Самойлов стушевался. Кажется, он по какой-то ему одному ведомой причине решил, что на этот раз я буду готова пойти ему навстречу. Но я не пошла бы уже хотя бы потому, что кое-что слышала о причине его интереса ко мне.
— Ладно, допустим, это не обязаловка, оно всё же, — бросил притворяться он. — Если бы… ну, если бы я предложил тебе составить мне компанию. Ты как? Согласилась бы?
Я закусила губу, не спеша отвечать, а по моей спине ни с того ни с сего прокатился лёгкий озноб, и я невольно отвела взгляд, уставившись в зеркальную стену переговорной. В ней отражалось пустое пространство вокруг нас, маленькая я и будто нависший надо мной Самойлов.
Наверное, стоило поблагодарить Волкова за то, что он вот так внезапно потрудился снизойти и лично выдать мне задание на близящийся корпоратив.
И поэтому сейчас я могла бы ничего и не говорить. Могла бы просто в очередной раз отделаться шуткой, отговоркой или обещанием подумать.
Но увы, я знала, что говорили обо мне в офисе после прошлогоднего праздника. И Самойлов в этих пересудах почти наверняка участвовал.
Да нет, не просто участвовал. Он решил включиться в игру.
Наверное, свою роль сыграла накопившаяся за последний год усталость, перепавшие на его первые месяцы сплетни и обсуждения у меня за спиной, потом — дикое волнение от того, что всё случившееся будет стоить мне работы, потом — неизбежное притупление всех переживаний из-за перенапряжения и наконец апатия, которую удалось скинуть с себя только к осени.
Поэтому я подняла на него глаза и посмотрела так, как всегда хотела на него взглянуть, как хотела посмотреть на всех, кто в своё время строил насчёт произошедшего все эти дикие офисные теории.
— Нет, не согласилась бы.
— Почему?
— Другие планы, — я впилась пальцами в края несчастных конвертов. — Надеюсь, ты не слишком много поставил на свой выигрыш.
— Выигрыш?.. — с лица Самойлова стремительно сползала вся краска.
— Ну да, — кивнула я, а в груди всё сжималось от страшной обиды и унижения. — Как там ваш тотализатор называется? «Растопить Ледышку»? Или к концу года что-нибудь пооригинальнее придумали?
Я не стала дожидаться его реакции. Развернулась и пошагала в приёмную Волкова. А по телу продолжал бегать странный озноб, будто за мной всё это время следовал чей-то невидимый пристальный взгляд.
Глава 5
Пока Ольга готовила им кофе, они перебрались из кабинета в переговорную, и Никита, усевшись за длинным, безукоризненно отполированным столом, не без удовольствия рассматривал через стеклянную стену сновавших по этажу сотрудниц офиса. Как-то он уже выражал свои сожаления по поводу того, что все в фирме, само собой, знали о хитрости внешнего зеркального покрытия, а местные дамы позволяли себе покрутиться перед зеркалом только когда точно знали, что начальство в отъезде.
— Н-да, поражаюсь твоей стойкости, — протянул он, взглянув на Андрея. — Как тут можно спокойно работать, когда мимо столько красоты ходит?
— А ты себе женщину найди. Говорят, помогает, — вздохнул Андрей, ослабив узел галстука.
— Скукота какая, — скривился Никита. — Предпочитаю свободу выбора и действий.
— Ладно, свободная птица, рассказывай, что по договору? Их всё устраивает? Прежние сроки в силе?
Никита оставил свой расслабленный вид, выпрямился в кресле и положил руки на столешницу, сцепив пальцы в замок.
— С их стороны никаких возражений не поступало. Я так понял, двадцать седьмого бумаги будут у тебя.
— Ты пробивал их историю по своим каналам?
— Ну а как же! — в голосе Никиты засквозила неприкрытая обида. — Что, думаешь, я бы тебе их рекомендовал без проверки?
Андрей кивнул.
— Хорошо. Тогда ждём бумаги.
Да и спрашивать не стоило. Они с Никитой знали друг друга с детства, вместе пришли в бизнес, вместе продирались наверх. Да, была в их положении ощутимая разница — отец Андрея владел своим бизнесом, а вот Никита из семьи обычных рабочих. Но они оба начинали с чистого листа — Андрей отказался пользоваться привилегиями, которые дарили ему родственные связи, и в компанию отца пришёл уже с опытом управленца, чтобы помогать расширять семейный бизнес. А Никита ему вот уже несколько лет в этом активно помогал.
Отец Андрея отправился на заслуженный отдых, точно зная, что может положиться на молодых, перспективных управленцев. И они с Никитой успешно доказывали возложенное на них доверие. Вплоть до инцидента на прошлом новогоднем корпоративе.
Да, к сожалению, в последние месяцы всё так или иначе в их компании сводилось к нему и едва не разросшемуся до катастрофического скандалу.
Благо, в последнее время об этом инциденте и его последствиях заговаривали всё реже, а местная пресса перестала осаждать их офис в попытках выведать новые «детали дела».
— Думаешь, успеем вернуть их со всеми подписями до конца года? Там же ещё вроде что-то с мэрией согласовать придётся. Строительство нового офиса в центре — это тебе не хухры-мухры.
— Думаю, успеем, — Андрей расслабленно повёл плечами, невольно бросил взгляд на настенный календарь.
— Хорошо бы. Тогда после всех новогодних можно будет давать отмашку подрядчику.
Да и ему надо бы до тридцать первого уладить все дела, чтобы со спокойной душой отправиться на заслуженный отдых. Зря они, что ли, с Катериной всю эту поездку затеяли?
— Если с бумагами всё сложится удачно, начало работ планирую контролировать удалённо. Сброшу всю тяжёлую работу на тебя.
Никита застонал в притворном ужасе:
— Ты, Волков, совсем охренел, что ли? Отдыхать на новогодние?
Андрей хмыкнул и потёр подбородок:
— Хорош скалиться, Фролов. Я в отличие от тебя не планирую устраивать новогодний экспресс-марафон по койкам всех, кого удастся склеить на ближайших праздниках. У меня планы.
— Боже, до чего тебя Катерина-то довела, — скривился Никита. — А что за планы?
Андрей в двух слова обрисовал ему те самые «снежнорайские» перспективы на ближайшие две недели.
— Мда-а-а, короче, встречать праздники собираетесь по-стариковски.
— Ей богу, не понимаю, как работает твой извращённый мозг, — рассмеялся Андрей и покачал головой. — Он строит поразительные выводы.
— Ничего он не извращённый. Ну а как ещё такой отдых назвать? Едете в какую-то горную глушь, чтобы на две недели запереться в какой-то избушке! Не налюбились за столько-то времени, что ли?
Андрей почесал висок, проглотив рвавшееся с языка признание, что если уж начистоту, у него просто-напросто не было времени как следует продумать, чем они там будут заниматься целых две недели. Ну, кроме очевидных вещей, конечно.
— Слушай, как будто всё в отношениях сводится исключительно к постели.
— Ха-ха! — Никита постарался, чтобы его «ха» звучали очень отчётливо. — А к чему ещё, если вы встречаетесь меньше года? Блин, ты рассуждаешь так, будто тебе не чуть за тридцать, а уже за полтинник перевалило!
— В парах, где сложились зрелые…
— «Зрелые»! — фыркнул Никита, даже не дослушав. — Слушай, ну мне-то хорош заливать про вот это всё. А то я не знаю, почему вы с Катериной вообще встречаться…
Он запнулся, не договорив, и Андрей невольно проследил за взглядом друга — там, за стеклянной стеной стояли двое — судорожно прижимавшая к груди какие-то бумажки русоволосая девушка и сально улыбавшийся ей пухлый блондин.
— Помяни чертовку… — протянул Никита, но в его голосе прорезалось нечто вроде восхищения.
Андрей покосился на друга, но промолчал.
— Это же звезда нашего прошлогоднего праздника, Миронова. Ума не приложу, как ты её после всего произошедшего не уволил, — Никита не сводил с неё глаз, как и блондин там, за стеклом.
Андрей сжал челюсти, помолчал.
— Она попала в нашу компанию по программе содействия, если помнишь.
— Ага, помню, — рассеянно поддакнул Никита. — А не эта ли программа в итоге чуть боком нам всем и не вышла?
— Программа-то тут при чём? — в нём начинала подниматься застарелая злость от одного только упоминания о произошедшем. — Винить нужно прессу, которая попыталась всё выкрутить и извратить.
