мою спальню.
— О, я собиралась приготовить жаркое в горшочке, которое так любит Сэмми.
— Хорошо, я могу приготовить их на гриле завтра, — соглашается папа.
Улыбка играет на моих губах, и, войдя в свою детскую спальню, я смотрю на плакаты Nirvana и Red Hot Chili Peppers, которые все еще висят на стенах. Мои родители сохранили комнату в том виде, в каком я ее оставила.
Односпальная кровать застелена розовым покрывалом, а на столе, где я делала уроки, в центре стоит ваза с маргаритками.
— Давай дадим Сэмми освежиться, — говорит мама, выталкивая папу из комнаты, а затем улыбается мне: — Мы будем на крыльце, милая.
— Хорошо. Я быстро.
Когда за ними закрывается дверь, я опускаюсь на край кровати и падаю спиной на покрывало.
Боже, я могла бы проспать целую неделю.
Мой телефон пикает, и я со стоном роюсь в сумочке в поисках устройства. Когда я смотрю на экран, по моему лицу расплывается улыбка, и я открываю сообщение.
МТМ: Твой рейс уже должен был приземлиться. Ты в Сиэтле?
Саманта: Я только что приехала к родителям и собиралась отправить тебе сообщение.
МТМ: Как тебе татуировка?
Саманта: Такое ощущение, что я обгорела на солнце. Ничего такого, с чем бы я не справилась.
МТМ: Рад это слышать. Я отпущу тебя, чтобы ты могла провести время с семьей.
Саманта: Спасибо, что написал.
МТМ: Конечно. Хотел убедиться, что моя девушка добралась до Сиэтла в целости и сохранности.
Его девушка.
Саманта: Я, наверное, единственная женщина на планете, которая не знает имени своего парня.
МТМ: Скоро. Обещаю. Поговорим позже.
Я бросаю телефон на кровать и смотрю в потолок.
Я сошла с ума. Кто встречается с мужчиной, лица которого даже не видели?
Я. Вот кто.
Глава 22
Франко
Я держался подальше от Vitale Health и Paradiso, потому что не хочу, чтобы словацкая мафия нападала на меня в моих компаниях, где могут пострадать невинные люди.
Работая дома, я окружен армией, готовой к войне.
Дарио превратил мою гостиную в свой личный кабинет. Всякий раз, когда мне приходится проходить через гостиную, чтобы добраться до раздвижных дверей, я чуть не ломаю себе шею, спотыкаясь обо все эти чертовы компьютерные кабели.
Ренцо практически переехал ко мне, и я не могу сделать ни одной чертовой вещи без того, чтобы он не дышал мне через плечо.
Я разговариваю по телефону с Поли. Я отправил его в Хьюстон, чтобы получить информацию о местонахождении Тодда.
— Около года назад он попал в довольно серьезную автомобильную аварию, — сообщает мне Поли. — Судя по всему, его выписали из больницы два месяца назад, и с тех пор его никто не видел. По городу ходят слухи, что он уехал в свой домик, чтобы восстановиться.
— Узнай, где находится хижина, и проверь ее, — приказываю я.
— Сделаем, босс.
Закончив разговор с Поли, я бросаю взгляд на Ренцо. — Хватит со мной нянчиться.
— Как только разберусь со словаками, — бормочет он, не отрывая глаз от экрана своего ноутбука.
— Господи, — ворчу я, выходя из кабинета.
Направляясь в гостиную, я бросаю взгляд на Дарио. — Нашел что-нибудь новое?
Он качает головой. — Нет. Обычное дерьмо.
Выйдя из дома через раздвижные двери, я иду туда, где Марселло отдает приказ людям прочесать город в поисках словаков.
— Скажите своим информаторам, что они хорошо заработают, если дадут нам надежную зацепку, — говорит он мужчинам.
Когда они уходят, чтобы выполнить задание, Марселло поворачивается ко мне лицом. — Звонил Майло. Похороны в понедельник. Он уже возвращается.
Я киваю, чувствуя укол горя. — Как только он будет здесь, готовься к отъезду. Я хочу съездить на грузовой двор.
— Да, я беспокоюсь о грузе, который отправляется сегодня. Я велел всем водителям иметь при себе оружие и изменил их маршруты.
За последние несколько лет Марселло занял позицию младшего босса семьи Витале. Это негласное соглашение между нами.
Ворота открываются, и я провожаю взглядом внедорожник, подъезжающий к подъездной дорожке. Я смотрю, как Майло вылезает из машины и идет к нам.
— Все готово к завтрашнему дню, — говорит он, его лицо потемнело от горя, вызванного потерей лучшего друга.
Лоренцо всегда был самым тихим из них, но после его смерти молчание повисло вокруг нас тяжелым грузом.
Положив руку на плечо Майло, я сжимаю его. — Спасибо.
— Мы направляемся к грузовому двору, — сообщает Марсело.
У меня в кармане вибрирует телефон, и я достаю его. Открываю сообщение от Саманты, и уголок моего рта приподнимается.
Саманта: Моя мама только что отлупила моего отца лопаткой. К твоему сведению, я взяла с нее пример.
МТМ: Ты хочешь сказать, что я должен спрятать все лопатки?
Саманта: Просто даю тебе время отступить.
МТМ: Никогда.
Саманта: У меня есть вопрос.
МТМ: Какой?
Саманта: В Парадизо во всех комнатах есть камеры наблюдения. Значит ли это, что вы наблюдаете за тем, как люди занимаются сексом?
МТМ: Я стараюсь избегать этого, и у меня есть сотрудники, которые заботятся об этой части бизнеса.
Саманта: Черт. А я-то надеялась, что у тебя есть какие-нибудь сочные истории, чтобы рассказать мне.
Улыбка на моем лице расширяется, я смотрю на Марселло, пока он идет к гостевому дому, где я храню оружие в подземном арсенале.
Из моего кабинета в главном доме есть вход в оружейную комнату, который также используется для побега.
Телефон снова вибрирует в моей руке, возвращая мое внимание к разговору.
Я воспользуюсь возможностью позвонить ей, пока она не узнала, кто я такой, и не бросила меня.
Саманта: Шучу. Мне нужно идти и спасать папу от мамы.
МТМ: Поговорим позже, детка.
Когда я убираю устройство обратно в карман, Марселло идет ко мне с бронежилетом. Он протягивает его мне со словами: — На случай нового нападения.
Я беру у него бронежилет и натягиваю его. Поправив его на груди, я направляюсь к раздвижным дверям. — Дайте мне пять минут, и мы поедем.
— Мы будем в G-Wagon, — отвечает он и идет туда, где Майло устраивает перекур.
Я захожу в дом и вижу, что Ренцо уже в который раз стоит над работающим Дарио.
— Я ухожу, — сообщаю я им.
Ренцо вскидывает голову. — Куда?
— На грузовой склад. У меня есть груз наличных, который нужно доставить Кастро и Диасу. Это не может ждать. Мне нужно медицинское оборудование.
— Я поеду с тобой, — говорит он.
Не утруждая себя спорами, я киваю и выхожу на улицу.
— Марселло, захвати бронежилет для Ренцо, — говорю я, когда подхожу к мужчинам.
Майло докуривает сигарету и, вытащив пистолет из-за спины, где он держит его заправленным в пояс брюк, проверяет обойму.
Ренцо снимает куртку и отстегивает нагрудную кобуру, в которой хранятся два его кольта. Когда Марселло возвращается с жилетом, он надевает его и убирает
