на нас крупно наехала трудовая инспекция. Пообещали закрыть цех, если мы не устраним все нарушения. При этом выдвинули такие непомерные и даже идиотские требования, которые и за месяц не выполнишь.
Конечно, я собиралась пожаловаться Ярославу Алексеевичу. Ему хватит пяти минут, чтобы решить этот вопрос.
– А что я Казанцеву скажу? – сделала большие глаза Лиза. Она стояла в спальне у шкафа и вытаскивала одно за другим платья. – Папаша привезёт Олежку, а тебя нет. О, вот это надень, ты в нём офигенная!
– Да не хочу я сильно наряжаться. А Кириллу скажешь, что у меня деловой ужин.
– Так пытать же будет!
– Говори правду. А что такого? Я не могу заниматься своими делами?
– Соня, может, не пойдёшь, а? Что-то у меня на сердце не спокойно.
– Так надо с трудовой инспекцией что-то делать. Надеюсь, Гурьянов поможет.
– Какая же ты глупая, Соня! Зачем тебе Гурьянов, если у тебя теперь Казанцев есть? Пусть теперь он разгребает твои проблемы.
– Не хочу. Он так меня нахваливал, мол, и бизнес раскрутила, и всё профессионально делаю, и показатели классные, и то, и это… А тут выяснится, что у нас всё через пень-колоду. Цех вот-вот закроют. Чудесно, чего уж.
– Всё равно я считаю, что лучше попросить помощи у отца твоего ребёнка, чем у женатого казановы, который на тебя пускает слюни.
– Вот как ты заговорила, Лизочка! А сама, между прочим, хотела меня его любовницей сделать.
– Я?! Не сочиняй, моя дорогая! Тогда вот это надень.
Через минуту я облачилась в сиреневое платье-футляр с рукавом три четверти, сшитое строго по фигуре.
– О, то что надо, – похвалила Лиза. – Шикарно, но в то же время по-деловому. Давай ещё локоны подкручу.
– Не надо. Гурьянов решит, что я хочу сразить его наповал.
Звонок в дверь заставил нас синхронно вздрогнуть. Посмотрела на часы – английский ещё не закончился, значит, это не может быть Олежка с Кириллом.
Но, может, Патрик снова пропустил занятие без предупреждения?
Тогда сейчас Кирилл вцепится в меня мёртвой хваткой и не отпустит, пока не выяснит, куда конкретно я направляюсь… Уже успела понять, что он страшный собственник.
Вот только я не его собственность!
*****
Повезло! Это был не Кирилл, а Вовка Панкратов.
– Вашего монстра нет? Злобного, – Володя с опаской огляделся, вытянул шею, чтобы посмотреть в комнаты.
– Нет его, заходи, – успокоила я.
Вовка издал облегчённый вздох и тут же превратился в пиявку: приклеился ко мне, стал выспрашивать, куда я собралась такая красивая.
– Панкратов, отстань, а? А кстати! Ты же обещал нам сайт прокачать. Вот и займись этим с Лизой, она тебе расскажет, какие у нас идеи.
– Без проблем. Поработаем, Лизок? А пожрать дадите? Я прямо из офиса, голодный, как зверь.
– Конечно, дадим, – пообещала подруга, а Вовка немедленно обнял её за талию, попытался поцеловать в шею.
Лиза начала отбиваться, но по привычке, а не потому что ей были неприятны объятия сокурсника. У нас это уже давно превратилось в ритуал – Панкратов распускает руки, а мы даём ему отпор. А он опять лезет.
Сколько раз, выпутываясь из лап Володьки, я мечтала, чтобы это были сильные руки Кирилла. О, тогда бы я не стала отбиваться! Но сейчас Кирилл рядом и явно готов воплотить в жизнь мою мечту. А я теперь этого не хочу.
Лиза и Панкратов остались колдовать над сайтом, а за мной приехало такси, чтобы довезти до ресторана. На душе было неспокойно, мысль о том, что сейчас опять придётся просить Гурьянова об услуге, вызывала оскомину. Проклятая трудовая инспекция! Привязались так не вовремя.
Ярослав Алексеевич уже ждал меня за столиком, расположенном на небольшом возвышении в дальнем конце зала. На тёмно-синей скатерти мерцала свеча, блестели приборы. Почти все столы были заняты: «Венеция» пользуется популярностью, несмотря на запредельный чек. Тихо играла живая музыка – рояль и саксофон.
Мужчина поднялся мне навстречу и протянул заготовленный букет роз. Заметила, как он скользнул взглядом по моей фигуре, и в глазах промелькнуло разочарование.
Наверное, думал, что приеду в открытом платье, с декольте, и он получит возможность весь ужин меня рассматривать. А я явилась как монашка. Что ж… Я и есть самая настоящая монашка – столько лет мечтаю об одном-единственном мужчине и храню ему верность.
Хотя меня никто об этом и не просил.
– О, какие цветы, Ярослав Алексеевич! Спасибо, мне очень приятно…
– Наконец-то, Софья Николаевна, мы с вами сможем спокойно пообщаться, поговорить на отвлечённые темы. А то всегда лишь о работе да о работе! – Мужчина поцеловал мне руку.
Я проглотила заготовленную фразу. Когда ехала в ресторан, собиралась сразу же признаться, что у меня опять проблемы и требуется срочная помощь. Но после слов Гурьянова уже не решилась это сделать.
– Давайте что-нибудь закажем, Софья. – Гурьянов раскрыл меню. – Кухня тут исключительная. Я знаю шеф-повара, он француз, его приглашают готовить для губернатора, чтобы порадовать самых высоких гостей нашего города.
– Надо же! Я закажу салат с говяжьим языком и гребешок на гриле. – Внезапно ощутила зверский голод.
– Отлично.
Гурьянов тоже выбрал блюда и сделал заказ.
– Расскажите, как прошёл ваш день, Софья.
– Мы же решили не говорить о работе, – усмехнулась я. – А у меня только она и есть.
– Вы такая труженица, Софья. Вы меня восхищаете.
– Ярослав Алексеевич, а вы так необычно выглядите. Привыкла, что вы всегда при галстуке, а сегодня…
Действительно, впервые увидела чиновника не в шикарном костюме, а в одной рубашке и чёрных брюках. Ворот блестящей тёмно-серой сорочки был расстёгнут, на шее блестела золотая цепь – конечно, не бандитская, в палец толщиной, а достаточно изящная.
Заметила, как мой спутник втянул живот и расправил плечи. Тонкая ткань подчёркивала неплохую мускулатуру. До мышечного корсета Казанцева, конечно, очень далеко, так и возраст у Ярослава Алексеевича солидный.
Но, что и говорить, Гурьянов – мужчина хоть куда. Если ещё вспомнить о его влиятельности и высокой
