— Купить можно многое. Но вот по душе найти игрушку — это сложнее. Как тебе с сапогами. Кстати, как ты принесла информацию о том, что родители тебе не родные? Вначале было состояние шока. Но сейчас он должен был пройти.
— Я не считаю их чужими. Они мне родные. Только папа и мама решили развестись. Я же выбрала сторону отца, — ответила я. — Возможно поэтому и есть какая-то предвзятость со стороны мамы, но эта предвзятость могла бы появиться и без этой информации. Все же мое поведение сейчас далеко от идеального.
— Нормальное у тебя поведение. Мне оно нравится. Это намного лучше, чем сидеть вечерами у окошка.
— Я вразнос пошла.
— Но тебе этот разнос нравится
— Нравиться.
— Тогда не вижу проблемы. Ириш, относись ко всему спокойнее. Придет время и тебе все это надоест. Вернешься к четырем стенам, но тебе будет что вспомнить, — ответил Борис.
Мы подъехали к театру. Давно я там не была. Вначале приходилось постоянно ожидать подвоха со стороны Бориса, но ничего такого не было. Он явно пришел посмотреть спектакль. Давали «Войну и мир» Толстого. Сам сюжет был перенесен в современность. Было любопытно посмотреть, как бы все это происходило сейчас, без войны, а с акцентом на мир. В итоге мы с Борисом даже поспорили. Я думала, что такого сейчас бы не было, но Борис считал, что вполне, потому что времена меняются, но люди остаются прежними.
— Сейчас у нас больше возможностей, чтоб быть независимыми. Раньше не было разводов. Женщины не могли жить самостоятельно, — возразила я.
— Ириш, это все есть, но этого одновременно нет. Вы как были зависимы от мужчин, так от них и остались. Женщине одной сложно прокормить себя. Сложно вырастить детей нормальными людьми. Когда ты одна с ребенком, то будешь жить на работе, а ребенок начнет расти травой. И будет тянуться туда, куда ветер подует. В итоге и ребенка потеряешь, и карьеры не сделаешь. Я могу привести в пример бывшую жену. Когда она ушла, то заявила, что справиться сама. Одной ей будет легче. Было время, когда я не мог ей помогать на достаточном уровне. Приходилось за матерью ухаживать. В итоге она осталась с сыном по сути одна. Ей это не особо понравилось. Нас с сыном стравила. Мы какое-то время не разговаривали. Сын пошел по кривой дороге. И другой пример. Он связан с твоей матерью. Она жила с нелюбимым человеком, но жила в достатке. Занималась детьми. Тебя воспитывала. Если бы она ушла от мужа к любовнику, то потеряла бы тот уровень жизни, к которому привыкла. Этот мужик балбес. Он постоянно меняет работы. Нигде надолго не задерживается. Она понимала, что с ним жить будет сложнее. Если придется выбрать его, то ей придется содержать еще и любовника. Так в чем разница?
— Мне кажется, что возможностей больше.
— Возможностей больше, но можно ли ими воспользоваться? Вот сейчас, ты такая самостоятельная и независимая, но едешь со мной и общаешься со мной по моим правилам.
— Ты меня шантажируешь.
— Какая разница? Своего же я добиваюсь. А будь у тебя за спиной сильный мужик, то я бы побоялся к тебе подходить.
— У меня есть отец.
— Ему сейчас не до тебя, — ответил Борис. — Мы можем долго спорить про отношения мужчины и женщины, но я все равно буду прав.
— Из-за того, что ты мужчина.
— Не только. Я просто прав.
— Куда мы в этот раз поедем? — спросила я.
— Мы едем ко мне. Я закончил ремонт. Заодно посмотришь, как мебель встала в квартиру.
— Я думаю, что мы поедем на съемную квартиру.
— Тебе есть какая разница куда ехать? — спросил Борис. — Главное ведь компания.
— Возможно, — ответила я, наблюдая за ночным городом.
— Чего это ты замолчала? — спросил Борис.
— Вечер вроде нормально прошел, — ответила я. — Даже не заметила, как ты решил свои дела.
— Потому что я это решил раньше, — рассмеялся Борис. — Знал, что ты испугаешься.
— Тогда зачем было меня шантажировать?
— Я хотел провести этот вечер с тобой. А ты этого не хотела.
— Логика есть, но мне она не нравится, — ответила я.
— Знаю. Не будешь сопротивляться, тогда не буду шантажировать, — ответил Борис.
Я боялась этого вечера, а оказалось, что все страхи были напрасны. Появилось какое-то чувство неудовлетворенности, как бывает, когда злодей оказался не злодеем, а тараканом из детской сказки.
— Я не хочу и…
Он положил ладонь мне на колено. Я замолчала. Покосилась в сторону Бориса, но он внимательно смотрел на дорогу.
— Чего ты боишься? — спросил Борис. — Я тебя обижаю?
— Нет.
— Тогда чего?
— Мне страшно общаться с тобой.
— Это хорошо. Страх помогает держать в тонусе организм, — хмыкнул Борис. — Главное с ним не переборщить.
— Но одновременно сейчас я тебя не боюсь. Ты меня не подставил.
— Ириш, я не собираюсь тебя подставлять. Ты мне нужна. Поэтому перестань себя накручивать, — ответил Борис.
— Может ты и прав, что я слишком много накручиваю себя. Просто все так сложно стало. Раньше было намного легче.
— Взрослая жизнь она такая. Надо к этому привыкать.
— А если не привыкну? Стоит ли самой бороться за право выбора? Или проще плыть по течению?
— Плыви. Я тогда такое придумаю…
— Так сказал, что аж мурашки по спине прошли.
— Так и было задумано, — хмыкнул Борис.
Поселок, в котором жил Борис, находился недалеко от города. Обычный поселок с малоэтажной застройкой. Кирпичный трехэтажный дом. Машину Борис оставил около подъезда, не заботясь, что ее украдут. Как ни странно, но несмотря на дорогой костюм, он поехал в театр на старой машине. Он опять галантно помог мне выйти из машины. Я уже к этому начала привыкать.
— Знаешь, а не плохая была идея пойти в театр. Мне понравилось, — сказала я, чувствуя неуверенность. Казалось, что стоит мне войти в его квартиру, как чего-то измениться.
— Понравилось? Это хорошо, — ответил он. — Пойдем. Покажу тебе свою берлогу.
— Берлогу? А говорил, что у тебя там ремонт.
— Ремонт и новая мебель. Но все равно она остается берлогой для одинокого медведя.
— А не хочешь привести в берлогу медведицу? Не думал об этом?
— Как тогда мне с тобой встречаться? Вряд ли она одобрит наши с тобой отношения, — ответил Борис.
У него была двухкомнатная квартира с хорошей кухней и широкой прихожей. Свежий ремонт, но в нем не было каких-то современных ноток. Коричневые, белые цвета и обои в цветочек.
— Серьезно? — спросила я, кивая в сторону обоев.
— А почему бы и нет? — весело спросил Борис.
В комнате стоял разложенный диван. Вдоль стены стоял стеллаж, в котором лежало несколько книг. На подоконнике были заросли из цветов в горшках. Рядом было две этажерки, занятые зелеными зарослями. В спальне были обои в виде зеленных лиан с маленькими белыми и желтыми цветочками.
— Тебе нравится трава?
— Цветы, — поправил Борис. — Но лучше они смотрятся среди зелени.
Он ушел в комнату. Вернулся оттуда со штативом и камерой.
— Борь, может не надо?
— Не надо? Почему это? Очень даже надо. И не надо спрашивать зачем мне это. Просто хочу. Вот хочу и все. Такую глупую, наивную девчонку, — настраивая камеру, сказал он.
— А потом ты меня будешь этими кадрами шантажировать.
— Верно. Ты легко мне даешь новые кадры. Покрутись. На тебе красиво смотрится платье.
— Спасибо.
— Все же, я прав, что его выбрал, — ответил Борис. — Встань на колени и обопрись на локти.
— Прям так?
— Угу.
— А что ты будешь делать?
— Играть в режиссера, — ответил Борис. — А ты будь послушной актрисой.
— А если не буду слушаться?
— Тогда ты меня расстроишь, — прищелкивая языком, ответил Борис.
У меня даже возникла мысль, что все так и закончится несколькими позами, снятыми на камеру. Почему я его не послала? Пусть я его и опасалась, но у меня была уверенность, что он не хочет мне зла, а вот играться и самоутверждаться за мой счет он мог. Еще было любопытство. Мне было интересно, что он там такого придумал.
