакой поддержки у нее было. Более того, этот накренившийся столп, вынужден поддерживать сейчас почти незнакомого человека, которому еще хуже, чем ей. Саше стало совсем грустно.
— Что-то вы совсем пригорюнились, — заметил Александр. — Это из-за денег? Вот, возьмите! — он полез в карман пальто, но Саша отрицательно замотала головой. — Дайте мне свой номер телефона!
Саша снова замотала головой.
— Но как же я верну вам деньги, как я вас найду?
— Не надо меня искать, — устало ответила Саша, — если будет нужно, судьба сама сведет нас, и вы вернете мне деньги. А если нет… На нет и суда нет… Если я дам вам свой номер, я буду ждать, буду надеяться… Буду волноваться за вас. Если вы пропадете, я могу подумать, что с вами случилось что-то плохое, или вдруг я тоже утрачу веру в людей, если и в самом деле окажетесь аферистом. А я не хочу сейчас ни ждать, ни волноваться, ни тем более еще что-то терять. Мне сейчас тоже очень плохо. Может быть, не так, как вам, но мне тоже очень плохо, — по Сашиной щеке поползла слеза.
— От вас ушел муж?
— Да, — по другой Сашиной щеке тоже катилась слеза.
— Он был вашим кормильцем? Вы от него зависели материально?
— Нет, он от меня зависел материально. Я зарабатывала деньги, а у него не получалось. Но он был очень хороший человек, просто не умел зарабатывать, — Саша всхлипнула.
После значительной паузы Александр произнес:
— Не знаю, утешит ли вас это, но он вас оставил просто потому, что изнемог под тяжестью вашего величия. Вы ведь совершенно невозможная женщина! — Саша посмотрела на него удивленно. — Природа была неимоверно щедра, когда создавала вас. И красоты она вам отсыпала, и удачливости, и ума, и умение вести дела, и добиваться поставленных целей. Я вас не знаю совсем, но вы производите именно такое впечатление. А он… Он из другой породы людей.
