– И не смог ответить? Вроде его друг учил, насколько помню.
– Учил, не учил… все бесполезно с Тимофеем. Куда ему против мастера спорта по боксу?
– И как он?
– Он того… с разбитым лицом. А ты где?
– Я с Александром. У нас тут…
Машина остановилась, и я поспешно перебила ее:
– Кристина, мы уже приехали. Ты не переживай, все будет нормально. Бровь рассечена, поэтому быстро справимся.
– Хорошо. Мы подъедем.
– Пока, – сказала и убрала телефон в сумочку.
Черт. Больше всего из этой поганой ситуации мне было жаль Кристину. Я даже не сомневалась, что она единственная ни при чем. Ее выбрали как подходящую, а потом опять откинули.
Открыла дверь и застыла на месте, отмечая, что вот Исаев не испытывает огромного желания пройтись до травмпункта.
– Что не так?
– Может, не стоит?
– Выходи сам или помогу.
– Да уж… – произнес он и вышел из машины, направляясь ко мне. По дороге услышала:
– И зачем всем рассказывать?
Усмехнулась. Надо же, какой нежный.
– Считаешь, ей вовсе не обязательно знать?
– Просто… мне неприятно, когда ты хвалишь этого мастера спорта.
– Я не хвалю.
– Твой идеальный тип мужчины?
– Главное, чтобы мой мужчина не получал по морде от всех желающих.
– Ну, я могу и записаться… на восточные единоборства.
– Ох, переживаю, что все мозги отобьют, а их нужно беречь, – заметила, но отмечая, как Исаев напряженно застыл, поняла, что не стоит его злить, а то ведь действительно побежит записываться на бокс или карате.
– У меня есть дедушка…
– У тебя его нет… – напомнил он.
– Ну, бабушкин лучший друг, а мне как дедушка. Познакомлю вас, Игорь Сергеевич тебе поможет определиться, что лучше для тебя.
Заметив, как Исаев выдал стон, вновь, очевидно, пожелав улыбнуться, ударила его легонько по плечу.
– Не скалься уж, а то кожа полопается и придется кормить из ложечки.
– Я постараюсь, хотя… очень заманчивое предложение, – выдал Исаев и открыл мне дверь.
В общем, вместе зашли, а там людей столько, что можно вечность сидеть в очереди. Не хотелось. Ох, как не хотелось.
– Дай денег, – жизненная моя фраза его взбудоражила.
Нужно было видеть его огромные глаза, прямо-таки выпучился как мышиный лемур перед зеркалом.
– Что?
– Давай уже! Сейчас быстро пройдем. Или хочешь тут до утра куковать?
– Тут бесплатная…
– Мы тут навечно застрянем, давай уже. Жмот.
– А нет сразу платной, чтобы законно?
Вот что за человек? Нет бы просто протянул молча, так нет же, сто вопросов и возражений на простую просьбу.
– Давай! Врачи кушать хотят, а мы домой, – сказала и тут же получила нужную купюру, которую вложила под страховой полис и паспорт. Показала на скамейку и сказала ждать. Людей было полно, поэтому нужно было как-то действовать быстро. Подошла к медсестре и проговорила:
– Скажите, можно нам платно к доктору? У нас дома маленький ребенок.
– Ох, у нас тут по очереди…
– Девушка, нам очень нужно. За неудобства мы заплатим. Переживаем за ребенка. Сами понимаете, маленький, а мы со старенькой соседкой оставили.
Заметив деньги, девушка растерялась, испугалась, а потом кивнула и сказала:
– Вы побудьте здесь. Я объясню ваш случай.
Только она отошла, рядом оказался Исаев.
– И куда она побежала?
– Уговаривать доктора платно принять нас, так как у нас маленький ребенок дома.
– Обманщица. Тебе не стыдно?
И это он мне?! Я, можно сказать, избавила его от ночевки на полу травмпункта в положении колеса. И даже избавила от надобности громко охать и стонать. Вот сразу видно – неприспособленный к жизни тюфяк. Уметь находить удобные решения – это лестница к поставленным целям, пусть даже незначительным. Главное – при этом оставаться человеком. Моя бабуля в детстве заставляла меня кашлять и плакать на всю больницу, чтобы успеть к ее сериалу.
– Кто бы говорил.
– И сколько?
– Что, сколько?
– Ребенку нашему?
– Ну, пусть три годика.
– Точно, сын, а зовут Михаил, – убежденно произнес он.
– С чего сразу Михаил?
– Всегда хотел.
– А девочку Маша? Сказок перечитался?
– И как мы могли оставить маленького ребенка одного дома? Непутевые родители?
– Папа непутевый получил по мордочке, а мама поехала сопровождать, чтобы он еще где-нибудь дополнительно не получил.
– И сын дома один?
– Ну зачем же? С соседкой старенькой.
– Вере Александровне не понравится, что ты ее так называешь. Да и страшно… с ней оставлять. Вдруг не уследит…
– За кем?
– За сыном нашим.
Обернулась, и вот не знала, смеяться или плакать. Так серьезно говорил, что даже дар речи пропал.
Тут вышла медсестра. Она посмотрела на нас и громко сказала:
– Исаев пройдите.
– А почему без очереди? – тут влезла мамочка со взрослым сыном, которого изрядно избили. Лицо у него один в один как у Исаева, хотя ему под тридцать точно и похож был на Герасима из рассказа Тургенева «Муму». Мать его все пять минут, которые мы находились в больнице, усердно отчитывала, а он мычал, глазами прокладывая дорогу к выходу.
– Они записались по телефону с врачом, – помогла мне медсестра с самым убедительным лицом. А я только собралась рассказать про нашего сына.
– И что? Сколько можно нам сидеть? Сыну завтра утром нужно яму для туалета копать, выспаться нужно. И еще крышу латать. Может, кто пропустит нас?
Всем стало жалко мужика, особенно ему, и каждый твердо решил помочь, не уступив своей очереди. Он уже не смотрел на дверь, закрыл глаза и начал посапывать.
– Записывайтесь заранее, – выдала медсестра, глазами поторапливая плывущего Исаева. Мне оставалось только ждать и слушать, какие мы плохие в самых нелестных словах. Особенно мать Герасима старалась, сын-то уснул. Она, конечно, треснула ему пару раз по груди ладонью, но тот не заметил.
Места свободного не нашлось, да и не хотелось. И тут как раз пришло сообщение.
«Я не сильно его задел?»
Жулькин. Ну а кто еще? Тимофей стал переживать, что на него напишут заявление. Вышла на улицу и позвонила:
– Сильно. Мы в травмпункте.
– Я не хотел.
– Не хотел? Ты мастер спорта по боксу и не должен избивать людей.
– Он первый.
Боже мой, как в садике, честное слово. У меня так школьники не говорят.
– Что-то в первый раз не помню такой агрессии.
– Тогда я плохо себя чувствовал. А сейчас я увидел в нем угрозу.
– Угрозу?
– Да, я переживал о тебе и скучал. Почему ты осталась с ним?
– Да потому что ты чудовище. Так его избил, что смотреть нельзя.
– Ты не смотри. Жалость – это не повод жить с ним.
– Живу или не живу, не твои проблемы.
– Юлька, не будь дурой. Ты должна понять, что я защищаю твои интересы.
– Что я должна, я сама решу. А свои советы можешь оставить при себе. Надоело.
– Я понимаю, что со стороны тебе кажется, что на тебя все давят.
– Давай не будем? Вот не до этого.
– Я люблю тебя…
– Пока, – только хотела положить трубку, как услышала настоящую причину его звонка:
– И что, он будет жаловаться на меня?
– А что боишься?
– Ты можешь убедить его не жаловаться?
– Не могу. Он сам будет решать. Кстати, ему пришлось оплатить сейчас травматолога.
– Сколько?
– Без понятия. У него спроси.
– Не злись, тебе не идет. Так что с деньгами? Я могу оплатить все расходы. Ты только скажи сумму.
– Я опять должна что-то? Ты мужчина или нет? Накосячил – исправляй. Или только документы можешь подлые подкидывать? – рявкнула и отключилась, не желая больше разговаривать. Подлец.
В следующую минуту на счет пришла приличная сумма, и вновь пошел звонок. Взяла, желая послушать комментарий по этому поводу.
– Я много скинул.
– Это ты так считаешь. Все, не пиши.
– Почему ты такая жестокая?
– Поверь, я такая всегда была и есть. Просто ты таким козлом не был, вот мы и заблуждались.
