сын помахал мне.
Я ему. Кивнул её мужу и получил в ответ сдержанный кивок.
Один раз рожу я ему уже начистил. Хотя справедливости ради, по мне он тоже прошелся будь здоров. Но Настя, чёрт подери, с ним счастлива. Если уж этот сукин сын смог сделать счастливой свою женщину, смогу и я.
Рядом с ним стоял маленький мальчик в забавной шапчонке. Его тёмные глаза были распахнуты. Раньше я видел этого мальчонку только на снимках, и выглядел он сейчас куда более здоровым.
Светловолосый подбежал ко мне и гордо сообщил:
– Это мой брат.
Отец окрикнул его, и он дал дёру обратно.
«Моему сыну было бы девять, как сыну Польки», – хлестнула по краю сознания абсолютно дикая мысль.
Всё, пора завязывать с прошлым. Пора. Какая разница, сколько было бы моему сыну, если его нет и уже не будет?
Троица ушла. Настя проводила их до самого выхода и вернулась.
– Мне тоже пора. – Я забрал у неё опустевшую чашку. – Взять тебе ещё кофе?
– Возьми. Пусть это будет твоей небольшой платой за сеанс психотерапии.
Я усмехнулся уголком губ. Да, кофе – это самое меньшее, чем я мог ей отплатить. И хрен бы с ним, что совет лежал на поверхности и был очевидным. Пришёлся он вовремя.
Полина
– Не нужно, Федя, – сказала я с раздражением. – У меня много работы. И вообще…
– Работы у тебя много! – Он небрежно усмехнулся. – Знаю я твою работу. Я тебя понял.
– Вот и хорошо, что понял, – процедила я и закончила разговор.
Бросила телефон на стол. Что подразумевало его пренебрежительное «знаю я твою работу», меня не интересовало. Богатырёв меня вообще не интересовал. После ночи с Егором прикосновения Фёдора я выносила с трудом. То, что совсем недавно доставляло удовольствие, стало неприятным. И снова причиной всему Дымов.
Дымов, Дымов, Дымов!
Я присела на край стола и пробежалась взглядом по набранному до звонка тексту.
– Нет. – Удалила последнее предложение. Перечитала.
Обычно дававшийся легко текст не шёл. Слова отказывались складываться в предложения, выходило сухо и невкусно. Я переписала последний абзац, перечитала ещё раз. Нет. Надо просто отключить голову. Не думать о Егоре так, как я думала в последние дни. Ещё лучше не думать о нём вообще.
Стёрла абзац и, налив крепкий чай, опять взялась за работу. Пошло куда лучше. Спустя ещё час поставила-таки точку. Наконец-то статья получилась такой, как нужно. Пробегаясь по строчкам, я не находила, к чему можно было бы придраться. Идеально. Или почти идеально. Только… Проклятые мысли полезли снова. В памяти всплыл взгляд Егора и его «всё было не так».
Я глубоко вдохнула. Выделила текст и уже собралась нажать «delete», как вздрогнула от прокатившегося по квартире звонка. Выделение снялось. Господи, да я вообще в своём уме?! Поспешно сохранила статью и захлопнула ноутбук.
За дверью оказался Егор. Растрёпанный, с лихорадочно блестящими глазами, он стоял, тяжело опираясь рукой о стену. Только я открыла, вошёл. Опять нагло, без приглашения.
– Что ещё?!
– Ты возьмёшь у меня это чёртово интервью! – прорычал он, надвигаясь на меня.
Я инстинктивно подалась назад и вжалась в стену. Егор мгновенно навис сверху.
– Ты не можешь отказаться. – На его скулах отчётливо выделились желваки, с такой силой он стиснул зубы. Смотрел на меня одновременно тяжёлым и пристальным взглядом. – Полина… Ты должна, чёрт подери! Должна!
У меня вырвался нервный выдох. С каждым разом было всё сложнее находиться к нему так близко. Его запах проник в лёгкие, я чувствовала Егора. Не касалась, а всё равно чувствовала.
Он вдруг обхватил мою шею сзади, и расстояния между нами не осталось.
Я упёрлась руками ему в грудь.
– Пре…
Договорить не смогла: он буквально заткнул мне рот поцелуем. С напором разомкнул губы и проник языком.
– М-м-м. – Я попыталась отвернуться.
Он прижал ещё крепче. Втиснул в стену и навалился на меня. Бежать было некуда, да и слишком поздно. Тело отозвалось, кончики пальцев заныли.
Нельзя! Нельзя!!!
– Егор… – шепнула я, едва он дал сделать глоток воздуха.
Пальцами он поглаживал меня по шее. И опять губы на губах. Только отворачиваться я уже не пыталась. Вкус у этого поцелуя был и горьким, и сладким. Он тронул языком мою нижнюю губу, поцеловал уже не с таким напором, но властно и глубоко. У меня поплыла голова. Колени начали слабеть. Перебирая волосы, он ласкал мой рот, а я теряла себя и не могла противиться теплу, растекающемуся по телу.
– Полина… – просипел он. Глаза блестели сильнее прежнего, зрачки были огромными.
Егор выпустил меня. Сглотнул и отступил.
– Я должен отпустить её. Должен отпустить твою сестру. Нельзя думать о будущем, когда прошлое тянется волоком.
– А ты думаешь о будущем?
Он не ответил. Нет, ответил: взглядом. С минуту мы простояли друг напротив друга в тишине. Наконец я нашла в себе силы оторваться от стены. Показала ему на приоткрытую дверь гостиной. Ничего не говоря, Егор пошёл вперёд. Я уставилась ему в спину. Губы горели, пальцы осатанело ныли от желания почувствовать тепло кожи и литые мышцы.
Пройдя за Егором в гостиную, я села на подлокотник дивана. Он остановился в нескольких метрах от меня.
– Тебе не кажется странным, что вначале ты охмурил Лину, теперь за меня принялся?
– Я не охмурял Лину, – сказал он жёстко. – Я любил твою сестру.
– У попа была собака, он её любил… – Я отстранённо посмотрела на стену, потом опять на Дымова. – Знаешь такую дурацкую детскую… присказку или пустышку? – Дёрнула плечом. – Даже не знаю, как назвать.
– Я не убивал твою сестру.
– Да, не убивал. Ты просто вычеркнул её из жизни. Просто забыл про неё.
– Я не…
– Она звонила тебе! – Я повысила голос и поднялась. – А ты что?! Ты… Да ты даже на звонки не отвечал! Не вычеркнул?! Не говори мне, какой ты хороший, Егор! Я всё знаю! Всё! Не надо оправдываться! Это ничего не поменяет! Конечно! Там ведь тусовки, новые друзья! Грёбаный хоккей…
– Да какие, к чертям, тусовки?! – Он подлетел ко мне. Схватил за локоть. – Какие, к чертям, друзья?! Я пахал на износ, чтобы доказать тренеру, что на что-то годен! Реальность оказалась другой! Там я был никем! Никем, чёрт подери!
– И это помешало тебе ответить на звонок?! Ты…
Звонок в дверь остановил меня. Егор посмотрел в сторону коридора. Пальцы его разжались, и я перевела дыхание.
– Ты кого-то ждёшь?
Я никого не ждала. И открывать не хотела. Но звонок повторился.
– Вернусь,
