— Вы думаете, мне стоит согласиться? — неуверенно спросила она.
— Несомненно, — улыбнулся Лорен и указал на вывеску, сияющую огнями прямо над ними. — Тем более что кафе рядом.
Кэтрин резко повернула туда голову и вдруг услышала легкий щелчок. Заколка, сдерживающая на затылке ее волосы, предательски расстегнулась, и белокурые локоны каскадом рассыпались по плечам.
— Ох! Как неловко! — вырвалось у нее.
— Как кстати! — с восхищением парировал Лорен, поднимая упавшую заколку и шутливо кланяясь этой безделице. — Спасибо расстегнувшейся заколке. У вас шикарные волосы, и вы зря прячете эту красоту. Так мы идем?
Кэтрин рассмеялась и встряхнула волосами, неожиданно почувствовав себя пленительной и свободной. Свободной делать все, что ей захочется.
— Идем! — задорно ответила она.
Ей показалось? Или он действительно прошептал:
— Та, которую я искал всю жизнь…
В кафе они заняли столик возле окна. Народу было немного. В основном молодые люди. Официант принес им кофе и пирожное.
— Кэтрин, я хочу, чтобы вы знали, что мне пятьдесят четыре. Вас это не пугает? — начал он.
— Нисколько. Я ненамного моложе.
— Да?.. Простите, «ненамного» — это сколько? — Кэтрин увидела на его лице удивление.
— Десять лет. Мне сорок четыре, — без кокетства ответила она. Уже сорок четыре. Когда Билл ушел — ей было сорок три…
Он по-доброму засмеялся.
— Вы все время надо мной смеетесь! — проговорила Кэтрин, не понимая причины.
— А вы считаете, что разница в десять лет — это «немного»?
— Да. А вы разве не согласны? — Кэтрин не лукавила. Она на самом деле чувствовала себя с ним вполне комфортно. При чем тут возраст!
— Вы просто прелесть, — улыбнулся он.
— Мне стыдно. Я забыла ваше имя. Знаете, у меня такая плохая память на имена, вот что хочешь со мной делай, — призналась Кэтрин.
— Это не страшно. Меня зовут Лорен Хэтчер. Может, визитку?
— Нет. Запомню. Теперь запомню. Лорен Хэтчер, — повторила она. Лорен Хэтчер, Лорен Хэтчер… разве я теперь забуду это имя? Оно звучит как музыка. Лорен Хэтчер, думала она.
— О чем вы думаете? — прервал ее размышления Лорен.
— Я мысленно повторяю ваше имя, — честно призналась она, чем окончательно обезоружила Хэтчера.
— Вы такая непосредственная.
— Это плохо?
— Это хорошо! Это признак открытого сердца.
Лорен Хэтчер рассказывал о себе. Кэтрин молчала и слушала своего принца. «Принцем» она его называла мысленно с легкой руки Лусии. Ей было хорошо. И усталость куда-то пропала, словно ее и не было. И, кажется, в ее душе просыпалась весна… Лорен был приятен Кэтрин. Ей нравилось сидеть и смотреть на него. Он прекрасно выглядел. Красивая стрижка. Кэтрин по привычке сразу оценила работу мастера. Аккуратно подстриженные и отполированные ногти. И легкий костюм цвета оливок отлично сшит… Выглядит элегантно, чуть-чуть небрежно — очень уместно для сегодняшнего жаркого дня…
Они не заметили, как на город спустились вечерние сумерки.
— Простите меня, Лорен, но мне пора. Приятно было с вами пообщаться. Знаете, у меня давно не было таких приятных вечеров! — очнувшись и взглянув на часы, воскликнула Кэтрин.
— Я вас провожу.
— Нет, не стоит. Я живу в Черри-хилле.
— Тем более. Я на машине, и мне ничего не будет стоить прокатиться с вами. Кстати, заодно узнаю, где располагается ваше жилище.
— Уж не надеетесь ли вы, что я приглашу вас на чашку кофе?
— Даже не смею об этом думать.
— Тогда поехали.
Когда машина Хэтчера подкатила к дому, Алекс и Ноэль стояли возле окна в ожидании матери. Поэтому видели, как она выходит из «линкольна». Но не слышали, как Хэтчер спросил у Кэтрин:
— Я могу пригласить вас на обед в эту субботу?
— Да. — Кэтрин больше не боролась с собой.
— Тогда до субботы. Я заеду за вами ровно в четыре часа.
Он уехал только после того, как Кэтрин скрылась за дверью своего дома.
— Мама, кто это тебя подвез? — чуть не хором спросили дети.
— Человек. Хороший человек. Дети, я так счастлива! — И она, смеясь, обняла Алекса и Ноэль.
По двору разгуливал сентябрь. Было еще тепло, но осень уже не сдерживала своих прохладных слез. Осень — любительница пустить слезу. Вот и плакала мелкими слезинками уже почти три дня кряду. В субботу дождь не прекратился. Кэтрин даже подумала, что обед с Лореном может отмениться из-за непогоды. По улицам разливались глубокие лужи, создавая неуют. В такое ненастье хочется сидеть на диване, укрывшись пледом, и читать книжку. Но только не Кэтрин. Она-то хотела только одного — поскорее увидеть Лорена. А он…
Лорен задерживался уже на полчаса. Между тем Кэтрин была давно готова. Она начала собираться еще с утра. Покопалась в гардеробной комнате. Давно она уже не обновляла свой гардероб… После ухода Билла ее жизнь словно замерла. Желания что-либо покупать пропали. Но она все-таки разыскала то, что нужно. Это было черное узкое платье без рукавов, с глубоким вырезом, классической французской длины. Она несколько раз надевала его на выход, а потом забросила за ненадобностью и забыла.
Шею Кэтрин украсила жемчужными бусами, которые на тридцатилетие подарила ей мать. Прозрачные чулки и черные туфли на каблучке дополнили ее гардероб. Еще раз критически осмотрела себя в зеркале. Безупречность. Почти. Дело оставалось за прической. Помня, как восхищенно смотрел на ее волосы Лорен, она решила их просто распустить, что и сделала. Пока она наряжалась, волосы собрала в узел, чтобы не мешали, а теперь вытащила шпильки и дала им полную свободу. Волосы шелковой волной легли на плечи. В завершение она слегка надушилась своими любимыми духами и спустилась в гостиную.
— Мама, ты ли это? — открыла рот дочь.
— Фью-у, — присвистнул сын. — Почему ты так редко надеваешь это платье? Оно так тебе идет.
— Вот, надела же. Я правда хорошо выгляжу? — Кэтрин волновалась в ожидании предстоящей встречи.
— Твой принц просто будет сразу сражен, поверь, — оценил сын, как настоящий мужчина.
В сто первый раз Кэтрин кинула взгляд на настенные часы. Половина пятого… Его не было. Шесть пятнадцать. Лорен Хэтчер не появился. Да она уже и не ждала. Ждать больше не имело смысла. С изрядно испорченным настроением она нехотя поднялась с дивана. Но не успела подняться наверх, как до ее ушей донесся звонок телефона. Наверное, Алекса или Ноэль, устало подумала она и продолжила свой путь в спальню.
— Мама! Мама! — следом бежала дочь. В руках она держала переносную трубку телефона. — Мама, это, кажется, он, принц!
