— Да, чёртова логика, — хмыкнул он, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза. — Эта стерва терпеть не может эмоциональных манипуляций.
Он слишком хорошо знал Катю, чтобы переживать о её ранимости на этот счёт. Она просто любила играть в игры, и он это знал. И она знала, что он это знал. Между ними существовала негласная договорённость не заходить в этих играх слишком далеко.
И учитывая, что на любые, даже самые безобидные её подначки он порой бессознательно реагировал вот так, мгновенно их пресекая, спешить в отношениях им пока было некуда. Вероятно, работы в них было ещё непочатый край, особенно учитывая, почему и с чего эти самые отношения завязались.
Воспоминания о начале этого года совершенно непрошено всплыли в памяти, почему-то именно сегодня особенно яркие, будто всё произошло буквально вчера. И раз уж реакция на них оставалась настолько болезненной, Катин психолог наверняка заявила бы, что их кровь из носу нужно проработать.
Но чёрта с два стал бы он хоть с кем-нибудь делиться своими воспоминаниями о том, что произошло на прошлый Новый год и после.
— …когда заказывали билеты. Помнишь?
Блеск. Ни с того ни с сего погрузившись в свои рефлексии, он благополучно прослушал, что говорила Катерина.
— Извини, Кать. Какие билеты?
— Ну какие-какие? Те, что мы на Бали заказывали.
— А. Помню. И что с ними?
— Андрей, ты что, вообще не слушал? Тебя отвлекли?
Он придушил в себе малодушное желание соврать и тем самым облегчить себе жизнь. Но когда это Волков бегал от проблем и трудностей?
— Нет, просто… извини, Кать. Я как-то…
— Ты просто слишком много работаешь, — удивила она его. — Тебе действительно нужно отдохнуть. Я сейчас же перезвоню в этот их «Рай» и забронирую коттедж, чтобы отрезать тебе все пути для отступления.
Забавно. Даже пытается шутить.
Неужели на этот раз не примется обвинять его в том, что временами не чувствует от него никакой эмоциональной отдачи? Что порой он ведёт себя, как бесчувственный автомат, у которого на уме только работа?
— Так себе угроза, — усмехнулся он. — Даже из такой соблазнительной ловушки пути отступления найдутся.
— Да, только я хочу, чтобы ты помнил — если это действительно полторы недели отдыха, то тебе твоё отступление влетит примерно в полмиллиона.
— М-м-м-м, — промычал он, давая понять, насколько не впечатлён масштабами угрозы, и Катя сдалась.
— Ладно-ладно, богатею Волкову на такие мелочи плевать. Но я серьёзно, Андрей.
— И я, — он выпрямился в кресле и снова бросил взгляд на часы. — Ни о каких путях отступления речь не идёт. Даю слово.
— Вот теперь я спокойна.
Да уж, кому как не ей знать, что он своё слово держит.
— Отлично, я…
Его прервал несмелый стук в дверь и показавшееся в проёме всё ещё опухшее от слёз лицо Ольги:
— Андрей Владимирович…
— Слышу. У тебя уже дела, — Катя всегда с пониманием относилась к его насущным заботам. — Увидимся вечером. Целую.
— И я тебя, — он отложил телефон и взглянул на Ольгу.
— К вам Никита Валерьевич…
Она не успела договорить и только пискнула, когда сзади за талию её обхватили чьи-то руки и аккуратно отодвинули в сторону.
В кабинет Волкова ввалился блондинистый здоровяк с розовыми от мороза щеками.
Андрей, не сдержавшись, улыбнулся и покачал головой.
— Ну здорово, работничек! — отозвался блондин. — Извини, что не успел в обед.
— Да и чёрт с ним, — Андрей выбрался из кресла и обошёл вокруг стола, чтобы как следует поприветствовать лучшего друга. — Оль, сваришь нам кофе?
Ольга кивнула, послала ему робкую улыбку и помчалась выполнять поручение.
Ну вот, она уже не выглядит так, будто мир обрушился ей на голову. Есть надежда, что теперь её маленькая вздорная подружка Миронова перестанет смотреть на него волком.
Нет, неправильно. Не стоило о ней сейчас думать. Не стоило думать о ней вообще. Андрей невольно мотнул головой, отгоняя опасные мысли, и переключил всё своё внимание на друга.
Глава 4
В оставшееся после беседы с начальством время я успела сбегать вниз и наскоро пообедать в местном кафе, а вот о том, чтобы смотаться в ближайший ТЦ за подарками для родни, уже не могло быть и речи. Может быть, завтра повезёт, и Волкову не приспичит раздавать указания во время обеденного перерыва. Последняя пара недель и без того превратилась в постоянный источник стресса и тугую цепочку дедлайнов, от которых голова шла кругом ничуть не меньше, чем от спешных приготовлений к новогодним праздникам.
Дожёвывая на бегу марципановую булку, я заскочила к себе и, проверив свежую корреспонденцию, вернулась во владения Волкова — на третий этаж. Торчать поблизости от кабинетов начальства не хотелось, но вот пришлось.
Во-первых, нужно было заглянуть по просьбе моего непосредственного шефа Олега Сергеевича в кадровый отдел, во-вторых, передать часть той самой корреспонденции Ольге, потому что предназначалась она непосредственно Волкову. Некоторые умудрялись слать адресованную ему почту в пресс-службу компании, несмотря на то, что контакты приёмной человека, возглавлявшего фирму, ни для кого секретом не были.
В итоге я стабильно несколько раз в неделю относила часть корреспонденции в его приёмную. Страшно представить, что было бы, если бы львиная доля этой почты не приходила в электронном виде… Но был и плюс — так мы с Олей могли перекинуться хотя бы парой слов, а порой и пропустить по чашечке кофе. А уж кофе тут варили… м-м-м-м…
Я как раз расправилась с поручением шефа у кадровиков и направлялась в приёмную Волкова — в поле видимости уже маячила длинная зеркальная стена его офиса с примыкавшей к нему переговорной, когда меня окликнули.
— Жень! Постой!
Ко мне спешил пухловатый блондин в сером костюме. Вадик. Вадик Самойлов — один из наших юристов. Я выругалась про себя. Вот только его сейчас мне и не хватало.
— Привет. Слушай, я заходил к вам сегодня в начале обеда. Тебя не застал.
— Привет, — я покрепче прижала к груди конверты, будто пыталась ими отгородиться от ясного взгляда Самойлова. — Была занята.
Вот есть же такие люди — смотрят на тебя совершенно, казалось бы, обыкновенно, а тебе ну очень не по себе. Я уже давно заметила, что эти совершенно по-детски распахнутые глаза буквально не мигали, стоило нам завести беседу.
— А-а-а-а, — протянул Самойлов. — Ну ты просто пчёлка. Всё трудишься. Новый год скоро, не забыла?
Он улыбнулся, а я кивнула.
— Ну да. Может, мне к вам перевестись, раз уж у юристов в нашей компании дела под конец года идут веселее?
Самойлов засмеялся, будто удачнее шутки и не слышал.
— Слушай, я не против. Переходи к нам. Ради такого дела спрошу у Алексеевича, может, он и нам пресс-службу организует.
Нет, нет, моя шутка была совсем неудачной.
— Ага, — без энтузиазма отозвалась я. — Вадим, я вообще-то спешу… Ты хотел что-то спросить? Что-то по работе?
Он на мгновение замялся. Нет, точно не по работе. Вот этого я и боялась.
— Ну… как бы, наверное, можно и так сказать.
— Слушаю.
Самойлов запустил пятерню в волосы, на щеках появился бледный румянец.
— Я просто подумал… Тут же до наших офисных мероприятий всего ничего осталось, верно?
— Ты про корпоратив?
— Ну да, про него.
— Окей. И?
— И ты же слышала, у нас в этом году типа придумали всю эту ерунду со сказочными парочками. Короче, мне идти не с кем. Тебе вроде как тоже?..
Последняя фраза прозвучала именно как вопрос. Самойлов уже который месяц пытался выведать у меня, в каком я статусе. И объяснять ему, что с личной жизнью у меня всё крайне сложно, я не собиралась. О ней, о моей личной жизни, из коллег всю правду знала только Ольга. Что-то менять в этом вопросе я не собиралась и уж тем более не собиралась ничего объяснять Самойлову.
— Там ведь нигде не указано, что приходить нужно исключительно парами, — ушла от прямого ответа я. — Что же тогда всем одиночкам нашего офиса делать?
