Он слегка ущипнул ее за подбородок своими тонкими загорелыми пальцами.
— Даже если бы вы это сделали, то обязательно наклонились бы потом, чтобы собрать раздавленные кусочки, потому что вы — настоящая женщина!
Она улыбнулась ему. Это была торжествующая улыбка, но глаза ее все еще смотрели на него недоверчиво.
— Вы правда считаете, что я настоящая женщина?
— Я считаю, что вы истинная, восхитительная женщина!
— Мне следует принимать ваши слова всерьез?
— Я серьезен как никогда!
— С вашей стороны будет очень скверно, если вы потом поменяете свое мнение. Женщине это позволено, но мужчине — нет...
— Не беспокойтесь, — сказал он, и твердая решимость отразилась на его лице. Карие глаза внимательно смотрели на девушку. — Я никогда не меняю своего решения, раз оно принято. Вот почему я иногда принимаю его не сразу. — Выражение его глаз изменилось, в них вспыхнул огонек нетерпения. — Но почему мы теряем время? — Его руки неожиданно страстно обняли ее. — Может быть, вам тоже требуется время, чтобы принять решение? Разве вы еще не приняли его, Джейн? Если вы не сделали этого, я не могу дать вам много времени!
Она застенчиво подняла руку и прикоснулась к его щеке.
— Но мы еще так мало знаем друг друга!
— А разве это важно?
— Нет. — Порывистое дыхание вырывалось из ее приоткрытых губ, глаза смотрели на него призывно. — Но я не хочу больше совершать ошибок! Это слишком серьезно!
— Конечно, это серьезно! — Она чувствовала, как его губы легко касаются ее волос, глаз и нежных щек. Его прикосновения были ласковыми, едва ощутимыми. А потом его губы вдруг впились в ее рот и перестали быть нежными и мягкими — это были твердые, требовательные мужские губы, губы человека, принявшего решение.
Джанин вздохнула, как пловец, который набирает воздух, перед погружением под воду, и приникла к нему почти с отчаянием. Он попытался поцелуями успокоить ее.
— Ах ты, маленькая глупышка! Нужно было потратить немало сил, чтобы убедить тебя... — А потом он прошептал: — О, моя дорогая, моя дорогая!
Глава 12Сколько времени они просидели там, вблизи каменной ограды и ворот, на узкой дороге, ведущей в «Сандалс», Джанин не могла вспомнить, но, когда она вынырнула из чудесного сна и вернулась к действительности, солнечные лучи стали менее яркими и постепенно начали таять в прозрачном воздухе, и девушка с ужасом поняла, что подходит время ужина.
— Крис будет беспокоиться, не случилось ли со мной чего-нибудь, — шепнула она. — И может позвонить в «Top-парк», чтобы узнать, где я.
— А моя тетушка сообщит ей, что мы уехали десять дней назад или около того и что с тех пор нас никто не видел, — весело проговорил Тим ей на ухо. Его глаза были как теплые золотисто-карие озера, в которых она могла утонуть, как ей казалось, всякий раз, когда смотрела в них. И ей хотелось в них утонуть... Она была бы счастлива утонуть в глазах Тима, и, если это означало забвение на всю жизнь, иной судьбы не желала.
Джанин была не в состоянии вспомнить, переживала ли она что-либо подобное до того, как познакомилась с Тимом. Краткий роман со Стивеном не шел ни в какое сравнение, его нельзя было даже назвать романом. С самой первой секунды карие глаза Тима ставили ее в тупик, поражали и приводили в бешенство, потому что она ужасно боялась, что он просто дразнит ее или смеется над ней.
Но теперь, когда руки Тима обнимали ее, она твердо знала: он никогда над ней не посмеется. Он будет удивлять ее, иногда даже провоцировать, но этот глубокий сияющий взгляд, идущий изнутри, из самой глубины души, излучал такую теплоту, которая окутывала ее, наполняя доверием и ощущением безопасности.
Тим... которого она так недооценивала, а леди Хэннафорд любила и прекрасно понимала, Элизабет Темпест обожала, и даже Крис была им странно очарована... А потом Джанин стала думать о том, как отреагирует Крис, когда узнает, что ее сестра завоевала неуловимого будущего владельца «Тор-парк».
Она завоевала его, но еще не дала согласия выйти за него замуж... потому что до сих пор и речи не было о свадьбе.
— Ты... ты никогда не казался мне мужчиной, чье предназначение — тихая семейная жизнь, — произнесла она, когда смогла внятно говорить. — А однажды ты сказал мне, что жалеешь о продаже «Сандалс», потому что устал от путешествий. Я подумала тогда, что ты собираешься сделать сестру Темпест хозяйкой «Top-парк», который перейдет к тебе по наследству...
— Значит, ты действительно ревновала к Элизабет? — прошептал Тим, а в глазах его вспыхнул прежний лукавый огонек. — Поверишь ли ты мне, если я скажу, что мы с Элизабет — просто хорошие друзья, и ничего больше?
— Если... если ты так говоришь, я верю, — ответила Джанин, уткнувшись в его плечо, чтобы скрыть, как сильно она временами ревновала к Элизабет.
Но он не позволил ей спрятаться и заставил снова открыть лицо.
— Все, что я говорил о сестре Элизабет, — правда. Она умна и очаровательна, но и твоя сестра Крис — тоже... Таких женщин тысячи...
— И ни одной из них ты не отдал свое сердце?
— Ни одной.
— Временами я думала, что ты испытываешь слабость к Крис, — призналась Джанин. — Даже сегодня мне показалось, что тебе очень хотелось, чтобы она поехала с нами в «Top-парк» — выпить чаю с твоей тетушкой.
— Мне вовсе не хотелось, чтобы она согласилась поехать с нами. Моя главная цель заключалась в том, чтобы заставить тебя ревновать, понимаешь? — заулыбался Тим. — Я не был в тебе уверен. Ты ведь не переставала спорить со мной, помнишь?
— А ты не привык, чтобы женщины спорили с тобой и отвечали колкостями на твои остроты?
Тим взял ее за плечи и легонько встряхнул.
— Прекрати меня дразнить! — с напускной суровостью приказал он. — Я люблю тебя... Я люблю тебя так, что мне становится страшно! — прошептал он, затаив дыхание.
— О, Тим! — выдохнула она.
— Но ты еще ни разу не сказала, что любишь меня!
— Люблю, люблю! — заверила она, отдаваясь этому новому для нее чудесному чувству и обхватывая руками шею Тима. — Я так люблю тебя, что просто не могу себе представить, что было бы со мной, если бы оказалось, что тебе нравится Элизабет... или Крис.
— Ты кое о чем забываешь, — заметил он. — Крис замужняя женщина. — И, прижавшись щекой к ее волосам, воскликнул: — О, дорогая, мы потратили столько времени зря! Когда... когда ты выйдешь за меня замуж?
— Значит... значит, ты действительно хочешь...
— А ты как думала? — Он состроил забавную гримасу. — Или я для тебя недостаточно хорош, избалованная девчонка? Я хочу жениться на тебе тотчас же... и под словами «тотчас же» я имею в виду «тотчас же»!
