с ней говорили по телефону, она об этом даже словом не обмолвилась, а тут нагрянула…
— О тебе, детка, о чем еще? — посмотрел на меня удивленно. Еще и лицо такое сделал, будто не понимал, почему я вообще его об этом спрашиваю.
— И?.. — протянула. Мне было недостаточно этого пространственного ответа, я больше узнать хотела. Подробностей каких-то, новостей. Но вместо этого услышала совершенно другое… То что от него никак не ожидала услышать.
— Я не подхожу тебе, — убирая выбившуюся прядь волос за ухо, произнес.
Я хотела было ответить, что это не так, что это не он мне, это я ему — не подходящая пара, но мужчина продолжил говорить, не давая вставить слово.
— Ты действительно хочешь этого? — спросил.
— Чего? — не совсем поняла я, ошарашенная.
— Нас, — ответил коротко, но за этим простым «нас» скрывалось намного большее… Там содержалось то самое… о чем я даже мечтать боялась. Там содержались мы.
— Ты еще спрашиваешь, — справившись с первыми эмоциями, ответила, — ты же сам видел, что у тети… — начала было сбивчиво объяснять, что этим своим поступком я пошла против матери.
— Это эмоции все, — отбросил в сторону мои объяснения, отмахнувшись, а затем вдруг заключил в свои ладони мое лицо и, вглядываясь в мои глаза, спросил. — И тебе не важно, что я старше тебя на десяток лет? — я лишь покачала головой отрицательно.
Мне не важен был его возраст. Боже, я даже не задумывалась об этом, а если и думала то несколько в ином ключе, что это он не захочет иметь дело со вчерашней школьницей. — И не боишься, что я байкер, что это опасное занятие…
— Боюсь, — ответила, перебив его и кивнув, а после, сглотнув вмиг вязкой ставшую слюну, добавила, — но не этого.
Влас вопросительно посмотрел на меня, подталкивая взглядом объяснить, что я имею ввиду.
— Вокруг тебя столько всяких женщин, а я… — опустила голову, замолчав. Как объяснить ему, что я чувствую себя ущербной, недостаточно хорошей и вообще «лохушкой» видя какие именно женщины вокруг него вьются как дикий плющ.
— А ты девочка, — закончил за меня Влас и, подняв мой опущенный подбородок, заглянул в глаза, добавив, — но моя. Остальное неважно.
Глава 18
«Моя?»
Такое короткое, простое, а я не верю, что это вообще возможно. Я его, а он… Он мой? Ведь так?.. А Влас… Он не позволяет мне больше думать, анализировать только что услышанное, потому что его губы соединятся с моими. И этот поцелуй… Он не только поцелуй признания, нет, он подтверждение сказанных им слов. «Его. Ничья больше. Его девочка.»
Для меня нет сейчас ничего важнее этого. Нет ничего важнее его объятий, губ и рук… и не важно, что будет дальше… Что скажет мама, что подумает тетя. Я сказку свою хочу, принца на белом коне и замок… Обязательно большой и шумный. Как его клуб байкерский. И пусть Влас не на коне — на байке, а замок — это не совсем замок — клуб брутальных и сильных, я хочу быть здесь, потому что чувствую он тот самый.
Влас вносит меня в свою комнату на руках, а я, обнимая его за плечи, млею. Еще вчера я думала, что это все… А он не захочет меня видеть и знать. Общего ничего не захочет. И что в нашей истории лишь одна единственная ночь, полная того о чем я и желать не смела, а сегодня все самые смелые мечты сбываются. И это не холодная постель простирает мне свои руки, не желая отпускать, а мужчина, от которого я безума с первого взгляда, прикосновения, слова… Я хочу верить, что у нас все получится. Я желаю этого всей душой, но утро нещадно бьет реальностью и правдой, к которой я совершенно не готова.
«Скиф вернулся в город, могут начаться проблемы»
«Это мой клуб…»
Я еще не совсем проснулась, но до моего слуха доносятся обрывки фраз сквозь приоткрытую дверь. Я узнаю голос Власа и еще кого-то незнакомого. И, может быть, я бы и дальше спала, не обращая внимания на их голоса, если бы не услышала.
«Да, все изменилось при тебе, но ты же сам понимаешь.»
«Скажи парням, пусть держат плетки при себе…»
Плетки… При себе… Где-то я уже это слышала, думаю про себя, а после в моей голове озаряется, что Влас имеет ввиду не плетку для ролевых игр. Нет, есть у меня стойкое ощущение, что он имеет ввиду совершенно иное… И от мысли об этом все внутри скручивается в неприятный узел. Плетки… Мужчины называют плетками винтовки, пистолеты и любое огнестрельное оружие, когда говорят между собой. Я однажды уже была невольным свидетелем похожего разговора, когда возвращалась домой. Хорошо, что меня тогда не видели говорившие, потому что после, когда переспрашивала у друга, что мужчины могли иметь ввиду, он мне объяснил, что они говорили про оружие. Так что мне тогда повезло, ведь свидетели долго не живут. Возможно, я пересмотрела триллеров, и мне все это послышалось, а они ни о чем таком не говорили, но когда твоя жизнь становится похожей на один из них, поневоле становишься параноиком.
Не могу отделаться от мысли, что мужчины говорили об оружии. И ведь это не какие-то там прохожие, там мой Влас… И именно его голос полон холода. Неприятные мурашки пробегают по коже от одной только мысли о возможном насилии. Только не это, панически думаю про себя. А Влас тем временем возвращается в комнату.
Мне не скрыть, что я уже не сплю, да и то, что я ничего не услышала тоже, все написано на моем лице, и Влас это отчетливо видит. Хмурится, а после, присаживаясь рядом на кровать и заключая в свои ладони мое лицо, произносит.
— Тебе не о чем беспокоиться, детка.
Я бы хотела верить ему, но не могу. Они об оружии говорили! Об оружии!.. Что значит «не о чем беспокоиться»? Это не разговоры о возможном дожде, и даже не о поломке мотоцикла… В это мгновение я осознаю, что вообще его не знаю. Не знаю,
