Она удовлетворенно захлопнула двери кабинета и в течение всего дня принципиально игнорировала лебезившего курьера.
Коля в ужасе анализировал вчерашний вечер, пытаясь вспомнить мельчайшие промахи, которые могли привести к сокрушительному фиаско. Как обычно, разница между полами не позволила сделать правильные выводы. То, что Николай расценил как крупный просчет, вообще ускользнуло от внимания Маргариты, а мелочи, свободно проносившиеся мимо Колиной памяти, даже не зацепившись, были заботливо зафиксированы его спутницей и приплюсованы к целому вороху отвратительных деталей, формирующих его портрет с точки зрения женщины. Ему даже в голову не приходило, что она может элементарно стесняться отношений с ним. А Рита действительно не собиралась афишировать свой служебный роман, поскольку он таковым, во-первых, не являлся, а во-вторых, мог вызвать у окружающих недоумение и любопытство. Она была уверена, что у Николая хватит ума хотя бы не лезть к ней при всех, поэтому накануне речи об этом не заходило. Но, увидев его масленую физиономию, Рита с удивлением констатировала, что плюс ко всем своим дефектам Николай еще и недалекий, если не понимает, что клеиться к начальнице надо наедине, а не прилюдно. Маргоша теперь редко ошибалась в мужчинах, но Коля так и остался для нее непостижимым и непредсказуемым. Она его переоценила, перемудрив с тактикой. Она специально задержалась на работе, чтобы дать этому обалдую возможность купить цветы, вернуться к офису и вызвать ее на откровенный разговор. Просидев почти до девяти вечера, Маргоша поняла, что до этого весьма предсказуемого шага он тоже не додумался.
Николай не просто не догадался, для кого начальница громко сообщила на весь офис, что сегодня вечером останется поработать, но даже и не планировал никаких цветов и разборок под луной. Весь в растрепанных чувствах он отправился в ближайшую рюмочную залить горе. Именно там Николай получил дельный совет от низенького толстого мужичка с курносым носом и неопрятной плешью на круглой розовой голове:
– Бабе надо сначала наподдать, чтобы не выпендривалась, а потом приласкать, чтобы не обижалась.
Коля бережно понес эту свежую мысль домой, боясь расплескать многовековую мудрость, щедро подаренную ему приятным собеседником. Проверить постулат он планировал на Татьяне, но эксперимент с треском провалился под гнетом обстоятельств. Жена, поджидавшая его в прихожей, молча и с душой дала супругу в глаз, после чего он безропотно осел на пол, и ее длинный и прочувствованный монолог о неудавшейся жизни утонул в басовитом гуле, надолго поселившемся в вибрирующем черепе.
По дороге на работу Коля пересмотрел свои жизненные установки, скорректировав вчерашний совет. Бить начальницу, конечно, нельзя, а вот приласкать необходимо. Но как? Если она шарахается от него, не давая приблизиться.
– Ничего, что мы тут пока поработаем? – Алиса встретила его ехидной репликой, подмигнув Ларисе. – А чего это великий босс в очках? Не иначе как фингал прикрывает!
Девицы заржали.
– Наверное, его девушка предпочитает тактильный контакт, – предположила Алиса, закатываясь в очередном приступе хохота.
– Точно! – воскликнула Лариса. – Или он под Джеймса Бонда косит! А здесь на задании…
«Все-таки бабы – невероятные дуры», – презрительно подумал Коля и сладострастно зажмурился, представляя, как эти курицы будут умолять его не увольнять их, когда он станет Маргаритиным замом или ее начальником. Но он их определенно уволит. Коля удовлетворенно улыбнулся, не тронутый их гипотетическими рыданиями.
– Вот билеты, вот координаты, – вырвал его из блаженного ничегонеделания резкий голос Алисы. – Давай пили, с низкого старта, «Боинг» ты наш подбитый.
Николай лениво сдвинул очки на кончик носа, обнажив свой фонарь нежно-лилового окраса, и смерил девицу высокомерным взглядом. Педагогический эффект безнадежно смазал интенсивно отсвечивающий синяк. Алиса фыркнула и швырнула на стол фирменный конверт.
– Давай, топай, лемур! Будешь так зыркать, я своего Леху попрошу, он тебе симметричный дизайн оформит. – Она звонко цокнула каблучками и уплыла, повиливая задом.
Коля нехотя выкарабкался из кресла. Надо было приступать к выполнению обязанностей. Настроение было каким-то тягостным, перспективы туманными, а мысли тягучими. Во всяком случае, ни одну подходящую идею не удавалось схватить за хвост.
Маргарита сама протянула руку помощи. Ей вдруг захотелось ускорить развязку и добраться до Татьяны для исполнения кульминационного номера программы. Вырывать из своей жизни месяцы для всестороннего и продуманного наступления было жаль. Приз того не стоил. Сама месть напоминала по внутреннему настрою организма долгосрочное лечение запущенных зубов с регулярными походами к стоматологу, когда просыпаешься утром и первое, о чем вспоминаешь, – предстоящее свидание с бормашиной, а, выходя из кабинета, тоскливо понимаешь, что это не конец, а лишь небольшая передышка. Маргоша предпочитала выдрать все зубы сразу, заменив их вставными. В общем, ювелирная пломбировка психологических подходов к Николаю отменялась.
В конце рабочего дня она попросила его задержаться. Девицы злорадно захихикали, решив, что начальница пропесочит больного на всю голову курьера, страдавшего манией величия в активной форме.
– Пока, хроник! – Алиса послала ему воздушный поцелуй, отвратительно шлепнув губами. – Смотри, начальницу не уволь. Держи себя в руках.
Но Коле было наплевать на эти туповатые подколы. Он разнервничался, пытаясь просчитать, что готовит ему Маргарита. Мечтать о завоевании намного проще и безопаснее, чем завоевывать. На всякий случай он сбегал в душ, находившийся в мужской раздевалке на служебном этаже, и облился туалетной водой, выпрошенной у официанта, сидевшего в проеме соседнего шкафчика и флегматично обнюхивавшего носки.
В благодарность за пару пшиков, опутавших Николая терпким запахом свежесрубленной ели, он с видом знатока посоветовал парню:
– Если воняют, спрысни их одеколончиком.
Тот поднял точеное лицо с широкими дугами бровей и глазами аспиранта-гуманитария.
– Свежая мысль. Спасибо, друг. Могу тоже поделиться опытом: я их обычно стираю. Попробуй. Должно помочь.
Коля обиделся и молча вышел.
Растерянная Маргарита стояла посреди холла.
– Я думала, ты ушел. – В ее голосе звучала искренняя радость и облегчение, в очередной раз неправильно истолкованные Николаем, мыслившим в узких рамках избранного направления.
Маргоша обрадовалась, что коварное соблазнение не откладывается и финал близок, а Коля наивно полагал, будто она осчастливлена его вниманием.
