— Ты выглядишь как самая красивая и желанная женщина. Как моя жена. Как мать моей дочери. — Он рассмеялся. — Как мама Элли.
Элли улыбнулась и смахнула слезы, предательски навернувшиеся на глаза.
— А ты выглядишь как мужчина, который провел в дороге несколько дней и которому необходим душ, хороший ужин и поцелуй от жены и дочки. Но только в такой последовательности.
— Ты уже здесь. — С этими словами Элли вошла в спальню. — Похоже, мне придется подстричься — краска не смывается. Что это?
— Старый матрас Ханны. — Зейн бросил на него две подушки. — Пока мы все не расставили по местам, надо же нам с тобой где-то спать.
— Но мы же не можем спать прямо на полу.
— Что делать, если ты сама переставила мебель.
— Это ты виноват, Зейн, что приехал сегодня, улыбнулась она.
— Элли. — Он взял ее за плечи и пристально посмотрел в глаза. — Не знаю, простишь ли ты меня, я так глупо вел себя тогда… Я безумно боялся, что потерял тебя навсегда. Ты нужна мне не из-за Ханны, все эти годы я любил только тебя, Алберта Лэсситер, всем сердцем и душой.
— Я панически боюсь потерять тебя, — прерывисто прошептала Элли. — Однажды мое сердце уже было разбито, Зейн. Я почувствовала, как оно раскололось на две половинки, это было очень больно. Второй раз я такого не вынесу.
Зейн обнял и прижал ее к себе.
— Ты больше не потеряешь меня, милая, — нежно проговорил он, закрывая глаза и касаясь щекой ее волос. — Любимая, я чувствую то же самое. Конечно, мы не можем предугадать, что нас ждет впереди, но я знаю, что с тобой мне хорошо, а без тебя плохо. Жизнь слишком коротка, чтобы мы могли терять время на разлуку. Хочу кое-что сказать тебе. — Зейн мягко взял ее за подбородок. — После того как мы с Ким поженились, я не мог заставить себя спать с ней в той комнате, которую мечтал разделить с тобой. Мы жили в комнате для гостей. — Он немного помолчал. — А после нескольких недель нашего брака я переехал в свою комнату, а Ким оставалась здесь. И с тех пор никогда…
— Это в прошлом, — решительно возразила Элли. — Ким подарила нам чудесную дочь, и мы должны быть ей благодарны за это.
— Но тогда я потерял тебя… Элли сладко потянулась.
— Ты собираешься проговорить всю ночь или мы все-таки пойдем спать? — Она положила голову мужу на плечо, а он обнял ее и крепко прижал к себе.
— Тебе не терпится посмотреть, как это будет выглядеть на потолке?
Краска смущения залила щеки Элли.
— У меня просто не было времени сломать все твои зеркала, но обещаю, что в ближайшее время в нашей спальне ничего подобного не будет.
— Я не поэтому женился на тебе, — пробормотал Зейн, нежно целуя жену в шею.
— Знаю. — Элли закрыла глаза. — Ты хотел спать со мной.
— Не только. — Его пальцы ласково прикоснулись к ее груди. — Кто-то же должен был красить ногти Ханне.
— Лгунишка. Ты хотел только меня, потому что тебе со мной очень хорошо.
— Надо ли так понимать, что я вырос в твоих глазах? В прошлый раз ты сказала просто «хорошо».
— Выключи свет, и давай спать.
— Если мы выключим свет, то не увидим себя в зеркалах.
Элли засмеялась и поцеловала мужа в плечо.
— А сейчас, — продолжал Зейн, доставая из кармана кольцо, — надень это и сними с себя все остальное. Теперь ты моя навсегда.
Теперь это действительно была их спальня, их дом, их жизнь, их любовь. Не иллюзия, не мираж, а счастливая явь, в которой Зейн любил Элли, а она любила его, и все было замечательно просто и ясно.
— Элли.
Она открыла глаза и перевернулась. Мужа рядом не было.
— Зейн! — нерешительно позвала она.
— Я здесь, милая.
Он стоял у окна.
— Иди ко мне, я хочу кое-что показать тебе. Накинув рубашку, Элли подошла к мужу.
— Что ты делаешь?
Он обхватил ее за плечи и показал пальцем в окно.
— Посмотри туда.
Перед домом стояла скульптура Грили, залитая лунным светом.
— Ну да. Семья Ханны — ты, я и наша дочь. Рука Зейна крепче сжала ее.
— А теперь смотри правее.
Небольшой кустик, растущий рядом, отбрасывал тень, удивительно похожую на маленького жеребенка, который стремился навстречу дружной тройке.
— Семья уже из четырех, — прошептал он. — Что вы думаете об этом, миссис Питере?
— Я думаю, что надо попросить Грили снова взяться за инструмент и исправить ошибку.
— Да, милая. И чем скорее, тем лучше. — Он нетерпеливо притянул жену к себе.
Отдаленное уханье совы разбудило Элли. Зейн крепко спал, уткнувшись лицом в шею жены. Если бы зеркальные потолки не были сняты, то наверняка в них отразилась бы ее блаженная улыбка.
Выйдя замуж за Зейна девять месяцев назад, она ни разу не пожалела об этом. Ханна была светом в глазах отца и огромной радостью для Элли.
В агентство они с Дженни наняли нескольких сотрудников и теперь обе могли проводить больше времени со своими семьями.
На ранчо построили пару конюшен — лошадей стало намного больше. Эмбер принесла котят, с которыми девочка постоянно возилась.
Элли взглянула на спящего мужа. Ей так хотелось обнять его и сказать, как сильно она любит его. Она выскользнула из-под одеяла, чтобы больше не искушать себя, подошла к окну и вдохнула свежий утренний воздух. Свет фонарей освещал скульптуру. Элли радостно улыбнулась и погладила свой округлившийся живот.
Почувствовав, что жены нет рядом, Зейн проснулся и тихо подошел к ней.
— Как наша маленькая Хармония?
— Извини, я не хотела будить тебя. — Элли прижалась к мужу. — Но Хармония может оказаться мальчиком.
— Ни в коем случае. — Зейн шутливо погрозил ей пальцем. — Меня должны окружать только прекрасные женщины.
— Шовинист! — Элли смеясь оттолкнула его. — Неужели для тебя так важно, мальчик это или девочка?
— Конечно, нет, милая. Я хочу иметь здорового ребенка и здоровую мать. Когда ты собираешься раскрыть всем нашу тайну?
— Чуть позже. Но пока об этом будем знать только мы.
— Если бы ты знала, как мне не терпится поделиться нашей радостью, — признался Зейн. — Ты и наши дети — вот что составляет мое счастье.
— Что происходит, мистер Питере? Вы, никак, опять признаетесь мне в любви, — тихо рассмеялась Элли.
— Я не только признаюсь, я готов доказать это. — Он поднял ее на руки и понес в постель.
И Элли знала, что их любовь никогда не угаснет, что у них впереди еще много счастливых мгновений, которые рано или поздно, так или иначе приходят в жизнь всякого человека…
