Мендоса мотает головой, «нет». Он быстро извлекает телефон и говорит с кем-то. Минутное замешательство, изучающий пристальный взгляд, задумчивость в глазах.
— Мне нужна встреча с председателем.
— Нет, — отрезаю безапелляционно.
— Инвестиции были собраны с доходов от деятельности производств. И тебе это известно. Я не участвовал в отмывании тех средств, и в фонды их не вливал. Информация ложная, — вполне убедительно говорит Эрнесто, и становится понятно, что он не готов рисковать шатким союзом. — Твоё предложение Хайд, раз встреча не будет организована.
— Отзови своих посланцев, что явились в Нью-Йорк. Немедленно! — Радужки Мендоса тут же вспыхивают гневным огнём, но он продолжает слушать: — Это условие первое. А теперь речь пойдёт об очень неприятных вещах. Элис и Мардж. Ничего не хочешь прояснить относительно них?
— Я пониманию твоё негодование из-за сестры. Но, какое тебе дело до врача? — с угрозой в голосе спрашивает Эрнесто, а до меня окончательно доходит его истинное намерение в отношении моей Элис. Да, Мендоса сам не против получить от неё взаимность.
«А может, у них уже что-то было?» — голос снедающей ревности просыпается неумолимо и благо в этот момент Эрнесто зовёт охранника.
— Родриго! Срочно позвони Пако!
Его запоздалая прыть немного поднимает настроение. Пока качок резво исполняет просьбу, Эрнесто что-то ищет в кармане пиджака.
— Пако не отвечает!
— Вот же чёрт! Ты посетил квартиру. Не так ли?
Мендоса решает вспомнить запрещённые приёмы. Он срывается и налетает на меня. Удар, и ответный, а затем ещё один под дых. Охранник мчит на помощь боссу, и ему достаётся тоже. Мне не привыкать отражать нападение себе подобных по силе. Именно этого я и ждал от Эрнесто. Его импульсивность оказалась предсказуемой.
От удара под коленную чашечку Родриго заваливается на пол, а я скручиваю Мендоса.
— Документы. Живо сюда!
— Обойдёшься, — шипит Эрнесто и приходится напомнить ему про инвестиции.
Делать нечего. Гордый владелец богодельни загнан в угол. Он поднимает два пальца вверх. Просит его отпустить. Конечно, в такой-то позе документы доставать будет крайне неудобно.
— Предупреждаю! Выкинешь ещё что-нибудь, и я забуду про наш союз.
Заверения Эрнесто звучат убедительно. Осторожно отпускаю его и слежу за каждым движением. Мой оппонент пытается отдышаться, прежде чем снимает с себя пиджак. Во внутреннем кармане лежат подготовленные паспорта. Эрнесто извлекает их. Кладёт на кресло, жестом показывает: «посмотри». Он отходит в сторону и держится на расстоянии, пока я проверяю загранпаспорта. В первом вклеена фотография Мардж и прописано её новое имя — Мария Альварес. Имя во втором паспорте более забавное. Читаю его, и бровь непроизвольно ползёт вверх.
— Лаура Мендоса? Ты серьёзно, Эрнесто?
Кровь закипает в венах от злости. Что этот «учитель» планировал и на что рассчитывал, когда заказывал паспорт со своим именем для Элис?
— Что у тебя с ней? — цежу сквозь зубы и Бог свидетель, что еле сдерживаюсь.
— Пока ничего. Но вижу, что не одному мне доктор не безразлична. В остальном я всего лишь исполнял просьбу друга, — поясняет Эрнесто. Он опять запускает руку в карман, достаёт белый платок, сложенный конвертом. Отдаёт его мне.
— Что это?
— А ты взгляни.
Разворачиваю платок и глазам не верю. Маленькая серебряная серьга — знак просьбы об экстренной помощи лежит на белом лоскутке. Это серьга Мендоса. В наших кругах принято отдавать другой стороне личный атрибут: если ты должен за оказанную услугу. Только один человек мог вернуть её ему. Моя мать. Я вопросительно смотрю на Эрнесто. Жду внятного ответа.
— Льюис привёз в одну из ночей в Детройт двух девушек без документов. Кем была одна из них, я догадался сразу. Слишком неоспоримое сходство. Вторая, как выяснилось, врач с большими неприятностями. Относительно её Реджина и попросила помощи от твоего имени Хайд. Позаботиться о ней, спрятать надолго и по возможности как можно дальше.
Познавательный час с перепалкой я провёл в заведении Эрнесто. И в результате выяснил, что моя мать вела двойную игру. Что ж, через час другой я положу конец этому безумию.
— Звони своим людям в Нью-Йорк! — рявкаю на Мендоса, поглядывая на часы. Он неукоснительно выполняет свою часть долга, взамен на моё молчание о происхождении его инвестиций. Когда он кладёт трубку, я забираю паспорта, быстро прощаюсь с радушным хозяином и мчусь в церковный приход.
Идти к алтарю с подбитым лицом, так себе вариант. Молодой послушник, встретивший меня, быстро сообразил, что надо делать. Он просит следовать за ним в одну из комнат прихода. Парень достаёт аптечку, помогает обработать ссадины, показывает, где находится ванная комната. Я привожу себя в порядок, а затем отправляюсь за Мардж. Сестра тихо охает при моём появлении, но не расспрашивает о произошедшем. Она суетится, приносит чехол, в котором находится смокинг.
— Поторопись, Брендон. Церемония через двадцать минут. Нехорошо заставлять невесту ждать.
Напутствия младшей сестры хорошо отрезвляют. С небывалым чувством счастья я надеваю рубашку и остальную одежду. Потрачено пять минут, так что Элис не придётся ждать меня у алтаря.
— Мардж, кольца у тебя?
— У меня. Вот они, возьми.
— Свидетель приехал?
— Да Брендон.
— Отлично! Тогда пора проститься с холостяцкой жизнью.
Я забираю у Мардж футляр с кольцами и отправляюсь в венчальный зал.
Глава 34
Элис.
Лёгкое волнение не покидает в течение всего времени, пока Мардж колдует над моей внешностью. Оно усиливается в несколько раз, стоит только подумать, куда отправился Брендон и вернётся ли к условленному времени. Сердце кровью обливается. В какой-то момент мне кажется, что он решил посетить клуб Эрнесто. Как бы то ни было, это не единственная тревожная мысль, не дающая покоя. Я, как дотошная школьница, пытаюсь понять мотивы его внезапного решения вступить в брак. Надеюсь, что им движет не банальное желание помочь ближнему своему и расстраиваюсь, потому что наша встреча прошла явно не так, как надо. Мы оба изменились за время разлуки, а из-за неизвестности того, что ждёт нас в будущем, зарождается страх. Не думаю, что Брендон просил благословения у матери, когда задумал жениться.
«А как же его помолвка?» — добавил горечи внутренний голос к дотошному анализу происходящего.
Ответов, как обычно нет. Единственной отдушиной в невесёлых размышлениях становится беспечная болтовня Мардж.
— Посмотри в зеркало, Элис! — щёлкает она пальцами, и я выхожу из состояния морального оцепенения. — Нравится?
Я открываю глаза и не узнаю девушку, смотрящую на меня с той стороны зеркала. Труд подруги поистине оказывается плодотворным. Час она перекрашивала мои волосы. Затем возилась с укладкой, помогла надеть платье и наносила на лицо макияж. Увидев результат её стараний, восторженно восклицаю:
— Оу!
Волосы оттенка «горький шоколад» аккуратно уложены по форме стрижки «каре» с левой стороны лица. С другой — Мардж умудрилась заплести воздушную косу, плавно переходящую в ассиметричную длину. Подводка на глазах, объёмная тушь на ресницах и красная помада приятного рубинового оттенка.
— И это вся благодарность? — шутит Мардж и берёт в руки фату. — Чуть-чуть присядь, Элис. Да, так хорошо будет.
Мардж примеряет куда приколоть длинную фату. Выбрав оптимальную высоту, она крепит тонкий фатин к волосам и расправляет его. Законченный образ производит ошеломляющее впечатление. Роскошно, элегантно, ничего лишнего. Платье из молочно-белого атласа со шлейфом, отделанное тончайшим кружевом, идеально сидит на фигуре, а фата придаёт образу невесты невероятную романтичность. Я не могу вымолвить ни слова. От переизбытка эмоций на глаза наворачиваются слёзы.
— Ну, что ты, — успокаивает Мардж. — Ничего, так бывает. Это, просто классический синдром невесты, — говорит она уже больше себе. — Дай-ка я на тебя помашу, а то макияж поплывёт.
