— Че ты вдруг такой щедрый?
— Да заебало, Вер потому что. Надо по-другому как-то жить, понимаешь? Ты сама мечешься, не знаешь, что хочешь и я за тобой, сиськи мять начинаю. Надо конкретно и по существу двигаться, а так никаких нервов не хватит мусолить одно и то же.
— Давно ли ты стал таким конкретным? Сколько меня морозил?
— Этот вопрос мы обсудили вчера. Больше его не касаемся. Если до тебя так и не дошло, что я тебе сказал, то тогда извини, больше я не над чем не властен, — Артем пожал плечами, вытирая руки о кухонное полотенце, — Все, спасибо. Погнал, а то уже итак опаздываю.
Она стояла, привалившись к косяку в коридоре, пока он обувался.
— Тём, а что с Гордеевым? — осторожно поинтересовалась девушка, подавая ему ключи от машины. Он глянул в зеркало, проведя ладонью по макушке туда-сюда, а потом заправил рубашку в брюки.
— Тебе же сказали, что о состоянии не сообщается. Не знаю, смотри новости.
— Ну, Арте-е-е-м, — заканючила Клинкова, поправляя ему воротник рубашки.
— Два дня, — он показал ей два пальца, — Все, ушел, — и чмокнув в макушку, вышел из квартиры.
Бабушка с Людой пришли только через пару часов, забрав по пути Захара от соседки. Он на удивление был слишком расстроенный, даже пытался пустить слезу, как потом выяснилось — не хотел расставаться с Петькой. И шалаши там какие-то строили, и в солдатиков играли, пока теть Марина готовила на кухне. И Вера закатила глаза, признавая правоту Исаева в очередной раз. Мальчику нужно было общение со сверстниками, а не сидеть целыми днями в окружении матери и бабки.
- Вы где были то? Я проснулась, а вас нет.
— Ой, Верочка, — бабушка присела на диван, сложив руки на коленях, подбородок опять затрясся, и она шмыгнула покрасневшим носом, — В церковь с Людой ходили. Я там с батюшкой поговорила, сорокоуст ему заказала, свечки поставили, помолились. Я заходила к тебе, вы спали еще. Не стала будить.
— Хм… Да. Артем уехал пару часов назад.
— Не успела ему спасибо сказать. Ну ничего, в следующий раз заедет, я ему скажу… Ой, ну как же нам теперь без Гришеньки? — и бабушка снова заплакала, пряча лицо в ладонях. Люда вытерла свои бегущие слезы, и присела к бабушке, обнимая ее за плечи.
— Тяжело, Нина Степановна, но мы должны справиться.
Вера вышла из комнаты, оставив их вдвоем, чувствуя, что им нужно побыть вместе. Села возле Захаровой кроватки, уткнувшись в перекладину подбородком. Мальчишка спал, нахмурившись, сложив руки под щеку. И сопел, почти по-мужски так сопел. Вера улыбнулась, прикрывая голые ножки одеялом. Все у него будет хорошо и не нужен никакой логопед.
— Да ты что, Люда, — послышался возмущенный голос бабушки из соседней комнаты, — Ты вообще, о чем думаешь? Никуда вы не поедете, даже думать забудь об этом. Мы теперь одна семья, Люда, нам и жить вместе. Гриша бы очень этого хотел.
— А вы, Нина Степановна? Я же теперь с вами буду жить, а я не с Гришей. Вы бы этого хотели искренне, честно? Я ведь знаю, что не лежит у вас душа ко мне, поэтому и настаивать не стану…
— Да брось ты Людка, не нашел бы он лучше тебя. Долго я в тебе сомневалась, но старикам тоже свойственно ошибаться. Я же видела как ты с ним семью пыталась строить, как с Верой общий язык нашла, ей так матери не хватало… Не храни обиду на бабку, я за свои грехи прощения уже попросила перед Господом, теперь у тебя прошу. Он, правда, был непутевый, и как только ты решилась, не знаю. Но он другой с тобой стал, Люд, честно тебе клянусь, — бабушка снова заревела, и так глухо, как будто уткнулась куда-то, — У нас теперь Захар есть, нам его поднимать на ноги надо. Не отпущу я вас, только если сама не захочешь уйти.
И они теперь уже вдвоем заревели. Вера прикрыла глаза, падая на диван ничком. Как бы эгоистично это не звучало, долго в такой обстановке она не протянет. Перевернулась на правый бок и не сдержала судорожного вздоха — руку снова прострелила боль, заставив ее снова лечь на спину.
* * *
На следующий день, Вера вышла из подъезда, обнаружила там Костю, который выскочил из машины, пряча в карман горстку семечек.
— Ты выглядишь как потрясная бизнес-леди из забугорных фильмов.
— И тебе привет, Кость, — Вера улыбнулась, позволяя парню себя приобнять. Взгляд сам собой нашел Витьку, нервно курящего возле той проклятой Нивы. Неловко махнул рукой, зажав между пальцев сигарету, а Вера отвернулась, садясь в салон машины, дверь которого так услужливо открыл Костя.
— Слышала, что вчера Гордеева жахнули?
— Слышала, — буркнула Вера, отворачиваясь к окну.
— Мы вчера с пацанами все его склады сожгли. Будет знать, как нормальных ребят чмырить.
Вера посмотрела на довольного Костю, который, казалось, гордился произошедшей ситуацией.
— Ты не боишься, что когда он выйдет из больницы, такая мясорубка начнется…
— Если он выйдет, — парень лукаво улыбнулся, дернув бровью, — Ты Вер не парься, ты теперь на особо контроле у руководства. Все же знают, что у тебя там с Гордеевым свои мутки, наказывать конечно не будут, но и беспредел не позволят. Тебя теперь будут охранять как картины в Эрмитаже.
— Почему картины?… — Вера снова перевела на парня рассеянный взгляд, пока он перестраивался в другой ряд в потоке машин.
— Ну, музей же, значит картины. Че там еще охранять? На вот лучше попробуй, ментоловые, Кирюха, дружбан, достал откуда-то, — Костя протянул девушке пачку сигарет и вытащил зажигалку из кармана, вместе с семечками, — Пардон.
По дороге Вера расслабилась и уже смеялась над Костиными шутками, вплоть до самых дверей в офис. Уверенно прошла мимо охраны, по коридору, улыбчиво встречая подскочившую Аню.
— Что за крики?
— К Артему Александровичу жена приехала, — секретарша покосилась на дверь, из-за которой послышался отборный мат голосом Исаева.
— Ладно, если спросит — я у себя. Приготовишь мне кофе, не успела дома попить? — Вера хлопнула ладонями по стойке, намереваясь уйти, когда дверь кабинета Артема открылась и из него выскочила Женя, злющая как ведьма. Колко пробежалась взглядом по Клинковой, буквально испепеляя ее.
— Столько лет жила с тобой, но так и не узнала, что тебе на самом деле нравятся кабачные певички, раздвигающие ноги за деньги.
— Закрой свой рот, — заорал Артем, очевидно долбанув кулаком по столу, — Я сказал тебе уйти, что непонятного.
— А тебя, потаскуха, я предупреждала, не тереться возле чужих мужиков, — Женя за секунду сократила между ними расстояние, дав Вере звонкую пощечину, — Ты кем себя возомнила? Шлюха. Да таких как ты, знаешь, сколько было, я их всех перебила, как моль в шкафу, и тебя уничтожу, дрянь малолетняя.
Клинкова держалась за горящую щеку, молча смотря Жене прямо в глаза. И, казалось бы, могла смотреть еще дольше, пока Артем не схватил женщину за локоть, таща за собой по коридору на выход.
— Вер… — Аня перевела на Клинкову взволнованный взгляд.
— Ничего страшного. Пойду, умоюсь.
Закрылась в туалете, включив воду и упершись в бортик раковины, посмотрела в зеркало. Действительно, как бизнес леди — новый брючный костюм, темно-зеленого цвета, волосы, собранные на затылке в тугой хвост, даже стрелки нарисовала, когда уж там завтракать. Щека алела ярким пятном, и девушка несколько раз приложила холодную ладонь. Поправила волосы, чуть подтекшую тушь и вернулась в приемную.
— Артем Александрович еще не вернулся, — Аня снова подскочила со своего места, подходя к Вере, и взяла ее за руку, — Может приложить что-то холодное?
— Пойду лучше у шефа коньячку стащу, — Вера натянула улыбку и вошла в кабинет Артема. Кроме перевернутой на полу пепельницы, пару листов бумаги, валяющихся под столом и раскрытого нараспашку сейфа — ничего особо не выдавало прошедшего в кабинете урагана «директорской» жены. Вера вздохнула, медленно подходя к сейфу. Взяла папку с нижней стопки, открывая на первой странице.
