— Что это значит?
— Мы с вами воины, правда, сейчас мы раненые воины, — он усмехнулся. — Сейчас мы залечиваем наши раны. Надеюсь, наши раны не окажутся смертельными. А он… Он другой. Ну, никак он не мог быть человеком, который предназначен вам судьбой.
— Это еще почему?
— Потому что он другой породы. Я уже сказал.
— А кто мне предназначен?
— Откуда я знаю? Я и вас-то, милая барышня, практически не знаю. Я только вижу, что вы очень умная, тонкая, добрая, противоречивая, сложная женщина. И ведь есть где-то мужик, который является вашей половиной. Даже не так… Он мужская составляющая вашей личности. А вы женская часть его личности. Вы одно целое, но разделенное. Две половинки затеряны в этом мире, но вы непременно должны найти друг друга и соединиться. Чушь, конечно. Это я прочитал недавно. В принципе, занятная теория. Мне кажется, для вас это сейчас то, что доктор прописал… Новая глобальная жизненная цель. Поиск своей половинки, — Саша посмотрела на Александра обиженно. — Не сердитесь. Это очень хорошая цель. Это мы ведь только притворяемся, что мы стремимся спасти мир, стать самыми богатыми на свете людьми, отправиться на Луну или на Марс, изобрести лекарство от рака, а на самом-то деле мы ведь просто стремимся к счастью. Ведь так?
Саша кивнула.
— А счастье, милая барышня, не счастье, если его не с кем разделить. Так что желаю вам найти своего мужчину. Единственного. А муж ваш — идиот, точно не тот, кто вам нужен.
— Не смейте его оскорблять! — взвизгнула Саша.
— Хорошо, не буду, — тут же согласился Александр. — Действительно, зачем оскорблять человека, который довел вас до такого состояния, что вы сидите тут на скамеечке, рыдаете, распиваете сомнительное шампанское с сомнительным типом и расшвыриваетесь деньгами?… А вы ведь даже будете о нем горевать… какое-то время, может быть, даже долго, но потом непременно поймете, что я был прав.
— Все всегда хотят быть правыми.
— Это свойство человеческой натуры. С этим ничего не поделаешь. Вы можете не запоминать меня, но запомните мои слова, прошу вас. Просто чтобы когда-нибудь убедиться, что мое пророчество сбылось. А знаете, мне очень жаль, что наша встреча произошла именно сейчас, когда оба мы не в лучшем своем состоянии, оба сломлены и растерзаны. Может быть, встреться мы при других обстоятельствах, все и сложилось бы по-другому… Может быть, у нас что-нибудь и получилось бы. Мы, как мне кажется, как раз из одной касты…
— Не говорите глупостей. Мы оба пьяны… Вот и все! Что за романтический бред? Хотя знаете, я сейчас чувствую себя такой старой и такой одинокой… Обнимите меня!
Александр робко обнял Сашу, а она неожиданно для себя поцеловала в его губы. Они были удивленными, упругими и требовательно нежными. Хорошие были у него губы. Отрываться не хотелось. Но все же, она, спустя несколько мгновений, оторвалась, вскочила и бросилась бежать в сторону грохочущей Тверской.
Так и добежала она до дому, глупо улыбаясь и молясь всем богам, ибо ни в одного конкретного бога она не верила, чтобы все у нее было хорошо, чтобы у Александра все было хорошо, чтобы у всех людей на свете все было хорошо, потому что они все такие замечательные, люди эти. И, безусловно, заслуживают исключительно счастья. Только счастья… Квартира встретила ее оглушающей пустотой.
А ночью пришла к Саше ее постоянная незваная гостья — бессонница. Как же Саша ее ненавидит! Ведь это она напускает в Сашину голову мысли, от которых не хочется жить…
Ничего уже больше не будет. Ничего… Только эта пронзительная тишина, только эти беспокойные метания по бессмысленно широкой кровати. Только эта бессонница. Неспешная убийца. Безжалостная кровопийца, которая ночь за ночью вытягивает остатки жизненных сил, радость, оптимизм, само желание жить. Своими неощутимыми пинками она все ближе подталкивает к пропасти. Пропасти отчаяния или к какой-то другой пропасти. Вот он, край. Нужно сделать всего один шаг. Мгновения свободного парения и все… Все закончится! Может быть, лучше, если все и в самом деле закончится? Ведь ничего уже больше не будет! Чертово одиночество! Все теряет смысл, когда ты никому не нужен! Все теряет смысл, когда тебе ничего уже больше не нужно! Когда ты сам себе уже не нужен!.. Половинки! Этот Александр ничего не понимает! Мой муж и был моей половинкой! Он был моей половинкой. Иначе, отчего же душа моя и тело мое болят, будто у меня ногу отняли или руку? Отрезали без наркоза. Отчего же так больно, будто распилили меня надвое? Будто меня сейчас стало вдвое меньше! Он и был моей половинкой! А я так бездарно ее потеряла. Так глупо! Вернись! Я прошу тебя, вернись! Я изменюсь, я буду другой! Я буду заботливой и внимательной. Хочешь, я заброшу свою работу, стану домохозяйкой? Буду готовить тебе завтраки и ужины, сама гладить твои рубашки. Я готова даже вручную стирать твои носки. Я стану хранительницей очага, а ты будешь добытчиком. Пусть мы будем жить в нищете. Лишь бы с тобой. Лишь бы ты был рядом! Я сделаю все, что ты хочешь, только вернись! Только будь со мной! Я не могу без тебя. Слышишь? Ну, услышь меня! Не будь таким жестоким! Вернись! Ты моя половинка! А я твоя. Ну как же ты этого не понимаешь?… Я старая, некрасивая, несчастная, одинокая баба. Мне уже тридцать шесть лет! Это уже даже не чуть-чуть за тридцать. Кому нужна такая, когда вокруг полно молодых, красивых и веселых? Ничего больше уже не будет. Ничего. Зачем мне жить?
Москва. Сашин салон красоты
— Здравствуйте, милочка! Как я рада, что застала вас здесь сегодня! А почему у вас такой унылый вид? Хотя, знаю-знаю. Такое несчастье! Бедная девочка! — таким словами приветствовала Сашу, постоянная клиентка одного из ее салонов красоты, отставная актриса, неувядающая модница лет семидесяти пяти Вера Семеновна Зайцева.
— Мне, очевидно, нужно уволить Машеньку за излишнюю болтливость, — Саша бросила гневный взгляд на маникюршу, та испуганно съежилась. — Боже мой, — метались мысли в Сашиной голове. — Я думала, что работа сейчас единственная моя отрада, моя панацея, а тут! Тут все уже в курсе моих неприятностей, шепчутся, смеются за моей спиной. Это ж какая радость — эту стерву-хозяйку бросил муж! Господи, куда мне деваться? Куда мне спрятаться от людей, от себя? От людей еще можно спрятаться, а вот куда спрятаться от себя?
— Александра Васильевна, не будьте слишком строги к Машеньке, вы ведь разумная женщина и понимаете, что если маникюрша будет молчалива, то к ней никто не будет ходить. Где еще можно в наше время, когда все живут, уткнувшись в свои компьютеры и телевизоры, просто поговорить? Не при помощи букв в мониторе или как там он называется, не по телефону, а вот так вот, по старинке, сидя напротив и глядя друг другу в глаза. Вы знаете, я, в моем возрасте радуюсь любой возможности поговорить. Просто поговорить. Какое счастье, что вы еще очень молоды, и вам еще не ведомы такие проблемы! А ваша Машенька, она не просто маникюрша, она самый настоящий психотерапевт. Не сердитесь на нее, прошу вас, — Саша улыбнулась принужденно. — У вас есть минутка, чтобы выпить чашку чаю со старой дамой? — продолжила Вера Семеновна.
