губы, не успеваю договорить. В животе зарождается мягкое и обволакивающее тепло.
Да ладно…
Хватаюсь за его запястье рукой и стараюсь отстранить. Нет уж. Я так легко не сдамся.
— Не надо.
Мне страшно. Жуть как страшно. Не то, что я потеряю девственность. А от того, что возбужусь от его грязных рук. Почувствую хоть что-. А он только и делает, что издевается надо мной. Медленно играется с точкой между ног, делая только хуже.
— Сиськи у тебя всё же классные, — сжимает, делая слегка больно. — Как мячики.
Его губы оказываются на шее. На бьющийся жилке. Оставляют очередной засос.
И я опять предпринимаю попытку его усмирить.
— Остановись, — выдыхаю. Ёрзаю от неудобства на его паху и чувствую, как в попу утыкается член, что вот-вот прорвёт ткань брюк.
— Если я остановлюсь, ты не узнаешь, что же хочет от нас Волков.
«Нас».
Это так бредово звучит. То что мы вообще вместе.
Немного расслабляюсь и чувствую, как всё становится хуже. Ещё хуже. Тело накаляется. Как и внизу живота. И я чувствую это ощущение уже не в первый раз. А второй, или третий. Как тогда в машине, когда он грубо орудовал во мне пальцами.
И сейчас он ускоряется. Явно не жалея меня.
Сдвигаю ноги вместе, но он шипит мне на ухо.
— Не смей сводить.
Приоткрываю губы и сдерживаю стон, который вот-вот вырвется из моего горла. Снова ёрзаю, не нахожу себе места, когда его грубые движения усиливаются, а я чуть не двигаюсь ему на встречу.
Уже распаляюсь и не контролирую себя.
Вовремя вспоминаю, что он сделал. Многое. Очень.
Именно поэтому вжимаю свои подрагивающие пальцы в его широкое запястье.
А он не отдаляется. Но останавливается, вызывая в моей груди сигнал разочарования.
Откуда оно взялось, если я не хочу этого? Грязной, пошлой ласки, что причина и омерзительна одновременно?
Но его пальцы переносятся к входу. К отверстию, что сейчас горит от тех движений, которые, наконец, закончились.
Или нет.
Арчи дотрагиваются до него. Слегка потирает. А я чувствую, как там собирается влага. Да не может быть этого!
— У нас прогресс, — усмехается. — Кошка потекла. И возбудилась.
Я покрываюсь потом от стыда.
И ругаю себя матом в голове.
Это жалко. Особенно с моей стороны. Поэтому меняю тему, чтобы не выглядеть ещё большим посмешищем.
— Что с Волковым? — напоминаю ему. Прикрываю глаза, чтобы унять бешено стучащееся сердце и привести в норму сбивчивое дыхание.
И мысли, которые не здесь.
Но ответа не слышу.
Арчи внезапно подаётся вперёд, вставая с кресла, чего я не ожидаю. Даже не успеваю встать на слабые ноги, как чувствую, что падаю.
Хотя нет, мне так кажется. Я всё ещё чувствую его ладонь у себя между ног, где становится мокро. И на груди, соски которых становятся как твёрдые бусинки.
Арчи спокойно держит меня, выпрямляясь.
Ненадолго.
Подходит к кровати, кидает меня на неё.
Хочу тут же подпрыгнуть, но пока только встаю на руки. Меня потряхивает. От возбуждения. Что внезапно накатилось от одних только стимуляций клитора.
Меня как опоили. Но нет.
Бля… Как же мне сейчас херово. Настолько, что я готова сама потянуться туда руками и почувствовать то самое облегчение, которое Арсанов доставил мне в машине.
— Он хочет с тобой встречи, — опускает пальцы на поясницу. Слегка надавливает.
Сердце в груди замирает.
— Ты классическая кошка. Даже попку оттопыриваешь так, как они во время течки.
Я не понимаю, как это делаю. Но по попе летит сильный и смачный удар. Кожа жжётся. Но это никак меня не пугает.
Нет, всё же тогда, год назад, когда я была в плену у Волкова он отбил мне все мозги. А оставшийся год, что жила без него и хваталась за подработку — даже самую грязную в виде кражи после которой меня могли поймать и отметелить — добили окончательно.
— И ты позволишь? — выдыхаю, прикрывая глаза. Снова чувствую Арчи позади. Не могу устоять на руках. Слабеют как под гипнозом. Падаю, прогибаясь.
Чувствую его пальцы между ног, которые размазывают влагу вдоль складок и даже задевают анус. Ох, надеюсь… Сегодня, если я лишусь девственности, то только одной…
— Да.
Роковой ответ, от которого всё тело перестаёт работать не даёт и вдохнуть кислорода. Я задыхаюсь.
— Но перед этим…
Арчи наклоняется. Вжимается в меня своим телом и касается губами, оставляя очередной засос на теле. Уже не знаю где.
Там вообще осталось живое местою
— Мы немного поиграем. Я решил не ждать недели. А трахнуть тебя сейчас. Тяжело усмирить аппетит при виде этой попки…
Арсанов сжимает её ладонями. А мне страшно становится. Не от того, что всё же у нас сейчас будет полноценный секс. А от того, что мне придётся встретиться со Славой. И я надеюсь, что хоть не один на один.
— Тогда… — набираюсь сил. — Перед тем как я…
Секс с ним — неизбежен. Это был вопрос времени.
Мы заключили сделку. Я с ним по своему желанию. Как и сейчас. Вместо ненависти к нему, добровольно таю в его руках.
— Встречусь с ним. Скажи. Что находится у Волкова, что тебе так нужно?..
Я не представляю, как ему должна быть дорога эта вещь, раз уж он вытворяет такие деяния. И даже согласился на его условие увидеться со мной. И я обязательно расспрошу его об этом, но не сейчас.
Мозг вырубается. Я думаю не тем. Абсолютно.
Арсанов выпрямляется, надавливает на мой бок и одним движением переворачивает меня на спину.
Смотрю на него снизу вверх, тяжело дышу и убираю волосы, что лезут на лицо. Пока он сжимает мои бёдра и вклинивается между ними. Благо он пока одетый…
— Тебе так интересно? — усмехается и подаётся вперёд. Нависает надо
