class="p1">Неожиданно послышались шаги, и Тимати насторожился, он вытащил нож, и когда заметил парня, то бросился на него. Терминатор после небольшой стычки выбил нож ногой из рук Тимати и быстро поставил парня на колени, заломив его руки за спину. Сергей с той же легкостью обезвредил Белого. Тот даже выстрелить успел, но пуля прошла по касательной и выбила окно. Дальше на верхнем этаже строящегося здания появились ребята Терминатора.
Белый и Тимати пока не понимали, кто это.
— Ключи от наручников где, бессмертный? Думаешь, тебе это так с рук сойдет? В этом городе я закон, — стальным тоном громогласно заявил Терминатор.
— Ты кто? — Белый был напуган и достал ключи от наручников из кармана. Отец прошел к Никите, а мне нельзя было к нему подойти. Терминатор дал понять, что я должна наносить удары. Раньше мне драться приходилось, но потом руки всегда болели.
— Терминатор, ты мою подругу обидел, зря ты перешел дорогу Пикассо. А ты знаешь, почему ее так называю? Пикассо, покажи, — и Терминатор поднял Белого, я ни секунды не задумываясь, стала наносить удары по лицу, крепко сжимая кулаки. Терминатор всегда так делал. Такие у него правила. Тот, кого обидели, должен был наказывать первым. Держал виновного всегда сам Терминатор.
— И так, Белый, повторяю для непонятливых, я здесь закон, и я наказываю тех, кто обижает моих друзей. Пикассо — мой друг, она рисует граффити, а иногда виртуозно расписывает таких как ты. Дакота тоже мой друг, так что блондиночку не трогай. Ты все понял? Обратишься в полицию, начну убивать твоих родственников. Я знаю, у тебя их в городе не мало. И пока меня посадят, убью многих в твоем окружении. Я не охочусь и не преследую. Объясняю только раз. Дальше убиваю. Желающих меня ослушаться пока не было, — в это время отец уже освободил Никиту, и он подошел ко мне. Он смотрел на мои руки. Учитель видел, как я наношу удары Белому, и сейчас был в замешательстве.
— Лучик, — едва отозвался Никита. Терминатор позволил своим ребятам немного проучить Белого, а потом толкнул к выходу, и тот едва передвигая ногами, поплелся в сторону лестницы. Потом Терминатор уже держал Тимати.
— Пикассо, прости, — пробормотал парень, но я снова жестоко наносила удары по лицу Тимати, разбивая в кровь его лицо и собственные руки. Когда Терминатор отпустил парня, тот упал на колени, отплевываясь от крови. Этого похитителя Тимур сам проучил, а потом Тимати, едва дыша, поплелся к выходу.
— Знай наших, да, Пикассо? — заключил Терминатор. — Ну что, я хочу сказать, переговоры с похитителями прошли в теплой дружеской обстановке. Думаю, мы договорились. — Мой отец был немного шокирован моим поведением, и действиями Терминатора, как и Никита. Он осторожно подошел ко мне, и я заметила кровь на его рассеченной губе. Многочисленные синяки покрывали лицо.
— Лучик, как же сложно тебе было жить в этом мире. А что за парень, познакомишь? — голос учителя успокаивал. Даже сейчас он был таким тактичным.
— Да, Терминатор, это Никита, — перевела я взгляд с друга на своего любимого учителя.
— Ты бы справился, если бы не наручники, верно? Вижу по тебе, что в хорошей физической форме.
— Да, не ожидал просто, да и наручники не так-то просто снять. Я же не в фильме «Пила» снимаюсь.
— Да уж, ну что, вижу Пикассо в надежных руках. Ведь именно ты ее вытащил с той вечеринки? — отозвался Терминатор.
— Да, только этих двоих не удалось надолго закрыть, но с другой стороны я такое узнал, что теперь даже не знаю, что и делать.
— Что ты узнал? — поинтересовалась я, а Никита промолчал.
— Это касается только тебя, ребята тут не причем, обсудим дома, хорошо? — Никита немного поморщился, видимо что-то очень болело, — да, как твоя нога, ты знаешь, что доктор прописал тебе больше отдыхать, а что в итоге? — я пожала плечами. Мой учитель сам едва стоял на ногах, но был обеспокоен моим самочувствием. Только он на такое способен.
— Ну что, я надеюсь, вы нас по домам развезете? Девочки посидят у мальчиков на колеях, чтобы места хватило. Борис, если ревнуешь, садись сзади с Дакотой, а я буду за рулем, — заключил Тимур.
— Да, наверное, так лучше. Катюш, посидишь у меня на коленях до возвращения домой?
— Конечно, Борис, — кокетливо отозвалась моя подруга.
Мы спустились к машинам, и, наконец, собрались рассаживаться по машинам.
— Терминатор? Ну, Серый и Макс понятно, а кто эти трое ребят?
— О, Пикассо, совсем забыл. Это Данил, Санек и Витек, — отозвался Терминатор.
— Они тоже из детского дома?
— Да, только не из нашего, но на них можешь тоже рассчитывать в случае подобных проблем, — Данил был высоким брюнетом и казался очень серьезным. На его лице была аккуратно подстриженная бородка. Санек был почти лысым и на голове были тату. От одного его вида кровь стыла в жилах. Витек был азиатом, и вероятно кто-то из родителей был китайцем или корейцем.
— Санек, у нас заядлый байкер, Даня, как и ты, умелец рисовать граффити, а Витек профессиональный танцор брейк-данса. Отличные ребята.
— А шаффл танцуешь? — спросила я Виктора.
— Могу, но брейк-данс люблю больше.
Потом мы говорили на отвлеченные темы. Да, каждый из нас осознавал, что мы могли не успеть, а Никита понимал, что шансы умереть у него были высокие и теперь просто удерживал меня на руках и чувствовал дискомфорт от того, что нос и губа кровоточили, а лицо жутко болело от полученных ударов. Федерико тоже теперь сидел на заднем сидении, а машину вел Серый. Он хорошо знал, где живет Макс и сейчас держал путь к его дому.
Уже ближе к утру мы оказались возле дома самого Сергея. Он жил за городом. Они купили с Амалией небольшой домик в пригороде и пытались выживать. Как мне сказал Серый, он работает водителем и подолгу отсутствует, но зато ему хорошо платят, и он не жалуется. После того, как мы простились с Сергеем Холодовым, отец пересел на водительское сидение, и я села теперь уже рядом с Никитой и посмотрела на него.
Я испытала настоящий ад этой ночью. Еще когда мы направлялись к месту, где удерживали моего парня, я думала сообщить ему потом, что нам все-таки не стоит быть вместе, а сейчас понимала, что нет. Никакие преграды не способны разрушать мое хрупкое счастье, и я даже не собиралась что-то подобное говорить ему. Он чуть жизни не лишился и так смотрит сейчас на меня.
Он взял мою руку в свою, и посмотрел, на разбитые костяшки.
