Татьяна, конечно, не выдала Алику, что ее очень волнует мнение Зойки, но на следующий день не преминула забежать к подруге и нетерпеливо ждала, когда Зоя заговорит о ее выборе. Впрочем, Зоя не торопилась, куря сигарету за сигаретой и болтая о том о сем.
– Ну, подруга, вот что я тебе скажу. – Зойка сидела в глубоком кресле, элегантно стряхивая пепел холеным крашеным ногтем. – Тебе везет, – чуть насмешливо сказала она, красиво выпуская дым.
Татьяна не перебивала и не торопила, с молчаливым вопросом глядя на подругу.
– С мужиками, – добавила Зоя и замолчала, по-видимому, окончив свою тираду.
– То есть?
– Мне бы хоть раз в жизни попался, как твой Игорь или как твой Алик.
– Что бы было?
– Я бы не раздумывая покончила со своим незамужним состоянием. Но… Нет в жизни счастья! Одни придурки на моей дороге валяются. А кому-то штабелями хорошие достаются. Открой секрет – где таких берешь?
– Сама выращиваю, – засмеялась Татьяна. – И секретов не выдаю.
– А теперь серьезно, Танька. – Зоя смяла недокуренную сигарету и чуть наклонилась к подруге. – Что ты решила?
– В каком смысле?
– Ну, Алик или Игорь?
– А если я решила воспользоваться твоим советом и оставить при себе и того, и другого?
– Зря.
– Почему?
– Твой Алик не так-то прост.
– Да, ты уже советовала его перехитрить, – напомнила Татьяна.
– Я его тогда не знала.
– А теперь?
– Теперь вот что скажу: он, конечно, сделает все, что ты захочешь.
– Когда ты успела заметить? – усмехнулась Татьяна.
– Успела. Не перебивай. Так вот, может, он и согласится быть твоим любовником. И может, даже согласится быть им всю жизнь…
– Всю жизнь? – засмеялась Татьяна, но Зоя проигнорировала ее замечание.
– Но мой тебе совет, – невозмутимо продолжала она, не намереваясь сводить беседу к шутке. – Выходи за него замуж.
Татьяна растерянно замолчала.
– Твой Игорь, конечно, чудесный парень. И любит тебя не меньше Алика. И он мне очень нравится. И мне его тоже жалко. Но ты мужа не любишь. Мне-то можешь не врать. Уж не знаю, что сделал этот мальчишка, но посмотри на себя. У тебя просто до дебильности счастливая рожа. Тебе с ним хорошо. Выходи за него замуж и уезжай в Москву.
– А Женька? – выдохнула Татьяна. – Как я ей объясню?
– Миллионы людей разводятся и как-то умудряются объяснить это детям. А ты, педагог, не можешь!
– Не могу!
– Тогда давай я ей все объясню!
– Этого еще не хватало! И вообще я серьезно об этом не думала.
– Зря не думала. Подумай. Наверное, можешь не торопиться.
– Почему?
– Уж не знаю почему. Но мужики твои как телята. Осталось только колокольчик привязать. И как ты их привораживаешь? Они же каждое твое слово ловят. Как скажешь – так и будет. Только думать поскорее – в твоих интересах. Быстрее закончится вся эта неразбериха.
Татьяна после этого разговора размышляла несколько суток. В чем-то Зойка, конечно, права. Да, пожалуй, почти во всем.
Алик любит ее. Она любит Алика и не любит Игоря. Точнее, Игоря она никогда не любила так, как любит теперь Алика. Для Игоря это будет катастрофа, для Алика – исполнение мечты. А для нее? Так ли это просто – бросить Игоря, человека, которому она многим обязана, который ее любит, – ведь она убьет его таким решением?
И ладно, если бы дело было только в ней и в Игоре. В конце концов, они люди взрослые, с кем в жизни не бывает расставаний, переживут. Вопрос в другом – что делать с Женькой? Как все эти передряги пережить ей?
Зойке с ее прямолинейностью и привычкой к одиночеству всех этих нюансов не понять. Никогда не понять.
С Аликом Татьяна говорить не стала. Зачем? Он только почувствует в Зойке свою опору и поддержку. Наперед ясно, что скажет о Женьке: ей с нами будет хорошо, ты думаешь, я ей не понравлюсь, не переживай, я очень постараюсь понравиться.
И как это Алику удалось так быстро привлечь Зойку на свою сторону? Это удивляло. Втереться в доверие к подруге было не очень просто. А уж вот так, с ходу, не удавалось никому. Или правда, и у него, и у Татьяны на лбу написано, что они любят друг друга?
Повезло с мужиками? Да, повезло. Только что тут хорошего? Лишние проблемы. Будь Игорь похуже – не жалко было бы бросить. Тьфу! Самой тошно – о людях, как об игрушках – бросить, подобрать…
А насчет Алика Зойка все-таки немного ошиблась. Уж кто-кто, а Алик на теленка не похож. Игорь – да. Он все поймет, все простит, позови – придет, оттолкни – смирится. А Алик – нет. Татьяна припомнила его холодную вежливость в лагере, рыжую Солнышко и скрыто-насмешливое обращение на вы. Татьяна почему-то не сомневалась, что не шагни она к примирению, он бы тоже не сделал и шагу. И в любовниках всю жизнь ходить не будет.
Затишье – хорошо, но временно. Пройдет время, и вопрос об их отношениях встанет со всей остротой. И про развод Алик заговорит первым. Не лучше ли его опередить?
Не лучше. Пусть все идет так, как идет.
Опасный разговор и неизбежную развязку, – то, чего боялись и ждали и Алик, и Татьяна, приблизило событие совершенно неожиданное – выяснилось, что Татьяна беременна.
Она триста раз переспросила улыбчивую старушку гинеколога, нет ли здесь ошибки. К концу приема старушка даже перестала улыбаться, каждую минуту уверяя Татьяну, что ребенку уже три недели.
Татьяна не знала, чего было больше – испуга, удивления или радости. Нет, пожалуй, испуг и радость пришли почти одновременно, но потом, после удивления. Татьяна была уверена: больше детей у нее быть не может, об этом в один голос говорили медики после рождения Женьки.
Сентябрь шел к концу, и до отъезда Алика в Москву оставалась едва ли неделя.
Татьяне потребовались три мучительных дня, чтобы все окончательно решить. В эти дни она всеми правдами и неправдами избегала встречи с Аликом, и он не мог понять, что происходит. Они общались только по телефону, и то коротко и отрывочно.
– Что случилось? – наконец не выдержал Алик. – Почему ты избегаешь меня?
– Не избегаю. Просто…
– Я могу к тебе сейчас зайти?
Татьяна помолчала и решилась:
– Да. Приходи. Я жду.
Почти с порога она приступила к главному:
– Тебе не кажется, что нам с тобой уже нужно что-то решать?
– Кажется, – четко и не задумываясь ответил Алик. – Ты хочешь поговорить об этом сейчас?
– Да.
Алик кивнул и посмотрел ей в глаза:
– Давай.
Татьяна замялась. Почему-то этой готовностью к разговору он ставил ее в тупик.
– Да, собственно, говорить и не о чем… То есть ты тут ни при чем… – Она увидела, как удивленно приподнялись его брови. – Я хотела сказать, что решать, с кем остаться, все равно мне…
