Во-первых, мне нужно разрядить обстановку какой-нибудь шуткой.
Почему цыпочка пересекает тело Джулиана Лефрея?
Чтобы перепихнуться.
Кто придет первым?
Цыпочка или я?
Черт. У меня проблема с придумыванием сексуальной шутки без вовлечения в нее Джулиана. Во всем виноват он. Предполагалось, что Джулиан не окажется у меня дома. Кто дал ему право появляться на Гринвич Виллидж, в квартале от моей квартиры, когда он должен быть на свидании с другой женщиной? Заявившись ко мне в сшитом на заказ смокинге, с коробкой пиццы в руках он знал, что я не смогу дать ему от ворот поворот. Он играет не по правилам.
— Хорошо, слушай, — сказала я, развернувшись к нему.
Он откинулся назад, положив руки вдоль спинки дивана.
Великолепно.
Мне захотелось его съесть.
— Ты не можешь приносить мне пиццу по ночам, — сказала я, пытаясь вернуться к начатой мысли, — Салями — это как прелюдия для меня.
— Я запомню это, — рассмеялся он.
— Еще, нам нужно установить и другие жесткие правила…
— Правила? — спросил он, дерзко выгибая бровь.
— Чтобы предупредить возникновение таких проблем в будущем, — я указала на его брюки. — Вещдок «А», — затем на свою грудь в бюстгальтере, — вещдок «Б».
— Думаю нам следует сначала обсудить вещдок «Б», может присяжным следует ознакомиться с ней поближе, — произнес он с хитрой улыбкой, подаваясь вперед.
— Джулиан! Будь серьезней. Отдай мне уже эту дурацкую футболку.
Он рассмеялся, и помотал головой, не соглашаясь с этим. Я не дала ему время высказать свое мнение, выхватила футболку и натянула так быстро, как смогла. Когда я была готова, подняла руку и стала загибать пальцы, считая правила.
— Правило №1: никакой пиццы.
Его волосы были взъерошены, на рубашке отсутствовали верхние две пуговицы.
Когда это произошло?
— Правило №2: мы не можем зависать в моей квартире только вдвоем. Это искушает.
— Мне дадут ввести свое правило? — спросил он.
— Нет, — ответила я, продолжая кружить по комнате.
— Внеси ясность, для чего нужны эти правила? — спросил Джулиан, пытаясь поймать мой взгляд.
— Чтобы предупредить неизбежную кончину нашей дружбы и гарантировать мне работу, если тебе наскучат наши отношения, — ответила я.
— А почему они должны мне наскучить?
Я остановилась, и посмотрела на него, чтобы понять говорит ли он серьезно.
Он смотрел на меня с надеждой, невинными глазами, фактически ожидая, что я поверю в серьезность его намерений. Но он никогда не приглашал меня на настоящее свидание. Даже ни разу не намекнул. Мы были друзьями, которые пересекали черту, когда это было удобно. Ничего более.
Я мысленно застонала.
— Перевес не на нашей стороне. Это прямо ситуация из Голодных игр. Мне нужно сохранить работу, и я хочу, чтобы наши отношения оставались платоническими.
Джулиан выгнул бровь:
— Ты не думаешь, что поезд уже ушел?
— Нет. Он собирается вернуться. В теплое, безопасное место. — Я покачала головой.
Еще не поздно. Если поздно, то я сойду с ума.
Он насупился.
— Что скажут мои родители, когда узнают, что я связалась со своим боссом в Нью-Йорке? Я переехала, чтобы начать самостоятельную жизнь, а не жить с первым мне попавшимся дружелюбным парнем. Ты и я — мы друзья, Джулиан. Друзья, которые больше не целуются.
Когда говорила, я изучала его лицо, пытаясь расшифровать реакцию на мои правила. Его ямочки на щеках спрятались за угрюмым выражением лица. Губы были слегка надуты. Достаточно, чтобы я засмотрелась на них, перед тем как взглянуть в его глаза.
Никто из нас не произнес ни слова. Я ждала как на иголках, пытаясь приготовиться к его реакции. Потом он кивнул один раз, и нагнулся вперед, поставив локти на колени.
— Отлично. Друзья могут обедать вместе? — полюбопытствовал он.
— Что? Мы только что ели.
Я указала на открытую коробку с пиццей. Наши недоеденные куски валялись на полу, пропитывая ковер жиром.
Шикарно.
— Я говорю о следующей неделе. Мы с Дином собираемся выбраться куда-нибудь в среду. Ты можешь присоединиться. Как друг.
Ох. Обед с ребятами. Хорошо, может я и смогу это сделать. Может будет лучше, если присутствие кого-то третьего послужит буфером между мной и Джулианом. Хотя, подходит ли Дин на роль буфера? Надо бы выбрать кого-то, кто менее похож на Райана Гослинга.
Затем я вспомнила о своей новой работе, и мое сердце попустило удар. Если все пойдет как запланировано, я буду на работе в следующую среду. У меня не будет времени на обед с Джулианом или без него.
— Не думаю, что смогу, — ответила я.
— Почему нет? — спросил он, пронзая меня тяжелым взглядом.
«Почему нет?»
Почему нет?
Не ожидала, что он спросит. Я не могла сказать ему о подработке, тем более не зная пока в чем она заключается. Моя знакомая, Бет, попросила координировать шоу на Нью-Йоркской Неделе Моды. Я подумала, что это хороший опыт, но старалась не питать больших надежд. Я применяла метод «тише едешь, дальше будешь», пока не пойму, что делать дальше.
— Предыдущее обязательство, — отмахнулась я, стараясь не смотреть на него.
Уголком глаза я могла видеть, как он хмурится. И мне так захотелось наплевать на правила и продолжить то, что мы начали. Знаю — он бы легко стал лучшим любовником в моей жизни. Он уже выиграл в номинации лучший поцелуй. И он был способен уничтожить каждого парня, которые были у меня до него. Весь быстрый секс, который случался у меня в колледже, плохие поцелуи, вялые свидания — ничто не могло сравниться с одной ночью в его объятиях.
Я наблюдала за ним, пока он собирал вещи. Джулиан надел смокинг без единого слова, сложил куски пиццы обратно в коробку и смял ее в руке. Он выглядел невероятно мужественным и еще таким сокрушенным. На мрачном лице не видно было ямочек. Глаза смотрели только под ноги. Он потирал челюсть пока шел к двери, а я следовала за ним.
Джулиан вышел в коридор, обернулся через плечо. Я думала, что мое сердце разорвется прямо внутри меня и выпрыгнет из груди.
— Увидимся на работе, — сказал он, наградив меня слабой улыбкой, перед тем как развернуться, и уйти.
Мой рот открылся, но я ничего не могла сказать, чтобы улучшить ситуацию. Слова путались в голове, теряясь где-то между «Я хочу тебя, пожалуйста, останься» и «Мне жаль, но ты должен уйти».
Глава двадцать седьмая
Джозефина
Скажу честно, я предполагала, что работа, которую Бет нашла для меня, будет включать в себя работу элитной девушки по вызову... или просто девушки по вызову, судя по тому, как скупо она оценила мои платья.
К счастью для меня, работа оказалась намного, намного лучше, чем ожидалось. И бонус! Я должна буду носить нормальную одежду, а не как для стриптиза. Хотя пара черных брюк и футболка не были от кутюр, я две недели буду находиться за кулисами Нью-йоркской Недели Моды. Буду в непосредственной близости от топ-моделей, дизайнеров и блогеров.
Только есть одна небольшая проблема: в моей руке всегда будут веник и швабра.
М-да. Отлично. Джози Келлер отныне будет известна как ночной уборщик. Все еще завидуете?
В течение десяти дней я вынуждена удирать из отеля ровно в пять вечера, и добираться до Линкольн центра. Я перекусываю в подсобке с остальными рабочими, и перевоплощаюсь в мое второе я, в стиле Кларка Кента. В маленькой комнатке я меняю каблуки на конверсы, натягиваю кепку с вышитой надписью: «Персонал НЙНМ» (Нью-йоркская Неделя Моды) и хватаю метлу.
Зарплата была ужасной, но меня это не сильно волновало. Я смогу использовать эти деньги, пока буду искать постоянную ночную работу. Я копила каждый заработанный пенни, кроме пяти долларов. Их я тратила на смузи из свежих овощей каждый день по пути из отеля Джулиана в Линкольн Центр. (На самом деле, «свежий смузи» был кодовым словом для шоколадного кекса).
