видимо, так же, как я — неожиданно замечая мир вокруг.
— Точно, — поддержал идею Саша. — А давайте сейчас перехватим чего, а потом махнем в лес на шашлыки?
— Мне завтра рано на работу, — вздохнула я с сожалением. — И еще сочинения недопроверенные остались.
— Ну, значит, в парк, а на следующие выходные на шашлыки, — постановил Лёша.
— На следующие? А если… — Что, Оксана?
Если к тому времени ситуация разрешится и повода и дальше оставаться вместе не будет?
— Без если, — отрезал мой темный любовник, снова хмурясь. — Привыкай, что мы рядом, Ксюха. Привыкай, пусть даже и терпеть.
Я вскинулась, готовая извиниться за то, что ему опять могло показаться, что их просто использую, но Лекс уже уселся за руль, давая понять, что продолжать не собирается.
— Ксюх, ты не сердись на братуху, — придержал меня за локоть Леша. — Сам я не знаю, но его почему-то ломает от того, что все у нас так.
— А тебя нет? — я посмотрела ему прямо в глаза, стремясь увидеть все, как есть.
— Не-а. Мне все вот прям самое то. — В зеленых глазах — море безмятежности, ни крошечного всполоха сомнений. — Так что Лекс прав, ты привыкай. Потому что я за тебя теперь зубами держаться стану — хер кто оторвет, поняла?
— Даже если Лекс этого так и не примет? Без него ведь … — Все не то. Если Лёшу привлек именно наш ночной формат секса втроем, то без его брата останется ли все настолько привлекательным для него?
Парень поднял руки с раскрытыми ладонями, будто собирался обхватить мое лицо, но опомнился и опустил их, позволив себе лишь наклонить голову чуть ко мне, делая визуальный контакт интенсивнее.
— Примет он все. Не сразу, но примет, Ксюх. Я же его, как самого себя знаю, местами даже лучше. Его перемкнуло на тебе. Меня перемкнуло на тебе. Нет ни у кого из нас выхода из этого уравнения поодиночке.
Авто братьев громко засигналило, заставив меня вздрогнуть. Обернувшись, я нарвалась на пристальный тяжелый взгляд Лекса, что наблюдал за нами через боковое стекло.
— Поехали, — засмеялся Лёша, открывая для меня переднюю дверь и громко «шепнул»: — А то братуху от ревности перемкнет и он забьет на все договоренности и полезет наличие своих прав на тебя демонстративно устанавливать.
— Не нарывайся, — буркнул Саша и сжал рулевое колесо до скрипа.
Мое новое состояние весенней солнечной радости не принимало ненастья в виде их агрессии.
— А мне очень нравится, как он это делает, — не веря собственной смелости тихо произнесла я. — Не ревность, а процесс демонстрации.
Едва тронувшаяся машина резко затормозила, и Лекс повернулся ко мне, смотрел так, что дышать стало нечем с полминуты, расплылся в новой, теперь уже порочно-торжествующей улыбке и глянул на брата.
— Съел?
— Съел, — фыркнул, не особо впечатлившись Леша. — Да не наелся, братуха. Я видом того, как Ксюхе это нравится, никогда не наемся. Меня от этого прет пипец как. Умылся?
Да что же это такое? Мои неуклюжие попытки снять напряжение между братьями пропадают впустую.
— И это мне тоже понравилось! — поспешила я не дать Саше огрызнуться.
— Что? — прозвучало почти синхронно.
— То, как вы смотрите. И просто на меня. И на… — вот тут я с формулировкой запнулась.
— Ксюх, а у тебя раньше был такой опыт? — хрипло выпалил Лёша, а Лекс на него зыркнул через плечо.
— Нет. И даже фантазий, если честно. — До вашего первого появления уж точно.
— То есть мы тебя… — начал Саша, но я схватила его за плечо, останавливая.
— Нет! На все нет! Не принуждали, не заставили, не соблазнили! Не было таких фантазий, да. Но теперь… Мне очень хорошо было. Очень-очень. И я … — Решайся, Оксана! Ты уже на такое отважилась, так чего теперь стесняться говорить о своих новых порочных желаниях. — Хотела бы… большего. Мне хорошо с вами. С каждым.
— Это не хорошо зовется. Это, мать его, отвал башки и полет в космос, — пробормотал брат-блондин. — И я по-любому готов с тобой хоть на край вселенной летать и пробовать все, от чего кайфануть сможешь.
Лекс покосился молча на меня раз, еще, дернул головой, глядя на дорогу так, словно вел некий внутренний спор, и через пару минут вздохнул. Его руки на руле заметно расслабились, да и губы он перестал сжимать до белой линии.
Как только припарковались перед на удивление открытым в такой еще ранний час кафе, Лёша выскочил и, распахнув дверцу, подал мне руку.
— Моя же ты умничка, Ксюха, — едва слышно прошептал он мне на ухо, стреляя глазами в сторону брата. — Ведет братуху от каждого твоего слова, ох ведет. Все будет супер у нас.
Вот же оптимист неисправимый. Но сейчас мне хотелось верить ему. Сколько бы ни отмерено нам этого всего, пусть оно будет.
Мы пили кофе, ели только что испеченные вкуснейшие пирожки, обмениваясь взглядами, что наверняка выдавали нас с головой, реши кто-нибудь понаблюдать за нами хоть сколько-нибудь пристально. Но редкие посетители кафе не интересовались нами, и я в какой-то момент тоже забыла о существовании людей вокруг. Смотрела только на мужчин, что умудрились практически в одночасье перевернуть мое существование, обратив его снова в реальную жизнь с чувствами и безумными ощущениями, со вкусами и запахами, с красотой вокруг и с этим восхитительным сплошным коконом их желания, что я улавливала на себе и в себе.
А потом мы гуляли в парке. Большинство каруселей еще не расконсервировали, но уже работали ларьки со сладкой ватой, мороженным, тир и качели-лодочки. Братья совсем разошлись, да и мне стало плевать на осторожность, так что я позволяла без возражений то одному, то другому умыкать себя в относительно укромные уголки и зацеловывать до головокружения, хриплых стонов и сексуальных угроз нуждающимся шепотом. И были эти поцелуи запредельно сладкими не только из-за вкуса сахарной ваты и мороженного. Это была жизнь на вкус. Сиюминутное счастье.
— Стопэ, хапуга! — рыкнул Лекс где-то рядом, прерывая очередной поцелуйный заплыв, устроенный на этот раз его братом. — Савраска звонил. Предлагает прямо сейчас подъехать и насчет работы перетереть.
Александр
— Ты меня слушаешь вообще, Лекс?! — возмущенно прикрикнул Савраскин, заставляя оторвать взгляд от одиноко сидящей у стойки бара Оксаны. — Вы оба! Чё с рожами-то? Опять затеяли эти свои знаменитые олимпийские игры по скоростному бабоукладчеству? Ну и кто лидирует на этот раз?
Синеглазка моя ненаглядная настаивала на том, что она домой отправится, чтобы мы, мол, могли спокойно поехать и обсудить свои дела. Естественно, именно так вопрос однозначно не
