Какая-то часть ее сознания знала, что наступит день, когда Анна не вернется. Она не могла свободно работать, когда Анны не было рядом. Особенно в последнее время, после их ссоры, она поймала себя на мысли, что прислушивается к шагам Анны в коридоре и к звукам ее машины.
Она боялась, что Анна уедет, не меньше, чем хотела этого. Она знала, что когда это случится, она потеряет и те крохи жизни, которые у нее остались.
Хэлен видела страх на лице Грэм. Обычно она бы не стала беспокоиться, но в последнее время Анна была сама на себя не похожа. После того разговора на кухне она заметно дистанцировалась и как будто пребывала в оцепенении. Хэлен испугалась мысли, что Анна могла попасть в аварию. Она тут же подумала о той ужасной ночи, когда ей позвонили сообщить о Грэм. Она слишком хорошо помнила то страшное время, пока спасатели высвобождали девушек из искореженного автомобиля. Тогда они не знали, жива ли Грэм. И сейчас Хэлен изо всех сил старалась стереть эту картинку и заглушить нарастающее беспокойство.
Наверное, Анна просто забыла предупредить о своих планах. Представить любой другой вариант было выше ее сил. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы ее голос звучал ровно.
– Уверена, она в порядке, Грэм. Ложитесь спать. Я подожду ее. Если что-то случится, она обязательно позвонит.
На лице Грэм промелькнуло выражение паники. Хэлен не хуже Грэм знала, что Анна никогда бы не исчезла без предупреждения.
Собравшись с силами, она сказала:
– Конечно, вы правы. Я подожду в библиотеке на случай, если она позвонит.
Хэлен слушала звук удаляющихся шагов. Она видела, что Грэм страдала так же, как и Анна. Она не знала лишь, кто из них потеряет самоконтроль первым.
В коридоре было темно. Войдя в дом после часу ночи, Анна подпрыгнула от неожиданности, когда услышала голос.
– Анна?
Анна нащупала выключатель при входе в библиотеку и увидела Грэм, сидевшую в кресле возле окна с видом на дорогу.
– Грэм? – удивленно спросила Анна. – Что вы здесь делаете?
– Мы волновались. Мы с Хэлен. Я ждала на тот случай, если вы позвоните. – Грэм поднялась и начала ходить по комнате. – Одному богу известно, какие только мысли не приходили ко мне в голову, – она горько рассмеялась. – Мы с Хэлен прекрасная пара. Одна не водит, другая не видит.
– О, Грэм, – воскликнула Анна, – я решила поужинать с моим руководителем. Стоило позвонить, но мы разговорились, и я совсем забыла о времени!
Она очень переживала, что заставила их волноваться.
Грэм сделала нетерпеливый жест рукой, разозлившись на собственную беспомощность, и смутившись новому страху.
– Хватит. Вы не должны ничего объяснять. Ваша личная жизнь нас не касается. Где и с кем вы проводите время не наше дело.
Анна посмотрела на нее в изумлении. Никто так никогда ее не цеплял!
– Вот, значит, о чем вы подумали? Что я была на свидании?
Грэм расправила плечи, ее гнев сменился беспокойством. Анне не обязательно было знать, что она провела несколько мучительных часов с единственной мыслью, что Анна ее оставила.
– Я ничего не думаю, мне все равно. Как я сказала…–
– Я прекрасно слышала, что вы сказали, Грэм! – вскипела Анна, совершенно не заботясь, обидит она Грэм или нет.
– Я только не понимаю, почему вы это сказали! Вы прекрасно знаете о моих чувствах к вам, независимо от того, нужны они вам или нет. Я практически умоляла вас! Не обижайте меня предположениями о том, будто я нашла удовлетворение на стороне. Или вы думаете, что только вы способны на настоящие чувства? Какая же вы самонадеянная!
– Я не хотела обидеть вас, Анна, – ответила Грэм с невероятным спокойствием.
Она не могла припомнить, когда кто-либо, кроме Кристины, в последний раз повышал на нее голос. Но этот искренний взрыв Анны произвел на нее большее впечатление, чем все тирады Кристины.
– Я не хотела, чтобы мы до этого дошли, – тихо произнесла она. – Я старалась не давать какого-либо повода для надежды.
– Не волнуйтесь, Грэм. Вы не дали, – прервала ее Анна. – Это я ошибалась, но уверяю вас, я больше вас не побеспокою!
Она взяла свой рюкзак, собираясь уйти прежде, чем потеряет остатки собственного достоинства. Она изо всех сил старалась быть терпеливой, принять глубину потери и разочарования Грэм, но это ничего не меняло, и вряд ли уже что-то изменит.
– У меня есть дела, которые требуют вашего присутствия. Нам нужно будет встретиться завтра, – сказала Грэм, когда Анна выходила в коридор. Ей было больно от их противостояния, но казалось, другого выхода нет.
– Конечно, – холодно ответила Анна. – Увидимся завтра.
Анна оставила ее и не смогла заставить себя вернуться, чтобы выключить свет, несмотря на то, что для Грэм он ничего не значил.
***
Анна неистово работала, выкапывая корни лопатой, разрубая заросли ножом и измельчая груды земли в порошок. Внутри нее все кипело. Она не знала, на кого она злится больше, на Грэм или на саму себя.
Чего она ожидала? Грэм Ярдли была богатой, одаренной женщиной, которая познала в жизни славу и большую страсть. В любом случае она вряд ли заметила бы кого-то вроде Анны. А теперь, после всего пережитого, у нее не осталось для Анны никаких чувств.
Анна жаждала ее внимания, и это было самым тяжелым бременем. Ее чувства к Грэм были сильнее всего, что она когда-либо чувствовала и о чем мечтала. Сексуальное желание накрывало ее с головой и заполняло без остатка ее тело и душу. Когда она видела Грэм даже мельком, когда слышала ее голос из сада, слышала, как она играет ночью, огонь прожигал ее насквозь.
Эта женщина безраздельно владела какой-то ее частью. Сочетание необычной силы Грэм с ее слабостью пробудило в Анне небывалую страсть. Находиться рядом с ней, и в то же время так далеко от нее, было невыносимой мукой.
Анна начинала обдумывать немыслимое. Возможно, ей придется покинуть Ярдли. У нее не было сил, чтобы усмирить свои желания, она просто не могла находиться рядом с Грэм и не хотеть ее. Несколько месяцев ей удавалось довольствоваться их осторожными сдержанными отношениями, но с тех пор, как они поцеловались, все изменилось. Она не могла забыть тот поцелуй, и не могла перестать хотеть его снова. Если она останется, то сойдет с ума, а если уедет, это разобьет ей сердце. У нее не было правильного выбора, ей просто необходимо было принять решение. Она вытерла слезы с лица и взяла топор. Она собиралась срезать неживые растения до конца этого дня!
Пока Анна боролась со своими эмоциями и запутанным кустарником, Грэм расхаживала по террасе, сражаясь с собственными демонами. Она знала, что причиняет боль Анне, не позволяя самой себе разобраться и понять, что происходит между ними. Анна вдохнула жизнь в Ярдли, и вместе с Анной к ней вернулся запах свежих цветов и способность писать музыку. Грэм воспринимала это, как будто ее мир снова озарился светом. Ее сердце прислушивалось к шагам Анны в коридоре. Присутствие Анны заглушило боль долгих лет одиночества. Но Анна также пробудила и другие чувства. Грэм знала прикосновение ее рук, тепло ее кожи, мягкость ее груди. Она знала губы Анны, когда та поцеловала ее. Если бы она занялась с ней любовью, она бы узнала, что в ее сердце. Если бы она выпустила на свободу все, что Анна зажгла в ней, она бы не смогла больше жить без нее. Но Грэм не могла позволить себе снова доверить кому-либо свою душу, ведь по-другому любить она не умела.
