он отмахнулся и сказал, что многие в городе знают его как доктора.
Пришлось рассказать ему то, что я узнала от Сэма. Пока рассказывала — еще больше на него разозлилась и у меня началась самая настоящая истерика. Когда я высказала, что думаю по поводу его обмана, он превратился в другого человека — начал кричать и обвинять меня во всех грехах.
— А почему ты не расскажешь, как спала с ним, с этим долбанным наркоманом и сутенёром? Может, ты только прикидывалась белой овечкой и сама обрабатывала для него клиентов?
У меня пропал дар речи. Его голос сквозил презрением и скрытой злобой.
— Как ты можешь?! Я никогда бы не пошла на это!
— А что тебе оставалось? Жила в дыре с отцом-алкоголиком, которого так отчаянно пыталась спасти! Когда нужны деньги — никакими способами не побрезгуешь. Вот и меня без проблем удалось соблазнить короткой юбчонкой и двусмысленными взглядами. Выглядело так, будто ты в этом профи.
— Ты ужасен! — вскрикнула я.
— Хочешь знать правду? Хорошо, будет тебе правда. Да, это я пригрозил твоему хахалю, чтобы тебе больше не пришлось жить в грязи. И раз уж на то пошло, это я снял твою квартиру. Я хотел тебе другой жизни, той которую ты заслуживаешь. И вместо того чтобы обвинять меня, ты должна быть благодарна. Ведь я единственный, кто помог тебе, когда всем остальным было плевать.
— Спасибо! Ты постоянно будешь мне об этом напоминать? Какой ты благородный и добродетельный, вынул замухрышку Клэр из ее убогой жизни! Это больше не может так продолжаться. Кажется, нам нужно пожить какое-то время по отдельности, — я встала и развернулась, чтобы пойти собирать вещи.
На самом деле, я не хотела уходить. Я должна была проучить его, заставить извиниться. Все-таки я любила этого человека, и на тот момент это действительно выглядело так, будто он спасал меня. Хоть и многое умалчивалось.
Внезапно крепкая рука ухватилась за мои волосы и с силой дёрнула назад. Я вскрикнула от резкой боли. Он ухватился крепче и ударил меня лбом о стену, которая разделяла кухню и спальню. От удара потемнело в глазах. Он ослабил хватку и прошептал:
— Ты такая неловкая.
Кожа на голове натянулась, и лоб снова встретился с гладкой светлой стеной.
Больше ничего о том дне я вспомнить не могла. Мартин этим воспользовался и стал активно убеждать меня в том, что я упала и ударилась о стол. В какой-то момент я и в правду стала сомневаться в своих воспоминаниях.
* * *
Теперь я уверена, что не сама ударилась. Я доверяю себе.
Да бывает, что я действую необдуманно и нелогично, но я не сумасшедшая. Мои воспоминания правдивые.
Мартин сильно изменился, и я больше не могла это игнорировать. Но вместе с тем, мной овладевал дикий страх. Он сковывал мысли и связывал руки. Наша сказка оказалась страшной правдивой историей, о которой многие женщины в мире предпочитают молчать. И я стала одной из них.
Мартин слишком крепко за меня уцепился и так просто не отпустит.
Подозреваю, что он злоупотребляет должностью психотерапевта и даёт мне не те лекарства, в которых я нуждаюсь. Проблемы с памятью начались с тех пор, как в моей жизни появились эти таблетки. Черт, я даже не знаю, что он мне даёт. На упаковке нет этикетки с названием и хоть какой-то информацией.
Нужно перестать глотать то, в чем ты не уверена, Клэр.
Обычно Мартин следил за тем, чтобы я вовремя пила таблетки. Утром перед работой он давал их сам, в обед клал на видное место вместе с запиской-напоминалкой на ярко-розовой бумаге, а вечером снова давал мне их сам за ужином.
Под псевдозаботой скрывалось что-то ещё, но я никак не могла уловить, что же он от меня хочет. Быть может, он просто такой человек со странностями и нездоровыми наклонностями?
Мне стало вдруг так стыдно за себя, что я проигнорировала его напористость в самом начале нашего знакомства. Почему его действия не оттолкнули меня от него? Почему я покорно его слушалась все это время? Ведь были же тревожные звоночки, но я в упор их не слышала.
Теперь я точно знала, что нужно сделать в первую очередь, чтобы вырваться из сладко-опасного плена своего психотерапевта.
Нужно всего-то перестать пить таблетки. Да, всего-то. И пусть он снова вышибет мне мозги о стену.
Внутренний голос был настроен не очень оптимистично. Я чувствовала, что если облажаюсь — попаду в положение печальнее этого.
Может, я вообще потом не вспомню кто я из-за этих препаратов?
Кстати, о препаратах.
Я бросилась в гардеробную, чтобы ещё раз взглянуть на коробку с психотропными лекарствами, но коробки там не было, как и тех кроссовок, рядом с которыми она стояла.
А была ли она там вообще? — подозрительно прозвучал голос.
Конечно, была. Я это точно помню.
* * *
12 апреля 2019 г
Мартин поставил передо мной небольшую крафтовую коробку. Я с сомнением оглядела ее, а потом перевела недоуменный взгляд на Мартина.
— Что это?
— Личные вещи твоего отца. Точнее то, что от них осталось. Мне позвонили с клиники и сказали, что из-за ремонта, забросили коробку в подсобку и совсем про нее забыли.
— Они делают ремонт? — поинтересовалась я.
— Да, еще в прошлом месяце начали.
— Понятно.
— Я заглянул, там ничего ценного. Но подумал, вдруг ты захочешь что-нибудь оставить на память, — он поцеловал меня в макушку, — Дэн попросил отвезти его сына в пригород к тете. Меня до завтра не будет, нужно заодно заехать к дочкам. Я им обещал.
— Ты не мог бы оставить ключи? Я бы хотела сходить в магазин, купить что-нибудь вкусненькое. Холодильник почти пустой.
— Ох, извини. Совсем вылетело из головы, — видимо тут до него дошло, что он забыл закупиться продуктами в прошлые выходные. — Хорошо, я оставлю ключи на тумбе. Не забывай, пожалуйста, принимать таблетки, хорошо?
Он озабоченно взглянул мне в глаза, и, увидев в них покорность и согласие, довольно кивнул.
— Отлично. Надеюсь, утром я буду уже дома.
— Я тоже. Без тебя будет тоскливо.
— Не волнуйся, мы будем созваниваться. Я ведь тоже за тебя переживаю. Будь осторожна, сходишь в магазин и сразу домой, в твоем состоянии лучше лишний раз по улицам не шарахаться, — последнюю фразу он будто сказал сам себе. А спустя пару минут молчания, продолжил — Может попросить Дэна присмотреть за тобой?
— Не думаю, что это хорошая идея. Я схожу в магазин, заодно подышу
