Нет, он не волновался, он был раздражен. Элли обязана была сказать ему о своей поездке. А что, если бы у него были другие планы в отношении Ханны? Например, прокатиться верхом или просто отправиться погулять. Ах да! Он ведь говорил жене, что, по всей видимости, задержится. Но все равно она должна была поставить его в известность.
Приняв душ и переодевшись, Зейн вышел на крыльцо, не сводя глаз с дороги.
Примерно через час во двор въехала машина Элли. Он торопливо сбежал по ступенькам и тут же оказался у машины.
— Где вы были?
— В Эспене, — удивленно ответила Элли. — Разве Рут тебе не сказала?
Затем, окинув его взглядом, улыбнулась.
— Ты сегодня рано.
— Папа, смотри, у меня новая шляпа! Элли купила, — с гордостью сообщила девочка.
Он открыл дверцу и взял дочку на руки.
— А это что? — спросил он, указывая на многочисленные свертки и пакеты, заполонившие все заднее сиденье.
— Мы ходили по магазинам. А это мои новые сандалии. Они такие красивые и удобные! Как у Элли.
— Вы что, скупили все магазины?
— Почти. Но нам понравилось, да, Ханна?
— Очень. А еще мы купили желтые туфли и новую одежду для школы, — весело щебетала малышка.
— Для какой школы? — Зейн опустил дочку на землю и растерянно посмотрел на жену.
— Для детского сада, — объяснила Элли. — Ханна будет ходить туда один раз в неделю.
— Папа, я буду там играть с детьми и петь песни.
— Мне никто об этом не говорил.
Элли подошла к мужу и легко коснулась губами его щеки.
— Я поговорила с одной своей знакомой. У нее замечательный детский сад. Я сама собираюсь работать там раз в неделю и в этот день буду брать Ханну с собой.
— Папа, правда, здорово? Мы с Элли вместе пойдем в школу.
Зейн почувствовал легкое раздражение.
— Тебе следовало сначала спросить мое мнение на этот счет, — жестко сказал он, обращаясь к жене.
— Я решила, что глупо упускать такую возможность. Пойми, для Ханны это наилучший вариант.
— Мне лучше знать, — последовал ответ. Элли озадаченно взглянула на него.
— Что-то не так? Ты против?
— Нет, ничего. Просто, как отец…
— Папа, посмотри! — перебила его дочь. — Я стала как Элли!
Она сняла свою новую голубую шляпу, и Зейн остолбенел. Его малышка, ее замечательные рыжие локоны. Теперь у девочки была короткая модная стрижка.
Из груди у него вырвался мучительный стон, и лошади, беззаботно бегающие по пастбищу, остановились, тревожно глядя на хозяина.
— Ты не должна была этого делать, не посоветовавшись со мной, — сердито выговаривал Зейн спустя несколько часов, давая волю накопившемуся гневу.
Он едва сдерживал себя за обедом, пока наконец не уложил Ханну в постель. И теперь, оставшись в гостиной наедине с женой, шагал из угла в угол, сжимая кулаки.
— Зачем ты заставила подстричься мою дочь? Да еще отправила ее в детский сад. Ну хорошо, с этим я готов смириться, но эта стрижка! О чем ты думала, Элли? Ты сделала это нарочно, назло мне? В тебе еще бродят эти глупые мысли о мести? Все никак не можешь забыть прошлое?
Элли в ужасе смотрела на него, прижав к груди подушку. Как она могла так ошибаться! Как могла поверить, что у них с Зейном есть будущее!
— Запомни, при всем желании ты не сможешь отобрать у меня дочь. С Дойлем у тебя не получилось, так ты решила этот вопрос по-другому. Накупила ей одежды, обуви, превратила в свое подобие. Резко повернувшись, он уставился в окно.
— Я и не пыталась, — слабо возразила Элли.
— Она моя дочь, понимаешь, моя! — Он снова подошел к ней, дрожа от ярости. — Только я решаю, что ей носить, и сам покупаю одежду. Я решаю, пойдет она в детский сад или нет. И только я могу съездить с ней в салон и сделать ей стрижку. Ты поняла меня? Здесь я хозяин!
Элли медленно встала.
— Не нужно кричать, Зейн, мне все ясно. Ханна никогда не будет моей дочерью. Я просто не правильно расценила твои слова, когда ты так красноречиво убеждал меня, что девочке нужна мать. Видит Бог, я хотела ею быть, но, как всегда, ошиблась.
Она бросила подушку на софу и направилась к двери.
— Куда ты? — подозрительно спросил он.
— Наверх, укладывать вещи. Все сразу я увезти не смогу. Позвони мне и скажи, когда будет удобно забрать оставшееся. Ханне объяснишь все сам.
— Какие вещи? Ты что, уезжаешь?
— Конечно. После того, что ты сказал, я и минуты здесь не останусь.
— Но почему? — Зейн нервно провел рукой по волосам. — Ладно, извини, я был не в себе. Но почему ты решила ее подстричь? Наверняка знала, что мне это не понравится.
— Если бы я знала, зачем бы мне делать это? Я не уговаривала ее, Ханна сама захотела подстричься.
— Чтобы быть похожей на тебя.
— И тебя это беспокоит? Ты просто ревнуешь, Зейн, и очень боишься, что девочка будет любить меня больше.
— Не будь дурочкой, — рявкнул он, понимая, что жена не так уж далека от истины.
— Разве? — насмешливо спросила она. — Но речь ведь не об этом. Ты не доверяешь мне, и неважно, что я скажу, все равно ты будешь думать, что я хочу причинить вред твоей дочери. Что бы я ни сделала, ты во всем будешь видеть негативную сторону.
— Я этого не говорил. Я сказал, что она моя дочь, и попросил тебя советоваться со мной, прежде чем ты предпримешь какие-то действия в отношении Ханны.
Но Элли уже ничего не слушала. День, начавшийся так радужно, закончился кошмаром. Проглотив горько-соленый ком, подступивший к горлу, она вышла в коридор. Муни и Эмбер тихо сидели у дверей спальни. Элли хотела оставить их до утра, но животные упрямо следовали за ней, словно понимая, что она хочет уехать. Уже стоя в дверях, она обернулась к Зейну. Он не сделал попытки остановить ее и только молча стоял, прислонившись к стене, сосредоточенно наблюдая за действиями жены.
— Если хочешь, я подыщу котенка или щенка для Ханны.
— Забудь об этом, нам от тебя ничего не нужно.
— Знаю.
Бросив на него последний взгляд, она захлопнула дверь. Ей было почти так же больно и обидно, как пять лет назад.
На полпути к Эспену Элли остановилась, достала телефон и дрожащими пальцами набрала номер брата.
— Элли, это ты? Что случилось? — взволнованно спросил Уорт.
— Я ушла от него, — прорыдала она.
— Ты где? В Эспене?
— Нет, я около заправочной станции.
— Вытри слезы и успокойся. В таком состоянии нельзя сидеть за рулем. Я выезжаю к тебе.
Элли сидела, вцепившись побелевшими пальцами в руль, ничего не видя перед собой, слезы застилали ей глаза.
Уорт, наверное, поставил скоростной рекорд, потому что через полчаса он уже подъехал к станции. Бросившись к машине сестры, он открыл дверцу и крепко обнял заплаканную девушку.
